О чем?
О твоем брате.
Чилтон издала краткий смешок через толстый туман своего кайфа.
Ты достаточно высказалась.
Я стрельнула взглядом в Джека, который поставил сумочку и соскабливал пальцем смолянистую хрень со стенок маленькой стеклянной баночки.
Ему будет сложно. Я могу все отмотать назад. Сказать, что солгала. Но мне нужно встретиться с твоим отцом.
Она улыбнулась.
У вас, Дрейзенов, всегда проблемы с папочками.
Открывай,сказал Джек. Девушка открыла рот, и он всунул кусочек смолянистой субстанции между ее десной и нижней губой.
Малышка продолжила:
Каждый раз, когда Уоррен трахает кого-то, то на один раз меньше трахает меня.
Я впитала сказанное, но у меня не было времени среагировать прежде, чем мне скормили вид того, как Джек вставляет покрытый субстанцией палец между ее ног. Она ахнула. Застонала. Ее глаза расширились, и она выкрикнула, затем кончила с визгом.
Святое дерьмо!сказала она, затем дернула бедрами вперед и кончила повторно.
Вот что я тебе скажу,обратился ко мне Джек,ради истинного научного интереса. Я не видел, чтобы ты до сих пор что-либо выпила. Мне очень хочется увидеть, как это повлияет на чистую кровь.Он соскреб с баночки последний кусочек.Ты берешь это, а я убеждаюсь, что мой дядя устроит тебе встречу с папочкой Чилтон. Он в городе до утра вторника, кажется. Затем уедет снимать фильм, какой-то «Зулуленд» или типа того.
Малышка все еще корчилась от экстаза.
Это было безопасно? Прикасаться этим к ее клитору?
Без понятия. Оно работает на мембранах. Я экспериментирую, добавляя немного калия прежде, чем дать другим. Попробуй.
Джек на самом деле мог устроить мне встречу через дядю, который был главой студии и большой шишкой среди стариков Голливуда. И мог устроить ее быстро.
Тебе лучше быть тем счастливчиком, которому это удастся, или же станешь одним из самых жалких ботанов в Калифорнии,сказала я.
Малышка простонала и сползла вниз по стене.
Открывай.
Ты положишь его туда, куда кладешь всем остальным,сказала я,только под губу.
Я открыла рот. Он приложил палец и провел.
Ты всегда мне нравилась, Фиона,он вытащил палец.
А ты мне, Джек. Но я начинаю менять свое мнение.
У меня еще было что сказать, но мысли отягощались двумя аспектами: Малышка кричала и все повторяла «Пускай это прекратится!», затем сжималась, билась, толкалась в стену, а мой мозг затапливало эндорфинами. У меня появлялось самое немотивированное приятное чувство блаженства, которое я когда-либо испытывала. Это было больше, чем оргазм. Больше, чем эмоциональное счастье. Больше, чем чувство безопасности и радости. Это напоминало кокаин, где я была сродни богини, или ЛСД, где, мне казалось, видела Бога.
Становилась единой с Господом в ослепляющем выражении любви.
Даже не могла почувствовать собственное тело.
Рьяно пыталась выбраться из собственной кожи, чтобы что-то услышать или почувствовать. Потерять сознание, но не уснуть. Быть поглощенной светом, таким ярким, что меня не было видно.
Тихий голос в свете говорил:
Никогда, никогда больше не делай этого.
Под конец этой мысли я стала понимать, что над моим подбородком, над местом, куда мне втерли субстанцию, есть лицо. Оно немного чесалось, затем внутри мышц распалялось неимоверное покалывание.
Когда я начала чесать его, то споткнулась, и что-то внутри сказало мне, что нельзя упасть, чтобы я ни делала. Я поняла, что на один мой локоть давит вес, и осознала, что стою на руках и коленях. Подними я руку и почеши, это лишит меня равновесия.
Я уперлась коленями и вцепилась в подбородок.
Фиона! Спускайся!
Голос звучал как приглушенная стереоустановка, где максимальный звук резко убавили, а затем тут же добавили вновь.
Голубой свет прорезал черноту ночи.
Затем красный.
И снова голубой.
Появился звук лопастей геликоптера.
Дикон, которого и в помине не должно было быть поблизости от этой крыши, обладал голосом, внушающим мне чувство безопасности и правильности, когда я была наиболее уязвима. Я открыла глаза. Или, может, они уже были открыты, а я просто решила использовать их, чтобы посмотреть перед собой.
