Подумав, что косяков у меня со времени опознания в Джесобе сына Донуна, как говна в сельском туалете, я заперлась в квартире и умоляла себя бездействовать. Но, наверное всем знакомо это чувство, когда ничто не происходит извне, то попа просит приключений и усугубляет своим мельтешением все до того существовавшие проблемы. Я позвонила своему адвокату и прозондировала, как быстро можно оформить бракоразводные бумаги, причем в обход брачного договора и так, чтобы мне ничего, вообще ничего не осталось. Он честно признался, что впервые слышит такую удивительную просьбу, но заверил, что если я окончательно решусь, то он незамедлительно возьмётся за дело. Услышав «незамедлительно» я поспешила распрощаться. Нет, я ещё не готова.
Звонить я была согласна куда угодно, кроме того, куда действительно надо былоДонуну. Я не собиралась рассказывать ему о ребенке, пока не выяснятся все наши отношения. А выяснять их первой я тоже не хотела. Если сам позвонит, то я с ним поговорю, но не раньше. Лучше обзвоню всех подруг, родителей, знакомых но внезапно поняв, что держать в себе обиду на Донуна трудно, а говорить о ней с посторонними не хочется, я отложила трубку в сторону. Тошнота почти полностью отпустила, хотя перед сном, в ванной, меня вывернуло ещё раз. Я чувствовала усталость и пораньше забралась в постель, на удивление поддавшись сну и тут же забывшись в нем на пустой и одинокой кровати без мужа. Донун мерещился мне в нем полуголый и до боли желанный, так что подсознательная я, не имеющая никакого отношения к расчетливому рассудку, устроила против меня сознательной революцию, лоббируя запрет развода, как феномена. Комкая одеяло и ворочаясь в укромном уголке, среди холодного и враждебного без любимого человека Сеула, я пару раз просыпалась до того, как третий раз меня разбудил звонок телефона. Было так поздно, что уже почти рано. Сомнамбулой поглядев на незнакомые цифры на экране, я зевнула и подняла.
Алло?
Сон Сора? Слушай сюда, раздалось так резко, бесцеремонно и грубо, что я поперхнулась, проснувшись каждой клеткой тела, приготовившегося овощем прорастать в постели до лучших времен. У нас твой дорогой муж. Он тут немного зазорно себя повел и может лишиться чего-нибудь. Может быть даже жизни. Если хочешь увидеть его ещё хоть раз, то лучше тебе взять десять миллионов долларов и, ни в коем случае не звоня в полицию и не пытаясь никого приобщить к нашим делам, приехать в Сингапур и попытаться спасти его. Ты поняла?
Расстрелянная этими словами, я лежала почти убитая. Мерещилось, что я случайно зашла в студию, где снимают боевик, до того хотелось отступить назад и захлопнуть дверь, из которой это на меня поперло. Я не верила в этот ночной кошмар, но шутить на эту тему была не в силах. Язык одеревенел.
Ты слышала? всё так же грубо вытолкнули меня из немоты.
Д-да да. произнесла я. Нужно что-то уточнить, что-то сказать ещё. Это правда?
А ты думала, телефонное баловство? чужой и гадкий голос засмеялся. Можешь позвонить на мобилу своего Донуна, подниму я же. Он у нас, не сомневайся. И делай всё, как тебе велено. Нужны будут уточнения и инструкции, звони сюда же. А пока ждем тебя с достаточными для извинений денежками. Запомнила? И не пытайся даже вычислить нас или натравить кого по своим связям! Просто выполняй.
Хорошо, только убедившаяся, что всё услышанное не мираж, а суровая действительность, я выдохнула. Мозг заработал, растормошенный, как улей. И Цезаря похищали! И ничего, императором потом стал. Мой муж стоит дороже, ублюдки. Я привезу двадцать миллионов, но если с ним хоть что-нибудь случится
Ты думаешь мне угрожать?
Ну ты же мне надумал. хмыкнула я. Этот тип, конечно, не в курсе, что я начинала взрослую жизнь с романтических долгих бесед с Красной маской, известной всему криминальному миру Азии. Кто пережил его психическую атаку, тому уже искренне положить на любые шантажи и встряски. Я накину ещё десять миллионов, если тебя смущают угрозы и оскорбления. Я готова оплатить «зазорное поведение» своего мужа, что бы он там не сделал. Дай мне его сюда!
