Эй, мужчина?.. Эй, вы меня слышите?!
Мам, а он бандит, да? не унимался Стёпка. Он в то время обожал всякого рода разбойников. А можно я в него тоже палочкой потыкаю, как ты?
Нет!
Мам, ну так нечестно! Я тоже хочу!
А я хасю песенье! шмыгнула носом маленькая Сонечка, прижимая к себе зонтик. Ма-ам!
Дети, да подождите вы! Не видите, тут дяде плохо. И вообще, Стёп, лучше подержи-ка Сонечку и отойди, я сама попробую его разбудить. И не мешайтесь под ногами! Как бы нам сейчас скорую помощь вызывать не пришлось!
Про скорую помощь Стёпке понравилось, и он тут же крутанулся на пяткахчуть шапка с рыжей макушки не слетела.
Ух ты! Правда, мам? С мигалками?!
Мимо пробежал усатый спортсмен, важного вида, и сообщил:
Девушка, да бросьте вы этого алкаша! Видите, какая у него рожа синяя! Тут таких доходяг каждый день по кустам, как грибов натыкано!
Ну, не знаю. Насчет последнего я не была уверена. Все-таки парк общественный, и когда-никогда, а охрана должна обходить территорию. Но возразить не успела. Потому что вездесущий Стёпка, пока я отвлеклась на спортсмена, все-таки схватил кусок длинной коряги, прыгнул вперед и ткнул им бедолагу в зад. Да так ощутимо, что я ахнула, а тип в кустах охнул, пришел в себя и взмолилсятихонько и жалостливо:
Помогите!
С-сейчас! Кыш, Стёпка! Какая же ты егоза у меня!.. Эй, мужчина! Давайте, что ли, руку. Попробую вас вытащить!
Вытащить незнакомца получилось не сразу, но я все же сумела пробраться в кусты и поставить его на ноги. Оттянула за локоть подальше.
Девушка, а почему я раздет? удивился тот, когда устал кряхтеть и удивленно обсмотрел себя. Поднял на меня взгляд.
Так пить надо меньше, дядя! не сумела я сдержать укор в голосе, стряхивая с волос упавшие листья. В вашем-то возрасте!
Мужичок оказался лет семидесяти на вид мокрый и мятый. А посиневшей и поцарапанной физиономией ну точно на моего соседа-алкаша дядю Славу похож. Вот только алкоголем от него не пахло, и что-то было в светлых глазах такое наивное, что ли. Трезвое и изумленное. Словно его жизнь только что несправедливо обидела.
Подержавшись рукой за сердце, он рассеянно провел ладонью по лбу и хлопнул себя по пустым карманам. Точнее, по тому месту на трусах, где они должны были быть.
Холодно. И телефона нет. Ничего нет, вдруг посетовал, даже ключей!
Я только плечами пожала и вздохнулаа я-то тут причем? Но взглянув на босые ноги «алкаша», стоящие в тонкой луже, и бледные, тощие колени, полезла в сумку. Отыскав в ней газету с объявлениями о продаже квартир, расстелила ее на скамейке и усадила мужичка сверхувсе же лучше, чем на асфальте топтаться. Достав из кармана телефон, предложила:
Ладно, я могу позвонить, говорите кому. Только быстро, а то мы в садик опаздываем!
Незнакомец согласился и кивнул. Попросил слабым голосом:
Давай Руслану!.. Нет! Лучше Сереже, моему водителюон уже должен быть в гараже. Хотянеожиданно нахмурившись, махнул рукой, ничего не выйдет.
Почему?
Номер телефона не помню. Ни его, ни своего заместителя. Что ты удивляешься, д-д-девочка? отстучал ворчливо зубами в ответ на мой косой взгляд. В моей жизни и поважнее информации х-хватает, уж поверь! Чтобы такой ерундой голову з-забивать!
Ага, ну да. Так я и поверила! Но выражение на лице постаралась сохранить серьезное.
Не знаю, что мужичок тут распивал с друзьями, но явно что-то галлюциногенное. Или, может, с ним это от холода легкий бред случился?
Усевшись бочком на скамейку, я распахнула на коленях сумку и нашла на дне кошелек. Открыв его, достала купюру и сунула незнакомцу в руку.
Вот, держите. Больше не могу, правда. Я квартиру снимаю, каждая копейка на счету. А вам этих денег хватит и на автобус, и на булочку с кофена остановке есть киоск. А мне спешить надо Дети ждут, понимаете?
Понимаю.