Справа, как раз подо мной, Дикон поднял руки вверх.
Спускайся. Просто сойди вниз.
Слева двенадцатью этажами ниже был Бульвар Сансет.
Малышка,сказала я,с ней все нормально?
Она в порядке.
Музыка прекратилась. Снаружи припарковалась скорая, мигали огни, папарацци толпились через улицу со своими циклопьими глазами, вытаращившимися на меня.
Ты лжешь,сказала я. Чесотка на подбородке выходила за пределы разумного.
Спустись, и мы поговорим об этом.
Мне страшно.
Тебе не стоит бояться,сказал он.
Я не могу встать.
Прыгай. Я поймаю тебя.
Я немного склонилась вправо, затем еще, и упала в белые простыни на тонком матрасе с белым светом надо мной.
ГЛАВА 43
Фиона
В деснах было ощущение, словно их прижигали, позвоночник между лопатками болел вплоть до затылка. Я почувствовала, словно что-то колет в верхней части моего предплечья, но, когда открыла глаза, увидела капельницу над собой и поняла, где находилась.
Сделала глубокий вдох.
Что-то зашелестело. Справа у изножья кровати. Чувства ко мне вернулись, и я ощутила его запах. Раньше такого не случалось.
Тебе кто-нибудь говорил, что ты пахнешь как воздух перед дождем?
Ответа не последовало.
Мне жаль.
Мне тоже.
Я могу объяснить.
Подвигала рукой. Меня не привязали. Прикоснулась к подбородку и прижала к участку кожи, где он переходил в нижнюю губу, успокаивая оставшийся после субстанции зуд.
Уверен, что сможешь.
Я приподнялась на локтях. На меня надели синий халат Вестонвуда. На нем был костюм бронзового цвета с синим галстуком, локти, сжатые ладонями, поставлены на колени, словно он увлечен размышлением над чем-то, чего не понимает.
Я почувствовала себя клоуном.
О чем ты думала?спросил Эллиот.
О том, как вызвать такси домой.
Он улыбнулся и посмотрел в пол.
Я ездила не с Диконом,начала.Он сам там нарисовался.
Знаю.
Откуда?
Он сказал мне, что не привозил тебя. Его можно назвать многими словами, но не лжецом. А еще я следил за тобой.
Эллиот!
Он приложил палец к губам, напоминая, что никто не должен нас услышать.
Это делает меня кретином. Ладно. Но я думал, ты выкинешь какой-нибудь финт, чтобы вернуться сюда. И вот ты здесь. Молодчина.
Я плюхнулась назад.
У меня был запланирован совершенно другой финт.
Я прикрыла глаза рукой, полностью закрывая свет. Увидела ночь во плоти. Бассейн. Крышу. Раздевалку.
Малышначала я.
Что?
Нет,я убрала руку и уставилась на свет.Малышка Чилтон. С ней все в порядке?
Думаю, да. Ты единственная пострадавшая. Все новости о тебе.
Мне насрать на них.
Но это было вранье. Малышка была в порядке, по крайней мере, физически. Это было важно для меня. Не имело ничего общего с эпизодом в душе, но почему-то я чувствовала ответственность. Я была уверена, что Джек намазал «чучелко» на ее киску, чтобы показать мне, что оно могло сделать.
Эллиот встал надо мной, заблокировав свет. Как бы мне хотелось, чтобы он прикоснулся ко мне руками, но в нем жила некая отрешенность, и я чувствовала стыд за то, что сделала.
Так какова сделка? Меня снова будут удерживать здесь против моей воли?
Ты сама подписалась на это.
Я?
Парамедики дали тебе выбор: неотложная скорая помощь или учреждение для психически нестабильных. И вот ты здесь. Испытательный срок амбулаторного пациента прерван.Он опустил руки по обеим сторонам от меня и наклонился, закрывая свет, комнату, все.И как мне теперь удержать тебя подальше от Уоррена?
Никак.
Я передаю тебя другому терапевту.
Очевидно. Ты же трахаешь меня.
Я хочу, чтобы ты оставила Уоррена в покое. Пускай сам удавится.
Разочарован во мне?
Я знал, во что ввязывался с тобой.
Я приложила ладонь к его щеке. Он не побрился, и колючесть щетины под моими пальцами было приятно ощутить.
Вопрос был в том, разочарован ли ты во мне?