Моя комната находилась на первом этаже, и я поняла, что нужно перелезать через окно. Накинув рюкзак на плечи, я открыла окно в своей спальне. Холодный ветер ударил в лицо, а от колючих снежинок лицо моё заболело. Но я не отступила- да и некуда было отступать. Настойчиво я продолжала залезать на подоконник, дабы оттуда спрыгнуть во двор, а потом, через забор- и за калитку.
Казалось, в этот момент я перестала чувствовать всё. И я прыгнула. Не знаю, как я решилась, но я ничего не боялась во время прыжка. Волнение подступило к моему горлу комом лишь тогда, когда я почувствовала под своими ногами снег. И я глянула на свой дом, на этаж, где располагалась моя комната. И мне вдруг стало страшно, боязно уходить отсюда. Я почувствовала, как ослабели мои ноги, как стало трудно дышать.
Нет, я должна должна. Должна
И я побежала.
Едва я оказалась около моей школы, я услышала звонок телефона. Пытаясь отдышаться, я взяла трубку. Звонила Николь.
Привет! Олеся?
Чудачка, не могу сейчас говорить, прости.
А ты где?!
Дома.
Странное дело безумно странное.
Что произошло?!
Дело в том, что я сейчас в школе. И смотрю на тебя.
Я посмотрела вверх. На меня в самом деле смотрела Николь. И в этот момент сердце моё замерло, и я почувствовала, как мои конечности немеют от ужаса, а тело парализует животный страх.
Я побежала. Бежала, не чувствуя усталости, не оглядываясь. Мне было очень страшно. Я не плакала, но ощущение того, что за мной кто-то идёт, не покидало меня. Оно выедало меня изнутри, заставляя моё сердце забиться в бешеном ритме. Я совершила ошибку. И буду теперь расплачиваться за неё?
Эта мысль аукалась в моей душе ярко выраженной адской болью, и из-за этой боли я перестала бежать. Мне нужно было отдышаться. Я чувствовала, словно в сердце моё вонзили острую иголку. Чувство безысходности с каждой секундой охватывало меня всё сильнее и сильнее, и я чувствовала, словно я медленно-медленно умираю отчаяние впрыскивало в моё тело свой яд, как змея- самая страшная и ужасно опасная.
А на улице всё было хорошо. Играли дети, смеялись мужчины и женщины. Подростки гуляли тут парами, смеялись и, по всей видимости, чувствовали себя гораздо лучше, чем я. А у меня больше не было второй половинки. Теперь я, в полном одиночестве, сбежавшая из дома в час ночи, сидела на скамейке в парке. Я даже не могла задышать: казалось, стоит воздуху наполнить лёгкие- связь оборвётся. И я подняла глаза на зажжённые в тёмном небе звёзды. В них было столько слёз, столько тоски думалось, они единственные понимали мою проблему и пытались мне помочь и я заплакала. Сколько людей смотрели на эти звёзды, мучаясь от боли- много, и я была в их числе. Я винила себя за то, что разволновала Нику, но иного выбора у меня не было. Завтра ей должно стать легче. Мне бы, будь я на месте Николь, стало бы. Я бы вмиг забыла девушку, к которой совсем не привязалась, и жила бы дальше. Надеюсь, Николь всё же точно такая же, как я.
Между тем мне очень захотелось убежать из города. Пересчитав свои карманные деньги, я поняла, что на поездку в дешёвом плацкартном вагоне мне их хватит. Удары сердца звучали всё громче, охватывали горло, раздавались в ушах. Я ещё не испытывала ничего подобного- возможно потому, что ещё никогда в жизни не сбегала из дома. И вот, я уже стояла возле билетной кассы. А точнее, последней в километровой очереди за билетами.
Девушка, А Вы куда? спросила меня молодая девушка в тонкой курточке.
Я А Вы куда? пыталась я перевести тему разговора.
Я? В Москву, к племяннице. У неё девочка влюбилась в девочку ну и что? Знаешь, я считаю, что это обычная симпатия! А над ней уже издевалисьженщина вздохнула. И я дружила с девочкой не думаю о том, что это влечение. Просто симпатия.
Я тоже так считаю, я серьёзно.
Девушка мило улыбнулась мне и отвернулась. Я не одна в этом мире, кто такой ненормальный есть те, кто поймут меня и поддержат. Это облегчало мои мысли и давало мне какую- никакую надежда на то, что я не одинока, что я не одна страдаю от не взаимной любви, что есть те, кто поддержит и поймёт. Незаменимые чувства. Да, я не чувствовала себя так хорошо уже очень давно.
Знаете, сказала я той самой молодой женщине, Алле, Вы сделали мой день счастливым, я серьёзно.
