Дорогая моя подопечная, елейный тон заставляет меня вздрогнуть и поднять глаза, как ты думаешь, что нельзя делать хорошим и воспитанным девочкам?
Наклоняется ближе ко мне, и я могу увидеть светлые блики в его темных глазах. От этого зрелища перехватывает дыхание. У него глаза, оказывается, не черные, как я думала. Синие. Настолько темнючие, что возникает визуальный обман.
Пить и курить? выдавливаю из себя улыбку.
Тимофей хмыкает. Засовывает руки в карманы брюк и вопросительно вздергивает бровь. Мол, продолжай, я внимательно слушаю. Значит, с этим я попала в яблочко. Хотя, в принципе, я и так не увлекаюсь ничем таким.
Гулять и спать с мальчиками? Его резкий вдох, раздувшиеся ноздри и глаза, наполненные бешенством, чуть ли не отправляют меня в эйфорию. А клубы?
Обойдешься, рычит сквозь стиснутые зубы.
Его телефон прерывает нашу игру в угадай-ку, и я с облегчением выдыхаю.
Да, отвечает, не глядя, и хмурится.
Слышу визгливый женский голос, от которого внутри все неприятно сжимается. И это мне он запрещает общаться с другими?
Я занят, ЛиндаПри звуке имени не выдерживаю и громко фыркаю, и тут же меня пронзают строгим взглядом. Сегодня не жди, пока.
Кладет трубку, а я начинаю громко хохотать.
Линда? Серьезно? Это что, имя элитной проститутки? выпаливаю на одном дыхании и сгибаюсь пополам.
Живот отзывается спазмом от затяжного приступа хохота, а я не могу остановиться. Перед глазами встает образ престарелой путаны с дряблой кожей и сожжёнными перекисью волосами, приклеенными ресницами и в вызывающем одеянии, возлегающей на кушетке с позолотой. Линда, надо ж было додуматься!
Ты на поворотах аккуратнее, пигалица, недовольно шипит Тимофей, пряча телефон в карман.
Ой, перестаю смеяться и округляю глаза, это что же, несколько раз щелкаю пальцамикак это назвать? Будущая жена опекунакто она мне будет? Тебя можно поздравить со скорой свадьбой?
Кажется, я слышу рык Тимофея, и мне это, признаться, доставляет дикое удовольствие. Это так крутобыть для него не пустым местом, и пофиг, что его трясет от меня, а глаза мечут молнии в попытке прикончить меня.
Ты когда-нибудь договоришься, пигалица.
Хмыкаю и рискую приблизиться к его лицу. Щеку обжигает его дыхание, мое же застревает в легких.
И что ты сделаешь, господин опекун? мой голос звучит хрипловато и даже соблазнительно.
Зрачки Тимофея расширяются, пробуждая во мне желание отпрянуть, но я заставляю себя стоять на месте. Поворачивает лицо, оказываясь в паре миллиметров от моих губ, и прищуривается.
Просто. Не. Беси. Меня, чуть ли не по слогам произносит Тимофей и стискивает мое запястье.
Дергаюсь в попытке вырваться, но он сильнее.
Хорошо, папочка, не буду.
А вот сейчас я точно перегнула, потому что Тимофей дергается, словно от удара, и отталкивает меня.
Вот зараза мелкая Точно выпорю, договоришься.
Разворачивается и уходит, оставляя меня в одиночестве и со спутанными чувствами. Надо что-то делать, а то вот такие перепалки меня до добра не доведут. Как бы избавиться от этой ненужной опеки?
Падаю на диван и включаю телевизор. Мне так проще собрать мысли в кучу, когда квартира не утопает в тишине. Нет ощущения, что разговариваю сама с собой.
Время почти час ночи, надо бы спать, потому что завтра я фиг встану в универеще и получу выговор за это. И во всем виноват будет этот тиран.
Так, Кристюша, надо что-то придумать, размышляю вслух. Бесить этого тирана и дальше или просто смириться на ближайшие восемь месяцев и играть роль послушной девочки, что совсем не в моем стиле.
Замолкаю. Хватит ли у меня силенок, чтобы противостоять такому монстру как Тимофей?
Ну а что я теряю? Немного нервных клеток, зато есть вероятность, что я освобожусь от гнета его опеки, постукиваю пальцем по подбородку, и без средств к существованию.
Пожимаю плечом. В конце концов, можно подработку найти и перестроиться. Аппетиты уменьшить.
Глаза слипаются, а мне так лениво идти на кровать, поэтому падаю прям тут, на диване. Чем не ложе?
Ну что, крошка, готова перевоспитываться? вкрадчивый голос проникает в сознание и заставляет вздрогнуть. Или ещё поиграешь с папочкой?
