Оторвалась через силу - здравая мысль, словно испуганный зверек, пыталась удрать, спрятавшись за ощущениями. Как смогла ее удержать? Загадка. Да мне, если честно, не сильно-то и позволяли думать, оглушая и завораживая... Но все-таки - оторвалась. Закинула голову, восстанавливая дыхание. И - как удар под дых:
- Ну вот, а говорила - не хочешь.
Ах, ты ж, сс..волочь и подлец! Теперь еще и так будешь измываться? Такие близкие руки, что бережно поддерживали, показались тисками. Да они, действительно, стиснули, когда попыталась отдернуться, как от прокаженного. Мои упали, уже без сил. Жалко, не получится дать пощечину - не размахнуться...
Так, значит, ты решил играть? Снова без правил? Ладно, хрен с тобой! Перевела дыхание, успокоилась, и уставилась прямо в глаза (а отчего, интересно, они так потемнели, от злости?):
- Слушай, а почему Вадима на юбилее не было? - Ха, вот тебе! Зацепила! Как мы нахмурились!
- А при чем тут Вадим? - Желваки на скулах заиграли.
- Да вот, вспомнила... - Главное, не показать торжество в глазах. Все-таки, "один-один" намечается.
- Вот прямо сейчас и вспомнила?
- Ага. Сравнила. - Ох, если бы не была уверена, что он женщину не ударит, испугалась бы... А, так - он просто долбанул по крыше кулаком.
- Да? И в чью пользу сравнение?
- Не хочу расстраивать, но не в твою. Вадим, знаешь ли, как-то искреннее...
Все. А теперь: бежать-бежать-бежать! Валить, пока не пришибло. Только, сначала нужно выпутаться... Ага, размечталась, девонька. Так тебя и отпустили...
- Значит, лучше, говоришь? - Ох, не к добру он так щурится. Убивать, что ли, будет? Ну, и ладно, ну, и убивай. Мне уже пофигу. Так глупо повестись на простую нежность, вернее - на имитацию? Он же бабник отъявленный, знает, как с дурами обращаться, вот и облапошил еще одну такую... - Да подожди ты, не дергайся.
Подозрительно. Это отчего он, вдруг, так успокоился? Даже, как будто, снова улыбается? Нет, это шиза, однозначно. Осеннее обострение не успели погасить, вот оно и цветет буйным цветом.
- Скорее всего, ты просто не поняла с первого раза. Будем тренироваться, пока не передумаешь.
В этот раз он не стал медлить, не дал никакого времени на размышления: просто прижал до хруста костей, и впился в меня, забирая дыхание. Что это было? Злость, уязвленное самолюбие? Что он хотел доказать? Неизвестно, думать не получалось... Снова в глазах что-то замелькало, руки отчаянно хватались за воздух, ища опору... Единственное, на что хватило сил - не вцепиться в него снова, доказывая свою слабость... А ему, в этот раз, не было дела, за что и почему я хватаюсь... Он мучил меня до тех пор, пока не добился ответа - просто не хватило воздуха, пришлось отвечать. И снова что-то изменилось - вместо жесткого напора пришло искушение, что-то заманчиво-сладкое сквозило в каждом касании, в каждом движении пальцев, и в их неподвижности, он заставил дышать и замирать в том темпе, который его устраивал, а я просто сдавалась... И не ощущала холода от расстегнутых пуговиц на пальто, только жар от рук, которые под него пробирались, и не важно, куда там упала заколка, скинутая нетерпеливо, чтобы зарыться в волосы... От полного сумасшествия спас телефонный звонок.
Он, наверное, давно надрывался, но сквозь туман в голове пробился не сразу.
Пашка, похоже, тоже услышал. Оторвался немного, уперся в меня лбом, выдохнул:
- Твой? - Незнакомым голосом, каким-то скрипучим.
Я вообще смогла только кивнуть, дрожащими руками подняла сумочку (даже не заметила, как уронила), еле выкопала трубку, кому там неймется? Света.
- Алло.
- Привет, дорогая. Ты меня извини, что мешаю, но вы стоите прямо под фонарем. Прекрасное шоу для целого подъезда. Может, все-таки поднимитесь? Или в подъезд, как минимум, зайдите. А то я уже обзавидовалась... - Твою мать!
- Спасибо, Света. Я уже бегу.
Вот теперь - точно нужно валить, пока снова не заграбастал. Иначе, не знаю, чем все это кончится. Вернее - знаю. Ничем хорошим. Или чем-то, чего я себе никогда не прощу.
- Все. Пока. Мне нужно идти. - Черт, как же теперь все лицо горит. - И это, Паш, брейся почаще. Слишком колючий.