А ты баба не промах. Но ты его не услышишь, пока мы тебя не увидим. мужчина вновь загоготал. Договорились, с тебя двадцадка. Если хорошо себя будете вести, и мы не надумаем ещё чего. Прилетишь в Сингапурзвони на этот номер. Объясню, как мы состыкуемся. И не тяни. Каждый час стоит нам нервов и Донуну боли.
Я скрючилась от одной мысли о том, что мужу кто-то где-то делает плохо. За пять секунд эта мысль разогналась до масштаба катастрофы и мне тоже начало делаться дурно. Донун, пожалуйста, потерпи! Твари, не смейте ничего с ним делать, я же вас зубами разгрызу на части!
Вылетаю ближайшим рейсом. произнесла я и по ту сторону раздались гудки. Я поднялась, чувствуя, как разболелась голова и как озноб страха пробирает до костей. Слабость, бродившая по телу, никуда не ушла, но внутренний толчок, дух, рвущийся спасать любимого и родного человека, заставил меня сосредоточиться для автоматического движения по квартире, во время которого я собиралась. Рука сама сжалась на телефоне и всё-таки набрала Донуна. Но там был всё тот же незнакомый и ненавистный голос.
Я же сказал, что его ты не услышишь. Лучше верь мне и слушайся. Ждем. не дал он вставить мне и слова, тут же положив после этого.
Включаясь в своё обычное состояние, я не могла не искать иных выходов, прекрасно понимая, что порой и выплаченный выкуп не спасает заложника. Мне нужны были гарантии. Я привыкла заключать только страхуемые договора с надежными партнерами. А тут что ещё за неблагонадежный фонд развития здравоохранения? Вспомнив о тех, кому привычно доверять, я набрала Йесона. Уже было плевать, что он делает по ту сторону и с кем, даже если я сниму его с жены. Он же там, рядом, есть или был. Он не может не знать, что с Донуном случилась беда.
Что с моим мужем? без приветствий протараторила я, как только Йесон поднял мне.
Тебе уже позвонили? Прости, что не оповестил раньше, эти ребята приказали не вмешиваться на благо Донуна. Йесон не был сонным, хотя у них сейчас должно было быть часов пять утра. Его подтверждающие всё слова лишили меня последних надежд.
Но как это могло произойти?! Что там вообще случилось? приблизилась я к грани самообладания.
Мы были на важной встрече с людьми, которые обычно правят везде закулисно. Донун выпил лишнего. Он был в полнейшем расстройстве из-за вашей ругани и, как бы сказать, чтобы метко описать его поведение превратился в пьяную скотину. Произошла стычка с тем, с кем не стоило этого делать. Нас было двое с двумя телохранителями, а их была орда. Так что Донуна увели и сказали, что потребуют отчета за подобное.
И ты позволил этому случиться?! крикнула я.
Сора, я же не всемогущ! Что я мог сделать? Я пытался договориться, но они заявили, что решать всё будут с его семьёй. Они связались с его отцом?
Нет, они позвонили мне! выпалила я, кусая губы, чтобы задавить слёзы. Мне хотелось обвинять Йесона в том, что он допустил подобное, но я всё сильнее понимала, что вина во всём исключительно моя. Донун выпил, потому что я до этого довела, он лез на рожон, потому что я до этого довела. Кругом и везде виновата была я, и если с ним что-нибудь случится, то это непростительным ярмом повиснет на мне же. Мне стало так стыдно и больно, как никогда в жизни ещё не из-за чего не было. Они запросили денег а я предложила им в два раза больше, если они оставят Донуна в полной сохранности.
Плутарха перечитала? Сора, это не те люди, с которыми нужно выделываться.
Они у меня подавятся своими деньгами! прошипела я. Ничего, они с радостью приняли предложение о большем выкупе и пропустили мимо ушей мои эмоциональные всплески.
Ну, это уже обещает конструктивный диалог. попытался утешить меня Йесон. Я бы предложил помочь тебе разобраться, но не знаю, не воспримут ли эти ребята вмешательство как
Не нужно, я разберусь со всем сама. горько ухмыльнувшись, я подошла к зеркалу в ванной, тихонько открыв воду и начав умываться перед сборами. Для бюджета семьи Донуна они и сумму-то попросили смешную. Даже мой годовой доход на порядок выше. Так что если проблема будет только в деньгах, то проблемы не будет.