И действительно, глядя в зеркало, Татьяна заметила, что опухоль спала. Девушка понимала, что надо как-то объяснить родным, откуда на её лице появилось сие украшение. Решив, что ничего дурного не будет сказать родным, что ночью ей захотелось воды, и в темноте пытаясь подойти к графину, она споткнулась и ударилась лицом. Врать было неприятно, но не могла же она сказать правду! Увиденный сон до сих пор не давал покоя! Мысль о том что она вот так может переживать о Игнатьеве казалась ей нынче смешной. Не иначе как сказалось волнение минувших дней!
Тата не переставала думать и об Алексее и том, как дурно вела себя при их последней встрече. Она нанесла ему оскорбление колкими замечаниями и обидными словами. Он молча сносил её издевки, не говоря ни слова в ответ.
Таня вспомнила, какой нежностью светились его глаза, когда он целовал её. Ей было ужасно стыдно. Она не знала, как сможет спокойно взглянуть в тёмные глаза Алексея, при этом забыть о своих проступках. Девушка корила себя за легкомыслие, за то, что так ошиблась, поверив Александру! Она чувствовала потребность пойти в церковь и вымолить у Господа прощение, понимая, что лишь чудом смогла избежать участи падшей женщины. В то же время она прекрасно понимала, что с таким лицом ещё долго не сможет выйти из дома.
Переодевшись с помощью Марфы в домашнее платье, которое на этот раз было очень скромным, Тата направилась в будуар. Её любимым занятием было вышивание. За последнюю неделю Татьяна успела закончить начатую ранее работу и теперь решила начать новую. Взяв корзинку с рукоделием, она села возле окна.
Увидев всадника на вороном коне, девушка пришла в ужас. Неужели у Александра хватило наглости прийти в дом её брата? В дом, где он чуть не лишил её чести?
Метнувшись в комнату, она пыталась перевести дыхание. Может, не к ней приехал Игнатьев, а по другим делам. Но она сама понимала, как глупа эта мысль. В коридоре послышались шаги и вскоре на пороге появилась Марфа:Барышня, там, начала она но Татьяна её остановила.
Передай графу, что я никого не принимаю. И Владимиру Владимировичу скажи, чтобы гостя названного выдворил.
Марфа кивнула и отправилась выполнять поручение.
Вернулась она немного погодя с конвертом в руках.
Вот, через дворецкого передал. Злой был, будто черт.
Взяв из её рук конверт, Татьяна даже не взглянув отправила его в камин. Ненавижу! воскликнула девушка, сжав тонкую ладонь в кулак, да как он посмел писать мне, после после того. Из её голубых глаз потекли слезы, и Тата закрыла лицо руками.
Вы не убивайтесь так барышня. Вот в город приедете, ваш жених вас в обиду не даст!
Татьяна утерла слезы. Отчего-то упоминание об Алексее принесло ей столь желанный покой, что Таня сама себе удивилась. Раньше ей было неприятно любое упоминание об этом браке, а теперь она хватается за него как за соломинку.
Видимо, это её судьба, а от судьбы не убежишь!
* * *
Позже в будуар Татьяны зашёл Владимир. Ему показалось странным, что сестра не захотела принять Игнатьева, который привёз записку от Ангелины. Татьяна передала через горничную, что никого не принимает. А затем сказала, чтобы Владимир как можно скорей избавился от нежеланного гостя.
Девушка сидела над вышиванием, не поднимая голову. Её золотистые локоны были собраны в строгий пучок, делая её намного старше.
Захаров был удивлён, отчего сестра одета столь скромно, обычно она любила носить яркие наряды, хотя это и не пристало невинной девице.
И все же даже дома Таня любила принарядиться. Сегодня же на ней было тёмно-коричневое платье с высоким воротом, что делала одеяние похожим на монашеское.
Ma chère, окликнул он сестру.
Татьяна повернулась к нему лицом, и Владимир не смог вымолвить ни слова.
Правая щека Татьяны была синей и сильно опухшей.
Боже мой, что стряслось?! он не сдержав удивления.
Пустое, Вальдемар, я ночью встала воды попить, да в темноте не разглядела и споткнулась. Марфа обработала рану мазями. Теперь мне намного лучше, непринужденно махнув рукой, Таня вернулась к своему занятию.
Танюша, отчего Игнатьева не приняла? Он привозил письмо от сестры, и заодно справлялся о твоём здоровье, Владимир вопросительно поднял бровь, давая понять, что ожидает ответа.
Comment pouvez-vous! il est pas bien frère.(фр. как можно неприлично это, братец.)