Алла повернулась ко мне. На лице её сияла милая улыбка, от которой мне стало хорошо. Люблю, когда люди улыбаются
Спасибосказала Алла. Так Вы и не ответили, куда Вы едете.
Я немного подумала над своим ответом. Но он в голове всплыл сам и я, даже не задумываясь, ответила:
В Москву.
Толпа рассеялась, и я оказалась прямо перед кассой. Алла пропустила меня. Очевидно, билеты у неё уже были либо она просто хотела сделать меня чуть счастливее. Но с чего вдруг? Я де совершенно незнакомая ей девушка с чего бы вдруг ?
Толпа рассеялась, и я оказалась прямо перед кассой. Алла пропустила меня. Очевидно, билеты у неё уже были либо она просто хотела сделать меня чуть счастливее. Но с чего вдруг? Я де совершенно незнакомая ей девушка с чего бы вдруг ?
Из мыслей меня вытащил громкий голос продавщицы билетов:
Куда летите?
Москва.
На чём?
Плацкарт.
Пять тысяч.
Я молча расплатилась с продавщицей и пошла в вагон. В потных руках я держала билет. Второй вагон второй слёзы катились по моим щекам. Было страшно уезжать. Но и оставаться здесь было просто невыносимо. Моя чудачка должна быть счастлива. И ради этого я сяду в вагон. И не отступлю, нет. Я должна оставаться тут невыносимо больно, да и нет, Николь должна быть счастлива.
Сев в вагон, я прильнула к окну. Алла смотрела на меня и махала мне рукой. Очевидно, в Москву она не поехал.
Вот и поезд поехал. Привычные мне домики остались позади. Проехали и мою школу, и теперь перед моими глазами был только лес. Такой тёмный, страшный и жуткий он полностью олицетворял меня, дрожащую девушку, бросившую вызов судьбе было безумно страшно ехать дальше, но возвращаться было нельзя. Уже поздно было что-то решать. И я знала, что теперь нужно было просто смириться с происходящим, а в Москве уже решать всё свои проблемы. Сейчас мне бы хотелось успокоиться.
Прижавшись к креслу, я почувствовала некоторое облегчение. Перед глазами всё расплывалось, А голова безумно кружилась. Унимая дрожь, я попыталась заснуть но не смогла, ибо услышала звонок телефона.
Найдя его в кармане куртки, я не поняла, кто звонит. Трубку взять пришлось, потому что звонок был до безумия навязчивым.
Алло?
ОЛЕСЯ, ТЫ???
Мне звонила Николь. Разумеется, мне нужно было все объяснить. Тяжесть давила мою грудь, не давая вздохнуть. Этот ком появился накануне и продолжал расти, занимая в сердце все больше места, так, что теперь даже малейший вдох причинял мне страшную боль. Было страшно говорить о произошедшем, но кто, кроме Николь, мог понять меня и войти в моё положение? Кто, кроме неё, мог бы поддержать меня ?
Тебе так будет легче. Я уехала в Москву. Надеюсь, что там мне помогут. Там там может быть хорошая больница да и вообще, мне нужен небольшой отдых пожалуйста, Ника, не грусти. сказала я.
То есть ты в Москве?!
Пока нет, но я еду туда. Вот такая вот история.
Идиотка
Послышались всхлипы, и я сбросила трубку. Слышать рыдания Ники не было у меня никаких сил от пережитого кошмара глаза мои сами начали слипаться, и я постепенно стала проваливаться в сон.
Глава 10 Приступ. Московский врач
И вот, я в Москве. Солнце ослепляло мои глаза, но не грело душу и не взрастало вновь тот увядший цветок любви, жизни и надежды. Этих трёх ощущений не было в моём сердце. Я ощущала внутри себя лишь гнетущую пустоту, которая болезненно убивала меня. В моём сердце прожгли дыру, а чувство безысходности иглой вонзалось в моё сердце. Надо было идти. Куда угодно, но не возвращаться обратно. Мне и сейчас больно, а когда я вернусь, будет ещё больнее. Здесь я встречу парня, который будет любить меня, который поможет мне стать счастливее мои пути с Николь разошлись, и, понимая это, я шла дальше. Каждый вздох, шаг, причинял мне адскую боль казалось, что без аромата духов и милого голоса Ники я долго не протяну. Но я хотела стать нормальной, такой, как все. То, что я лесбиянка, угнетало меня и сгущала чёрные тучи у меня над головой, хотя и светило яркое солнце на небе нет, я должна попытаться! Попытаться себя вылечить за тринадцать дней. Умирая, я должна чувствовать, что прожила счастливую жизнь. Если однополая любовь- это болезнь, то, значит, я смогу её вылечить?