Как в тумане, прошла к следующей открытой двери. А, вот, оказывается, у кого я в гостях. Павел Андреевич, собственной персоной. На кухне сидит, развалился на угловом диване и пялится в ноутбук. А ничё такой, когда не крысится. Симпатяга. Да, точно, никакой он не симпатяга - он же козёл, вспомнила. Что-то мысли путаются. Наверное, спросонья. И кухонька ничего такая - просторная, светлая, с большими столами - разделочным и обеденным. Мечта хозяйки.
Хозяин встрепенулся:
- Что ты говоришь?
Ой, я вслух, что ли, разговариваю?
- Ничего. Тебе послышалось.
Вот и кривая ухмылка вернулась. Значит, все нормально. Я не брежу. Только, все равно - сюрр какой-то получается. Я спала в доме самого своего заклятого врага? Или одного из двух? Не важно. Такое даже в страшном сне не привидится.
- Проснулась?
- Не уверена. Где у тебя туалет?
- Развернись в обратную сторону. Дверь справа. Выключатель рядом, на стене. Ванная комната - следующая.
- А я долго спала?
- Часа три, не больше. Тебе Алина звонила. Я ответил.
- Зачем?
- Слушай, ты куда-то идти собиралась? Вот и иди. Вернешься - поговорим. - Отставил ноутбук, встал с дивана, приблизился. - Или тебя проводить?
Нет, я, все-таки, брежу - что у него с голосом? Он же скрипеть должен от ехидства. А тут... мягкий такой, что ли?
- Я не хочу туда больше. Пить хочу. Сушит.
До дивана, с которого только что встал хозяин, еле добралась. Ноги и руки словно налиты тяжестью. Устала от трех шагов, как будто вагон с железом толкала.
Ух, облегчение. Можно прикрыть глаза. Снова начало куда-то в сон уволакивать.
- Эй, Ален, пить-то что будешь? Чай или просто воды?
- Какая я тебе Алёна? - дернулась по привычке. - Не знаю. Домой хочу.
- Ау, ты как себя чувствуешь? - Ай, не надо меня трогать! Попыталась отдернуть голову от ладони - не получилось. А он сидит рядом, смотрит прямо в лицо и снова руки тянет.
- Что, так противно?
- Нет. Больно. - Прикосновение к коже, действительно, отдалось во всей голове.
- Черт. Ты горишь вся. Мля, и что теперь делать?
- Отвези меня домой, к Свете с Алиной. - Хотелось жестко сказать, чтобы спорить не смел, а получилось как-то жалобно.
- Чтобы ты по дороге окочурилась? Спасибо. Не нужно мне такой радости.
- Не дождешься, Паш, отвези меня домой.
- Держи градусник. У тебя жар, похоже. Черт, это надо ж, как угораздило. Вот, за каким лешим я с тобой связался?
- А за каким? Ты мне тоже расскажи. Интересно. - Были бы силы, посмотрела бы сейчас на него. Только сил не осталось.
- Поговори мне сейчас. Умничает, тоже. Когда по холоду, полураздетая, шлялась - где мозги были? Тогда нужно было умничать.
Даже спорить не хочется. По-моему, опять сплю.
Дальше - сквозь туман. С кем-то разговаривает. Кажется, не со мной. Точно - с матерью.
- Мам, привет. Что нужно давать при температуре? Высокая. Почти тридцать девять. Нет, не у меня. Да какая разница? Нет, не нужно приезжать, я сам справлюсь. Ага, давай, записываю... А если их нет, что-то другое можно? Блин, да у меня вообще ничего похожего нет. - Похоже, роется в аптечке. - Ладно, давай, приедь. Может, посмотришь, что-нибудь еще посоветуешь... Да откуда у меня клюква? Я же никогда не болею... Ладно, давай, до встречи.
Потом утащил меня куда-то в темноту, уговорил раздеться. Хотя сопротивлялась - знобило так, что зубы стучали. Колотить продолжало, даже когда укрыл двумя одеялами.
Кто-то приходил, разговаривал. Дали что-то выпить, потом - еще раз, и еще. Потом я отключилась.
Похоже, Алинкин голос. Точно, о чем-то спорят. Интересно, о чем, и кто победит? Узнать итог не получилось - снова вырубилась.
Открыла глаза, почувствовав яркий солнечный свет. Тишина. И где я в этот раз? Снова не дома? Да что ж такое-то? Может, снова заснуть, а очнуться - уже в своей родной комнатке?
- Привет. Как себя чувствуешь? - Черт! Все-таки, это явь. Снова этот гадкий голос.
