У Джо в этот момент такое лицо, какое было у Гаса после посещения проктолога. Боль, шок и неверие.
Тогда, может быть, послезавтра? растерянно уточняет он.
Послезавтра будет послезавтра, философски заключает Верушка. Если что, я дам тебе знать.
Несмотря на грозные данные, у Веры никогда не было отбоя от поклонников, и ни один из её многочисленных парней её не бросал. Хотя я бы хотела взглянуть в лицо смельчаку, который бы рискнул бросить Верушку.
А Фиона-то не промах, ухмыляется Гас, склонившись ко мне. Погляди на этого мачо: морда грустная, как у кота в сапогах.
Я не удерживаюсь от смешка при взгляде на унылую физиономию Джо и прошу Гаса:
Драко, налей мне вина.
Вообще-то я не пью, но сегодня уж очень хочется. Хочется расслабится, чтобы вопрос фертильности хотя бы ненадолго покинул мою голову.
Мы же беременеть пытаемся. хмурится Гас. Я уже четыре месяца ничего не пью.
Вот тогда ты и твоя трезвая матка выносите нашего ребёнка, рявкаю я. А я хочу выпить.
Гас стискивает челюсть до бугрящихся желваков и, взяв в руки бутылку, цедит вина в бокал, точно так же, как когда-то баба Саша капала себе корвалол в рюмку.
Ой, дай сюда, жмотяра. Я раздражённо забираю у него бутылку и щедро отливаю себе рубиновой жидкости. Делаю глоток, и ещё один, пока мой чувствительный к алкоголю мозг не размякает до состояния картофельного пюре.
Я устала. Тычу пальцем Гасу в грудь, после того как осушаю бокал до дна. Во мне белка больше, чем в любом спортивном питании, а толку ноль. С сегодняшнего дня я накладываю российские санкции на твой американский член.
Ты так быстро напиваешься, матрёшка, усмехается Гас и тянет меня к себе на колени. Я, наверное, иногда перегибаю палку.
Наверное? Да ты самый
Не рычи, матрёшка. Я буду стараться быть более терпеливым, обещает Гас.
И я наивно ему верю.
3Гас
Нравится девчонка?
Я опускаю руку на плечо прыщавого продавца из отдела овощей, который уже минуту пялится на задницу матрёшки, набирающей вонючие корнеплоды для своих органических смузи.
Попец что надо. Прямо как у Эмили Ратаковски, зачарованно тянет щенок и, чёрт меня подери, лезет под свой красный фартук, чтобы поправить яйца.
Как они, блядь, все мне надоели. Где бы ни появилась Сла-ва, она, словно радар для похотливого тестостерона, привлекает внимание всех окружающих мужиков. Неважно, во что она одета: в одно из этих её платьев, по размеру напоминающих носовой платок, или как сейчасв спортивные шаровары и мою футболку, которую Сла-ва так мастерски завязала на животе, что теперь она сидит лучше, чем на мне. Все они сворачивают на неё свои шеи.
Я кладу дрочиле ладонь на макушку и вращаю по часовой стрелке, пока его ошалевшие глаза не упираются мне в грудь.
Выше смотри, подсказываю ему.
Дожидаюсь, пока он задерёт свой прыщавый подбородок, и начинаю прелюдию к лекции о хороших манерах:
Запоминай, дрочила. Тычу пальцем в матрёшку. Это Сла-ва, моя невеста. Она к вам в магазин часто приходит всякую полезную хрень покупать. Детокс у неё, понимаешь?
Шумно сглотнув, тот кивает, поэтому я продолжаю:
Узнаю, что ты продолжаешь на неё так таращиться, тебе больше нечем будет помидоры перебирать. Ни те, что на витрине, ни те крошечные черри, что ты прячешь в своих лосинах. Усёк?
Малфой! Грозный матрёшкин рык заставляет оторвать глаза от побледневшего лица. Оставь парня в покое!
Прихвати сельдерей, любимая, предпринимаю я попытку её отвлечь. Без него это твоё зелёное дерьмо не такое вкусное.
За дуру меня держишь, Гас? Сколько можно уже?
Грозно оскалив клыки и решительно стуча пятками, матрёшка идет к нам. Я со вздохом убираю ладонь с макушки повелителя цукини и делаю шаг ей навстречу:
Кажется, ты хотела ещё специй приобрести?
Не заговаривай мне зубы, шипит моя сексуальная кошка. Мы же с тобой договорились, что ты перестанешь ревновать меня к каждому столбу.