Владимир знал, что если Татьяна перешла на французский, значит, пытается увернуться от разговора.
«Так тому и быть, подумал Захаров. Главное, смирилась с мыслью о том, что Езерзкий её жених, а там пусть всё идёт своим чередом».
Вскоре у Татьяны день рождения, и он рассчитывал встретить его в столице.
Я вижу, твоя нога уже оправилась, когда можем отправляться в путь?
Глаза Татьяны загорелись, она хотела как можно скорее уехать отсюда, чтобы стереть из памяти все грустные воспоминания и начать жизнь с чистого листа.
Может, через неделю? Тогда и щека заживет? Не могу же я предстать перед женихом в таком виде!
Опять язвишь, моя милая, пожурил сестру Владимир, но не смог сдержать улыбки.
Я говорю вполне искренне, мне очень хочется в Петербург! Она улыбнулась брату, хотя далось ей это с большим трудом.
Est-il possible?(фр. Неужели)? недоверчиво спросил Захаров, сверля сестру взглядом.
Oui, il est! (фр. Да это так!), также резко ответила Татьяна. Её сильно обидел тон брата.
Heureux de l'entendre! (фр. Рад это слышать!), ответил Владимир, чувствуя, как между ними возникает пропасть. Сестра так и не простила ему проигрыш, оттого и держит на него обиду, но он был уверен, что со временем Татьяна простит. Ведь не могла же она порвать ту связь, которая была меж ними!
Maintenant, vous pouvez me laisser, je veux être seul?(фр. Теперь ты можешь оставить меня, я хочу побыть одна?) резко спросила Татьяна.
Il était agréable de rester!(фр. Конечно, приятно оставаться!)
Выходя, Владимир громко хлопнул дверью.
Отложив вышивание, Тата закрыла лицо руками. Отчего весь мир, к которому она так привыкла, рушится у неё на глазах? Почему она не может наладить отношения с единственно близким человеком?
Они с Владимиром часто устраивали проказы и отнюдь не он был главным. Таня с её неугомонным нравом часто была лидером во всех их детских забавах. И даже разница в пять лет не была им преградой!
А теперь, теперь они будто чужие друг другу.
Татьяна чувствовала, что если она сама не сделает первый шаг, то тот маленький фитиль что остался, и вовсе погаснет.
Но пойти на уступку первой было так тяжело. Она должна перебороть свою гордыню, дабы помириться с братом. И стоит это сделать ради них обоих. ***
Неделю спустя Таня сидела в удобном экипаже запряженными самыми лучшими лошадьми, готовыми умчать ее в Петербург. К новой жизни, которая пока казалась Татьяне неясной. За то время, что она провела в стенах своих покоев, девушка много размышляла. Думала о том, что ей, видимо, суждено приносить огорчение своим близким. Бабушка, услышав о падении, слегла, и теперь только начала приходить в себя.
Она приедет в Петербург позже, как только немного окрепнет.
Просматривать за Татьяной будет бабушка Езерского, которая очень обрадовалась, услышав о том, что её шалопай внук наконец решил остепениться. Об этом она лично написала Татьяне. А также предупредила её о том, что ей не следует брать с собой много вещей. О её гардеробе она сама позаботиться, как только девушка приедет.
Таня не переставала думать о сне, что так сильно напугал её. Неужели она ещё кому-то принесёт страдание и беду? Она решила, что отныне будет вести себя здраво. Сердце болело, но не оттого, что разбито, а оттого, что девушка боялась быть отвергнутой. Таня не знала, как её примет Алексей. В их последнюю встречу она допустила много ошибок и теперь была не намерена их повторять. Она хотела увидеть, как будут светиться глаза Езерского, когда он увидит её. Хотела сказать, как сильно была неправа. Но оставалось терпеливо ждать и надеяться. La vie va montrer! (фр. Жизнь покажет!).
Несколько дней в пути отвлекли Татьяну от грустных мыслей. Пейзаж за окном был дивным, и Таня с природным увлечением смотрела на всё, широко раскрыв глаза. Всё увиденное казалось необычным и новым. Она бывала на Кавказе лишь у детстве, а в последнее годы и вовсе не выезжала за пределы родной губернии. Поэтому, когда показалась Петропавловская крепость вместе со своим высоким шпилем, девушка не смогла сдержать восторженного вздоха. Всё было так красиво! Когда же Владимир показал ей Казанский собор, она решила непременно туда отправиться. Наконец, они поехали к особняку Езерских. У Татьяны замерло сердце, когда она вступила на порог это грандиозного здания.