Но денег мужчина не взял и руку от себя отпихнул. Вздохнув, оглянулся и поднялся со скамейки, снова встав босыми пятками в лужу. Побрел от нас по аллейке к выходу из парка, даже не заметив, что к его трусам прилипла газета.
Сонечка удивленно распахнула ротик, а Стёпка прыснул смехом. Пришлось сыну дать по шапке легкий подзатыльник и, мысленно простонав, взять детей за руки и припустить за мужичком следом.
Нет, ну почему я?! Как с детства повелось, так и продолжается! Кто кошку с дерева снимет? Дашка! Кто пол города обежит в поисках соседского пса? Опять же я! Ну почему именно мне, а не усатому спортсмену, нужно было остановиться и потыкать в мужичка палочкой? Что мне, больше всех надо, что ли?
А теперь и в садик опоздали, и на работе придется брать выходной, а я и так в агентстве недвижимости без прописки держусь на честном слове! Но мужчину оставить не смоглавдруг чувство незнакомое подсказало, что и не алкаш он вовсе. Просто немолодой человек, с которым сегодня случилось что-то экстраординарное. И если я сейчас ему не помогу, то может и вовсе бесповоротное случиться!
В общем, когда мы все вчетвером вышли из парка, на Матвее Ивановиче, кроме трусов и футболки, сидели мои розовые носки и куртка, а макушку прикрывал Сонечкин зонтик. Он подвел нас к дорогой машине и сказал, что это его, вот только ехать он не можетключей-то нет, и я снова сделала вид, что поверила. Достала телефон и, махнув на все рукой, вызвала таксипервый раз, что ли
Вот так мы и познакомились
И сейчас, три года спустя, когда я уже была обязана Воронову-старшему всем, что имела, я просто не могла отвернуться от его внука. Тем более, когда он сам находился в критическом состоянии в борьбе между жизнью и смертью, и со слов Людоедочки «В скором времени собирался отбросить коньки».
Нет, что бы там мой самоуверенный шеф обо мне ни думал, а я собиралась его спасти!
Но того, что он меня под стол засунулне прощу!
Глава 2
О Валерии Куприянове, старшем внуке Матвея Ивановича, ходили слухи, что он игрок, транжира и человек, с которым лучше не иметь серьезных дел. Потому как доверия он не вызывал ни своими поступками, ни желанием трудиться на благо родной корпорации, ни тонкой улыбочкой холеного прожигателя жизни, не сходящей с его лица.
Мерзкой улыбочкой, надо сказать.
За то время, что я работала в «Сезаме», он появлялся здесь дважды, и оба раза надолго не задерживался. Месяца два околачивался в офисе, занимая смежный с дедом кабинет с важной надписью «Исполнительный директор», ездил по строительным объектам, присутствовал на совещаниях, но откровенно там скучал и мало вникал в процесс управления проектами или в стратегическое планирование компании. А после случался серьезный разговор с дедом (за закрытыми дверьми кабинета генерального), и Куприянов исчезал.
Лично я считала его низким типом без стыда и совести. Конечно, так я стала считать не сразу, а после того, как услышала о сорванном контракте, едва не подорвавшем имидж «Сезама», и страшной сумме растраченных им денег. И не столкнулась нос к носу с его подлой личностью, когда однажды он закрыл меня в приемной и попытался залезть под юбку. И, конечно, не постеснялся вылить на голову ушат мерзостей о моей мнимой связи с его дедом.
Тогда я не выдержала и заехала ему графином в лоб. Думала, убила, а он ничего, покачался на худых ногах, но очухался. Однако предупреждения не понял, и через год пришлось прием с графином повторить.
Когда Куприянов появился в «Сезаме» в третий раз, то уже поумнел и держался от меня подальше.
Это случилось через несколько дней после того, как Матвея Ивановича срочным рейсом доставили в одну из клиник Швейцарии и кресло генерального опустело. Он заявился в главный офис компании с важным видом и сообщил, что теперь всё управление корпорацией переходит к нему. А кому не нравится, тот прямо сейчас может быть свободенон, видите ли, никого не держит.
Сказал так, и посмотрел на меня с мерзким прищуром.
Конечно, я расстроилась. Ну, а как не расстроиться, когда с дорогим шефом беда, на шее дети и ипотека, а завтрашний день вновь страшит неопределенностью? В моем контракте действительно существовал пункт, в котором было сказано, что я нахожусь под личным патронатом генерального директора, и уволить меня можно только с его непосредственного согласия. Но, услышав новость, я уже мысленно прощалась с рабочим местом и собирала вещиясно же, что Куприянов меня в секретарях держать не станет. Потому что на этот раз я об него точно графин разобью.