- Нормально. Почему я здесь до сих пор? Когда домой меня уже доставишь? Хотя, лучше, нет - вызови такси, или скажи адрес - я сама вызову. Где мой телефон?
- Ага. Пришла в себя. Засуетилась. Не торопись. Температуру померь еще раз. Если нормальная - можешь в душ сходить.
Интересненько. Что-то я не помню у Павла брата-близнеца. Потому что это - не Павел. С чего бы, вдруг, такая забота? Опять что-то задумал? Кружку вон, какую-то, подсовывает...
- Это у вас семейная традиция такая - соблазнять женщин, когда они при смерти? Чтобы надежнее было, без сопротивления?
- Ты о чем сейчас?
- Да методы у вас с братом похожие. Забота так и прет, когда мне хреново, и "мяу" сказать не могу.
- Да с тобой разговаривать-то невозможно. Только когда молчишь, еще терпеть получается.
О, вот и настоящий Паша вернулся. А то притворялся фиг знает кем. Только меня второй раз на мякине не проведешь - знаем мы, чем ваша забота заканчивается.
- Точно. Поэтому я собираю манатки и больше не буду отягощать своим присутствием.
- И куда ты собралась, интересно, отлежав больше суток в отключке?
- А мне больше и не надо лежать - я всегда так болею. Сутки-двое - жар, а потом - как новенькая. Так что, спасибо этому дому, но мне нужно к другому.
- Что, и вправду полегчало? Не свалишься на втором шагу?
- Сейчас проверим.
Собралась уже вылезти из-под одеяла, но сообразила, что на мне только нижнее белье. Причем, что странно - то, в котором я сплю дома.
- А откуда здесь мои вещи? И кто меня переодевал?
- А ты не в курсе, что ко мне переехала? Я и переодевал. - Сволочь, снова издевается.
- Иди ты лесом! Отдай мои вещи, и я уеду.
- Да ладно, не стесняйся. Я уже все видел. Если вспомнишь, даже немного раньше, чем ты здесь оказалась. - А вот теперь уже снова ненавижу. Ну, что за человек-то? - А теперь - еще и трогал.
- Что?
- Ну, а кто на тебя, интересно, пижаму одел? Ты сама еле двигалась. Не укладывать же тебя под одеяло в костюме. Это негигиенично, в конце концов.
Да и хрен с тобой! Видел - ну, и смотри дальше.
Встала и пошла. Мне стесняться-то нечего. Все на месте, нужного размера, благодаря танцам - упруго и подтянуто. Прячу-то не от стыда, а чтобы лишний раз не пялились. Как вот этот кобель сейчас. Ага, видел он. То-то, смотрю, подзавис от неожиданности. Ну, отвисай давай, а я пока найду одежду.
Эффект, правда, был подпорчен тем, что слегка качнулась на втором шаге - все-таки, тело затекло от долгой неподвижности. Ну, и ладно. Не на подиум же вышла, в конце концов. Хочу - шатаюсь, хочу - спотыкаюсь. Австралия - свободная страна. И пусть я родом не из Австралии...
Мда, а мозг-то плывет еще. Нужно быстрее собираться и валить отсюда.
- Ну, и где тот самый костюм? Надеюсь, ты его не спрятал, чтобы хранить, как память? Если ты еще и фетишист, я этого не выдержу.
- Тебе Алина со Светой чистые вещи привезли. Лежат на кресле.
- А почему они меня с собой не забрали?
- Ты была нетранспортабельна. И я не позволил.
- Ты собираешься смотреть, как я буду одеваться?
- А почему бы и не посмотреть на свою девушку?
- С какого бы, простите, я стала твоей девушкой?
- Ты забыла про наш договор? Вот тебе флешка с записью. Только не с твоей. А там, где я твой текст наговариваю. Да и без нее, все вокруг уже в курсе наших с тобой близких отношений.
Жаль. Очень жаль. Я-то, ненароком, подумала, что он вдруг человеком стал: пожалел, отказался от своей бредовой идеи, сейчас отпустит меня и навсегда забудет. Ну, может, в знак благодарности за хороший уход, я буду поздравлять его с праздниками.
Хренушки. Забота - заботой, а свою мерзкую идею он так и не оставил. Или эта забота была - как у хорошего хозяина, который и за вещами, и за домашними животными следит одинаково внимательно?
- А я у тебя на каком уровне котируюсь? Как собачка или как простая вещь?
- Не утрируй. И не надо вот этих фраз, от которых мне должно стать стыдно. Мы договорились обо всем еще раньше. От своих слов никто не отказывался. Так что - какие претензии?
Настроение резко упало. Даже солнечный свет, как будто, потух. Вот же, умеет испоганить человеку жизнь двумя словами.