- Лена, ты все еще здесь? - Снова этот противный голос. Как же он меня достал...
- Нет. Это ее призрак. Лена ушла домой. А я остался, чтобы тебя мучить.
- Ты всегда такая вредная?
- Ты меня не видел в период ПМС. Тогда я просто становлюсь ведьмой. Все швабры в радиусе ста метров нервно перебирают щетиной - ждут, что я сейчас полечу. Веники позорно прячутся - боятся, что не выдержат...
- Мне кажется, у тебя мозги набекрень.
- Ага. Ты счастливчик - выбрал самую лучшую. Не жалеешь, что зря старался?
К сожалению, ответить он не успел: в домофон позвонили. А через пару минут в дверь ломился курьер с увесистыми свертками, из которых чем-то изумительно пахло.
Только сейчас я поняла, как проголодалась. И этот веский аргумент победил все капризы: я молча сняла сапоги, пальто и направилась в ванную. В спину мне, похоже, смотрели уже две пары глаз (курьер уйти не успел, ждал оплату).
- Милая моя, ты куда? Тебе нехорошо?
- Мне замечательно. Я руки мыть пошла. И никакая я тебе не милая.
За спиной послышалось:
- Беременность. Первый триместр. Перепады настроения. Никак не могу привыкнуть. - Нет, ты посмотри, какой козел! Тоже шутить изволит!
Глава 15
Откуда эта фраза взялась, про беременность - не сразу и вспомнил. А, точно: это же зам по продажам выдал, после визита жены к нам в офис. Эта фурия прилетела среди бела дня и орала на бедного Ромку так, что стекла дребезжали, на всех трех этажах нашего здания. Не удивлюсь, если соседей через дорогу тоже зацепило...
Орала, правда, недолго. Потом раздался звон чего-то разбитого и громкие рыдания, а потом - неровный перестук каблучков. Заглянул в соседний кабинет - Ромка задумчиво рассматривал осколки того, что когда-то было рамкой для фотографий. При этом, вид имел довольно спокойный. На моё удивленное молчание он просто пожал плечами и выдал эту достойную фразу.
Меня удивила невозмутимость мужика:
- Роман, на кой ляд ты это терпишь? Женщин воспитывать надо, чтобы не бузили.
- Эх, Павел Андреевич, я тоже когда-то так думал. А сейчас мы третьего ждем, я теперь опытный. Ну его, нафиг, это воспитание - себе дороже. Поверь мне, и помяни мое слово, когда сам так же вляпаешься.
- Нет, Роман, не надо мне такого счастья. Мало того, что спиногрызы всю жизнь испортят, так до этого еще и от жены натерпишься.
Я тогда почти на сто процентов решил, что лучше холостяком всю жизнь провести, чем смотреть на такие вот концерты. Мне даже на слух, через стену, хватило. А ведь Ромка через пять минут ей начал звонить, извиняться, успокаивать... И, при этом, выглядел, как полный дурачок - заботливый и пришибленный. Окончательно в своем решении убедился, когда Оксанка, дядина жена, забеременела: вполне себе милая девушка превратилась в ходячий неадекват. Выносила мозг по пять раз на дню всем окружающим, и я никак не мог понять, как грозный и неприступный дядька все это терпит, да еще и сюсюкает...
А теперь вот, связался с малахольной, которая без всяких гормональных бурь выкидывает коленца, да такие, что закачаешься. Весело, конечно, не спорю. Но иногда, теряешься, не понимая - это сейчас реальное поведение, или очередной выкрутас? Или она по жизни так себя ведет, вытанцовывая, как ёж на табуретке?
Она на мою фразу ничего не сказала, только презрительно фыркнула. Ладно, над больными и слабыми издеваться - грех. Сначала накормлю, отдохнет, а там - посмотрим, как будем воспитывать. А это необходимо, иначе забудется как-нибудь, и начнет отмачивать что-нибудь прилюдно.
Непризнанная актриса появилась в дверях, молча прислонилась к косяку и опять подвисла. Или задумалась?
- Ну, не стой, проходи. Располагайся. Можешь на стол накрывать - тарелки в шкафу, контейнеры с ужином - на стойке, а я пока чего-нибудь налью.
- Ты хозяин - ты и накрывай. Я к тебе в гости пришла, так что давай, ухаживай. - И спокойно уселась на диван, ноги вытянула и замерла в ожидании.
- Лен, ты всегда себя так ведешь?
- "Так" - это как?
- Вызывающе.
- Я еще даже не начала выпендриваться, а ты уже скис. Что-то у тебя, Паш, нервы ни к черту. Ты же так долго не протянешь - головой тронешься. А я остановиться не смогу, доведу тебя до дурки.