Не удержалась, все-таки, съязвила напоследок. Будь проклят мой острый язык, которому обязательно нужно поставить точку. Последним.
А он, как ни странно, даже бровью не повел. И не дернулся. Так и остался стоять, наблюдая, как я скрываюсь за дверью.
Глава 13
М-да... Третий класс, вторая четверть. Или такое поведение свойственно малышовой группе в детском саду? Додумалась тоже, язык показывать... Странно, что сейчас, убегая, отделалась только едкой фразой. Казалось, что снова не сдержится и продемонстрирует мне эту часть тела...
А что еще более не объяснимо - моя реакция на эти детские выходки. Обычно такое поведение бесит и раздражает, особенно - у взрослых людей. Может, иммунитет начинает появляться? Если подумать, меньше, чем за двое суток, Лена успела: удивить и разозлить, возбудить и разозлить, просто удивить, потом снова возбудить, потом... Да запутаться можно, сколько раз, и в каких сочетаниях она заставила меня выйти из обычно спокойного состояния. Если быть точным, я в это состояние почти и не возвращался, с того момента, как зашел вчера в ее квартиру. Нашел себе шило в задницу. Очень, надо сказать, бойкое шило... И, однозначно, вкусное. Целуется охренительно. Даже не так: можно голову потерять от того, как оживает ее тело, стоит только слегка прикоснуться, понятное дело, с умом и пониманием. И почти потерял, вовремя остановился. Ляпнул эту гадкую фразу только для того, чтобы не показать, как сильно вся ситуация подействовала.
И реально разозлился, услышав вопрос про обожаемого братца. Вот, на кой черт, она его вспомнила? И продолжал бы злиться, если бы не заметил, как в Ленкиных глазах мелькнуло удовлетворение. Почти незаметно. Она так старательно распахивала глаза, изображая наивность, что можно бы и упустить, но рассмотрел, как, на долю секунды, они удовлетворенно прищурились. Вот же коза! Быстро сообразила, чем зацепить...
Остальное прошло в помутнении. Решил наказать и подчинить, за наглость. Ага. Наказал. Чуть из штанов не выпрыгнул, прямо на освещенной улице. Спасибо телефону - остановил.
Да, давно мне так весело не было... И так много об одной женщине не думал. Сначала проследил, чтобы зашла в подъезд - это обязательно, а потом еще минут десять тупил, ухмыляясь и гипнотизируя дверь. Да, поржал бы надо мной Виктор, который дядя...
Все бы хорошо, но что дальше с ней будем делать? Чересчур смелая и неуправляемая. Не знаешь, чего ждать. Я, вообще-то, по-другому планировал. Хотя, с другой стороны, будет некогда скучать... Если только ей не надоест сопротивляться...
Всю дорогу домой, да и весь вечер, обдумывал: как дальше с этой дамой быть. Ясно, что равнодушным никак не останешься - слишком быстро у нее выходит меня завести, то в одну, то в другую сторону. А мне это совсем ни к чему. С женщинами лучше, без эмоций - так спокойнее. Встретились - перепихнулись - разошлись. Правда, с этой так не получится: сам же решил, что здесь нужны более длительные отношения. И как, спрашивается, их продолжать, если она меня, то выводит из себя, то заводит? То заставляет совершать какие-то необдуманные поступки?
Взять, к примеру, ту же фотографию: конечно, в распечатанном виде у меня ее нет, да и кто их сейчас печатает? Но целый набор интересных картинок уже сохранен на домашнем компьютере.
Еще у меня дома, поняв, что с внешностью Ленки не так все плохо, как она пытается показать (зачем, интересно, прячется?), полез в социальные сети. Ее оказалось не так и просто найти - мало друзей, вместо имени - какой-то нелепый псевдоним, фотографий - минимум.
Нашел через страницу Вадима, порыскал среди их общих друзей, и только тогда обнаружил. На ее странице фотографий было мало, очень мало. Вернее - пейзажи, здания, люди - все это присутствовало, даже в избытке. А вот ее портретов почти не оказалось. Что ж она так себя не любит? Обычно, у девушек за день три раза меняется аватар, только чтобы продемонстрировать себя, любимую, с самых лучших ракурсов. Совершенно случайно наткнулся на студийное фото - явно профессиональное. Ничего особенного - сидит вполоборота, взгляд из-за плеча, и как будто в сторону... Прямо не смотрит. Но взгляд - завораживает. Хочется понять - что она там увидела? Я ее, вживую, ни разу не видел такой. Просто всегда отвлекался: больше обращал внимания на слова, на поведение. А тут заинтересовался.