Зловещая усмешка на красивом лице, и вот я уже опрокинута на кровать, а опекун нависает сверху. Прожигает взглядом, не дает пошевелиться.
Даже дышать становится тяжело от его веса.
А я как раз думаю, каким способом тебя воспитать? И склоняюсь к тому, что все же заткнуть твой грязный ротик будет вернее всего.
Тишину комнаты пронзает звук расстёгивающейся ширинки
С трудом разлепляю глаза, понимая, что это жужжит будильник на телефоне. Нащупываю его на полу и пытаюсь отрубить. Телефон снова начинает вибрировать в руке.
Да что за фигня? бурчу под нос и смотрю на дисплей.
Наташка.
Чего тебе не спится?
Полевая, ты с дуба упала? Время двенадцать, тебя где носит, мать твою? подруга распаляется, пока до меня медленно доходит смысл сказанного.
Двенадцать?
Как двенадцать? вскакиваю, позабыв о том, что засыпала на узком диване.
С грохотом и матами приземляюсь на пол. Ягодицу обжигает боль, и я не сдерживаю скулежа.
Кристофер? в голос подруги проникает волнение.
Я же безуспешно пытаюсь собрать себя в кучу и принять вертикальное положение. Мать его, все же проспала из-за этого гада!
Я скоро буду, благо до универа не так далеко, за двадцать минут долечу, да и перемена большая, прикрой меня. Скажи, что у меня началась морская болезнь.
На суше? фыркает подруженька. А ладно, что-нибудь придумаю. Давай по-шустрику прилетай.
Угукаю. Прыгаю в первое попавшееся под руку платьеджинсовка. Собираю волосы в высокий хвост, на бегу чищу зубы и надеваю балетки. Все, красотка готова.
Доезжаю до универа в рекордные пятнадцать минут и, с пути снеся парочку возмущенных студентов, врываюсь в холл. Наташка при виде меня округляет глаза. Я же, поправив сумку на плече, вздергиваю нос и пытаюсь выровнять дыхание.
Ну точно метлу напрокат взяла. Номерком поделишься?
В смысле? что-то сегодня я не в форме и юмор Наткин не понимаю.
Да ты на себя посмотри, роется в сумочке и достает зеркальце.
Смотрю на растрёпанную прическу и сглатываю.
Ведьма, выдыхаю, захлопывая зеркальце.
Не меньше, подруга поднимает палец вверх и кивает с важным видом.
Мне нужна твоя помощь, резко перевожу тему и ловлю заинтересованный взгляд Наты.
Внимательно, даже ко мне подается.
Мне нужно избавиться от моего опекуна.
Ната выгибает бровь и проводит большим пальцем по горлу. Округляю глаза.
Ты дурная, что ли? Не так же.
Подруга ржет, и оглядывается назад. Глаза Наташки вспыхивают неподдельным интересом. Решаю поговорить по пути в нужную аудиторию.
И каким образом это делать собираешься ты?
Задумчиво накручиваю прядь волос на палец, пытаясь донести до подруги свою идею. У самой пока каша в голове, но надо что-то делать с этим ненормальным тираном, который решил, что может вот так вмешиваться в мою жизнь и ничего ему за это не будет.
Если честно, я не знаю, как это все провернуть. Может, вдвоем что-нибудь придумаем, а?
Смотрю с надеждой на подругу, которая постукивает пальцем по подбородку.
Хм, выбесить его, чтобы он свалил в закат?
Нас прерывает звонок на пару, и мы, зайдя в аудиторию, усаживаемся за парту. Преподаватель появляется вслед за нами.
Среди пары мне на телефон падает сообщение. Номер не записан в контактах, и это ставит меня в тупик. Кому я могла понадобиться?
«Ты ещё и пары прогуливаешь? Не сильно ли много косяков, пигалица?».
От злости сжимаю телефон в руке и уже собираюсь запустить его в стену, но Наташка вовремя разгадывает мои намерения и хватает меня за руку
Ты чего удумала? шипит мне на ухо.
Поворачиваю экран к подруге. Она пробегается глазами по сообщению и закусывает губу. Точно сейчас взорвется от приступа смеха. А мне вот совсем не смешно.
Кто доложил Тимофею, что я сегодня опоздала? Ректор? Да на кой я ему нужна, чтоб он следил за моими прогулами?
«Не лезь ко мне, ладно? Я сама разберусь!».
«Как же, разберешься! Ещё один прогули ремнем отхлещу».
Задыхаюсь от возмущения, и на плечо ложится Наташина голова. Подруга читает сообщение и все же не выдерживаетначинает громко хохотать, чем отвлекает от лекции преподавателя. Он поворачивается, поправляет очки и окидывает нас грозным взглядом.