- И что, много таких - умалишенных, благодаря тебе?
- Нет. Ты будешь первым. На тебе я буду ставить опыты. Если получится с тобой, мастерство отточу на ком-нибудь другом. А потом начну замуж выходить за богатеньких и сводить их с ума. В прямом смысле. Годам к сорока раз пять овдовею.
- Знаешь, Лен, ты мне раньше казалась более адекватной, никаких закидонов не замечал. А тут, вдруг, повылазило. Это что у тебя, от стресса?
- А я раньше себе такого не позволяла. Только сейчас. Мне, кстати, начинает нравиться... - За разговором сам не заметил, как на автомате достал посуду приборы и расставил все на столе. Так же, не задумываясь, достал бутылку с чем-то красным.
- Будешь вино? Под мясо - замечательно пойдет.
- Нет. Не буду. - Поймав мой удивленный взгляд, сообщила, уже ковыряясь в тарелке, - мне нельзя, я ж беременная.
- А если серьезно?
- А если серьезно - меня от усталости развезет, и так уже язык заплетается. Сейчас поем, разогреюсь, и ты меня танком не сдвинешь. Придется выкидывать.
- Да ладно, что я, зверь? Постелю тебе на коврике.
- Вот этого и боюсь. На ковриках как-то не привыкла. Спина, знаешь ли, затекает.
- Так что тебе нравиться начинает? - вспомнил, о чем хотел спросить, когда уже уселся рядом и, все-таки, налил ей вина - вдруг, передумает? А потом, глядишь, еще что-нибудь интересное расскажет...
- Да рассказывать тебе гадости. Отличный способ снять стресс и избавиться от негатива. Могу говорить в глаза, все, что думаю, и не напрягаться. Боюсь, как бы не затянуло... Потом же, фиг от меня отделаешься - буду звонить по ночам и шептать, как я тебя ненавижу. Замогильным голосом. Пока еще не научилась, но уже тренируюсь. Тебе еще не страшно?
- Угрожаешь?
- Нет. Предвижу дальнейшее развитие событий. Тебе, наверное, не понять: ты, похоже, вообще не паришься, как люди реагируют на слова и поступки: что на душу взбредет, то и творишь. Легко так жить, наверное... А я привыкла сдерживаться, чтобы ненароком не задеть, не обидеть. Людям легко сделать больно, даже нечаянно. Всю жизнь думать приходится - что сказать, да какие слова подобрать. Даже не задумывалась, как это иногда напрягает. А тут - воля вольная! Все, что взбрело в голову - можно сразу же выговаривать. Просто кайф! И, главное, ничего мне за это не будет!
- Ты так в этом уверена?
- В чем?
- В том, что ничего не будет? Думаешь, я просто так тебе все спущу и забуду?
- А что, может быть хуже, чем сейчас? Плохо себе представляю. Ты мне так уже в душу нагадил, что места уже не осталось. Что еще можно сделать?
- У меня изощренная фантазия. Могу что-нибудь сочинить.
- Давай, Паш, сочиняй. Мне даже любопытно, до каких границ может дойти твоя наглость и беспринципность. Или их нет, границ? - Последняя фраза прошлась по мозгам как-то очень... Не знаю, как именно, но царапнула. Как-то слишком устало и безнадежно. Словно, крест на мне поставила, да еще посильнее заколотила, чтобы не пошатывался.
Пока язвила и хохмила - было практически пофигу. Ясно же, что бесится, злится, поэтому и выделывается. А сейчас, с усталым лицом, практически не глядя на меня, начала цеплять и выворачивать. Я и сам прекрасно знаю, что живу без принципов и морали, практически не оглядываясь ни на кого, есть только пара авторитетов. Да и те, скажем так, сильно-то совестью не обременены. Только прикидываются лучше, а я и не пытаюсь: да, я нехороший; да - злой, эгоист и тому подобное.
Да за последние десять лет я собрал такую коллекцию эпитетов, что все словари отдыхают. Но мне на них было откровенно наплевать: какое мне дело, кто и что обо мне думает. А сейчас - неприятно стало. Да кто она такая, в конце концов, чтобы меня тут судить и оценивать? Границы, говоришь, интересны? Хорошо, покажу тебе границы! Только немного погоди - и все у меня прочувствуешь... Только немного лучше понять, на что ты ведёшься и цепляешься...
- Слушай, а что это за Игорь? И почему он твои проблемы решает? - Решил на время перевести тему разговора, иначе заведусь, и ничем хорошим это все не кончится.