Договорились. И я правда пытаюсь, вот только у меня ни хрена не получается. Иногда я даже скучаю по тем временам, когда не знал, что такое ревность. Как было просто с Камиллой: ей как минимум нужно было устроить афроамериканский гэнг-бэнг на моих глазах, чтобы заставить ревновать.
А от русской ведьмы у меня мозг рвёт без повода. Жестокая, оказывается, штукалюбовь. Но по-другому бы я жить всё равно не хотел. Матрёшкамоя половинка, лучшая часть меня. Именно поэтому, блядь, меня так взбесило, когда повитуха в клинике заявила, что существует вероятность нашей несовместимости. Это, разумеется, чушь, поэтому я не понимаю, почему у младшего на темечке мозоль, а матрёшка при этом всё ещё не катается по полу, как колобок из русской сказки.
А ещё этот её отъезд на родину к грёбаному папе Карло, который меня на дух не переносит. Что, кстати, взаимно. Если бы он своей русской кочерыжкой такую дочь не заделал, я бы этому говнюку давно печень кулаками отмассажировал. Он мне на первом же свидании корявым английским текстом дал понять, что моя британско-американская задница его в качестве зятя не устраивает. И пусть младший на его недовольство сразу свою башку положил, на душе дерьмово как-то. Сла-ва месяц проведёт вдали от меня, с родственниками, один из которых слово «Америка» вместо матерного использует, а вторая так зла на моего отца за то, что не преподнёс свои сердце и яйца в бархатной коробке с ленточкой, что от неё тоже в любой момент можно ждать подвоха. Жопа, короче, какая-то. Скорее бы с этой бюрократической русско-американской волокитой всё утряслось, и мы могли пожениться.
А нам точно нужно к Фионе ехать? спрашиваю матрёшку, когда мы садимся ко мне в машину. Может, она с каким-нибудь Шреком в болоте нежится?
Русская кабаниха и правда времени даром не теряет: по словам матрёшки, каждый день ходит на свидания и динамит приглашения Джо. Тот с расстройства даже свои ежедневные блядские вылазки забылноет в сообщениях, умоляя организовать встречу с ней. Ещё один под чары русских ведьм попал. Хотя Фиона, скорее, русский богатырь.
У Верушки последние два дня в Нью-Йорке остались. Хочу, чтобы вы поближе друг с другом познакомились.
Фионазабавная девка, вот только у меня на эти два дня план расписан был: Сла-ве такие незабываемые проводы устроить, чтобы она весь месяц, проведённый в России, о них помнила, ходя враскорячку. И может быть, в Нью-Йорк она вернётся раскладной матрёшкой с мини-Гасом внутри.
Когда мы входим в бар, который выбрала Сла-ва, королева огров уже ждёт нас на плюшевых диванах в компании слащавого принца Чаминга, который вдвое меньше её по размеру.
Пришла со своей закуской, Фиона? уточняю я вместо приветствия.
Я просила быть милым с Верушкой, Гас, незамедлительно шипит матрёшка. Иначе твоему астронавту отныне на каждую высадку придётся надевать скафандр.
Вот ещё.
Расслабься, Славка, миролюбиво заявляет Фиона, Твой пожиратель смерти и так на нервах, что зазнобу свою в Россию на месяц отпускает мыкаться. Это, кстати, Филя.
Какой, на хрен, Филя?
Я Фил, вежливо поясняет её щуплый поклонник, торчащий из подмышки.
Воображение быстро дорисовывает ошейник с шипами и кляп у него во рту, и мне приходится несколько раз мотнуть головой, чтобы избавится от непрошеной картины.
Мы усаживаемся напротив них, и пока я изучаю меню, которое услужливо плюхнул перед моим носом доходяга-официант, Фиона с матрёшкой начинают оживлённо разговаривать по-русски. Они, словно специально, не говорят ни слова матом, поэтому я ни хрена не понимаю.
Нравится Фиона? спрашиваю у притихшего сабмиссива, после того как называю официанту заказ.
При упоминании имени Фионы у того в глазах начинают искрить восхищение и обожание:
Вера просто потрясающая.
Блядь, там у чекистов женские курсы по соблазнению американцев, что ли, есть? Как русские ведьмы это делают?
Женские разговоры постепенно стихают, и внимание переключается на нас.
Эй, Драко Малфой. Фиона смотрит на меня с материнской заботой. Ты за Славку не волнуйся, я за ней пригляжу. И родственничкам новым в обиду не дам.
Краем глаза я замечаю, как матрёшка начинает беспокойно ёрзать своей роскошной луной по обивке кресла. Та-ак, блядь.