Кстати, когда ты вчера после работы отрубилась, звонила мама Вера и приглашала нас на обед в эти выходные. Она собирает всех своих воспитанников.
Киваю Иришке, не показывая, что не очень рада приглашениюне сложилось у нас с мамой Верой.
Я буду работать, выдыхаю.
Что, и в эти выходные тоже? удивляется Ирка и дует феном мне в лицо. Можно же подмениться или отпроситься?
Нет, нельзя. Я на испытательном сроке, выхватываю у Иришки фен и дую на нее, портя ей прическу.
Ах ты! подруга выхватывает у меня фен, не удерживает его, и он с грохотом падает на пол и разлетается на части. Пипец! Доигрались!
Да ладно, он и так еле работал, не сегодня так завтра сам бы сдох, говорю, собирая осколки, но подруга реально расстроена. С зарплаты куплю новый.
Ой, иди ты, миллионерша нашлась Придется у Ваньки просить, цокает языком Ирка, садясь за наш импровизированный туалетный столик, а по совместительству комод, на который мы поставили зеркало. Комнаты в общаге маленькие, но нам повезло, что мы живем вдвоем.
Ир, у меня испытательный срок в «Милане» ты знаешь, что это очень хорошее место. Зарплата такая же, но чаевыемечтательно заявляю, собирая волосы в высокий хвост.
Конечно, туда ходит вся элита. Ты цены там видела?! Какой-то салат стоит как мои туфли!
Поверьдороже! усмехаюсь, посматривая на китайские «лабутены».
Вот ты мне скажи, начиная красить ресницы, спрашивает подруга, они что, еду из золота делают? За один обед там ненормальные отваливают всю мою зарплату!
Почему нет? выхватываю у нее из рук тушь и быстро подкрашиваю ресницы. Если люди могут себе позволить. И мы с тобой тоже будем ходить в такие рестораны, и когда-нибудь эти деньги будут казаться нам карманной мелочью. Вот увидишь, выучимся, найдем хорошую работу, а потом откроем с тобой кафетерий.
Да, я наивная мечтательница, а Ирка реалистка, и скептически относится к моим мечтам. Но я верю, главноевизуализировать свою идеальную счастливую богатую жизнь, и она настанет.
Ага, в следующей жизни, фыркает Ирка, забирая у меня тушь. Ну, или если ты подцепишь стареющего миллионера, выйдешь за него замуж, а через год-другой он уйдет в мир иной, оставив тебе наследство.
На меня стареющий миллионер не посмотрит, так что у тебя больше шансов, усмехаюсь, поправляя ее идеально гладкие шелковые волосы. Облепиховый бальзам за сто рублей творит чудеса, не зря мне его в магазине кассирша расхваливала. Все, я побежала, подхватываю маленькую сумочку, надеваю босоножки и выбегаю за дверь.
Униформу забыла! кричит мне Ирка. Забегаю назад и хватаю пакет. Принесешь мне еще чего-нибудь вкусненького?
Да, если что-нибудь останется.
То есть ты приносишь объедки со столов?
Почему объедки? Это то, к чему вообще не притрагивались!
Вновь выбегаю в коридор, киваю Светке, которая сегодня дежуритнамывает полы, а по факту просто размазывает грязь, не меняя воду. Спускаюсь вниз и мчусь к метро. Главноене опаздывать, я должна задержаться в этом ресторане, и жизнь станет лучше.
***
Через неделю мне исполнится девятнадцать лет. Но на свой праздник я никого не жду, поскольку у меня никого нет. Ирамоя сестра. Не по крови, но все равно родная. Родителей у нас нет. И если Ирка еще смутно помнит свою мать наркоманку, то я в детдоме с шести месяцев. Нам, можно сказать, повезлов шесть лет нас с Иркой забрали в «Город детства». Это небольшой поселок, построенный на пожертвования и спонсорскую помощь. На небольшой улице построили дома, в которых жили семьи. Два опекуна, семейная парачаще с собственными детьмии еще семь-восемь приемных. Все дети были разных возрастов, но поскольку мы с Иркой были неразлучны, нас взяли в один дом.
С мамой Верой у меня как-то сразу не заладилось. Может, потому что у нее были любимчики, и дети, к которым она относилась равнодушно? Я прекрасно понимала, что в детском доме будет гораздо хуже, а там хоть какая-то видимость семьи, и поэтому не обижалась на опекунов. Меня не били, не ругали, я была очень исполнительная тихоня.
Пока была маленькая, отчаянно хотела внимания и стать любимчиком. Я видела, с какой любовью и гордостью мама Вера говорила с Иркой, как гордилась ее достижениями в гимнастике, как гладила ее по головке и в первую очередь давала конфеты и шоколад, которым нас почти не баловали. Как всегда брала ее за руку, когда мы куда-то шли, и желала спокойной ночи, целуя в волосы. И мне хотелось того же самого. Любви, заботы и ласки.
Баба Нюранаша соседка, у которой мы покупали молоко и яйца, говорила, что я нежная девочка. Только вот нежность я дарила котенку, которого подобрала на улице и прятала в сарае, поскольку у мамы Веры была аллергия на шерсть. Я нянчилась с ним как с ребенком, кормила из шприца, воруя из дома молоко. Читала сказки, убаюкивая на коленях, и играла с ним часами, пока другие дети гуляли на дворе. Но однажды Петькастарший мальчикувидел подросшего Пушка, выбежавшего на улицу, и нажаловался маме Вере.
В тот вечер из меня вылились литры слез, поскольку Пушка выкинули на улицу. Петька смеялся надо мной, а мама Вера причитала, что я хочу ее угробить. С того дня я перестала угождать и привлекать к себе внимание, чтобы кому-то понравиться, просто жила сама по себе и дружила с Иришкой.
Но сейчас мне почти девятнадцать, и я студентка университета. У сирот в образовательных учреждениях свои привилегии. Нам, конечно, выплачивают материальную помощь и есть социальные выплаты, но они ничтожно малы. На месяц эти деньги растянуть практически невозможно, поэтому мы работаем. Трудно найти работу на неполный рабочий день после обеда. Но я нашла такое местоофицианткой во вторую смену. Приходится работать допоздна, а потом клевать носом на парах. Зато я смогу заработать, а не считать копейки, заглядывая в чужие корзины в супермаркете.
Для некоторых пределом счастья является вкусная сосиска или стакан хорошего кофе. Я хочу не стыдиться своих потертых джинсов и дешевой кофточки, когда вокруг ходят богатенькие мажоры в шмотках от знаменитых брендов. Легко кричать, что счастье не в деньгах, когда ты ни в чем не нуждаешься и бесишься с жиру. Нельзя испытать счастье, когда на завтрак ешь колбасу со вкусом бумаги и пьешь дешевый чай, больше похожий на крашеную воду. Когда до морозов ходишь в легких кроссовках, потому что, если купишь себе сапоги, то денег на еду на месяц не хватит. Или когда заходишь в кафетерий и можешь позволить себе только пирожок с капустой, когда вокруг полно вкусностей, иначе пойдешь домой пешком. Иногда приходится выбирать: либо поесть, либо одеться. Поэтому я очень дорожу новой работой в элитном ресторане, куда меня взяли на испытательный срок по рекомендации одной из преподавательниц. Тамаре Федоровне, видимо, стало жаль меня, когда богатенькая студентка, размахивая перед моим носом последним айфоном, морщила нос и говорила, что от меня воняет дешевым ромашковым шампунем. Преподавательница попросила свою сеструадминистратора «Милана» взять меня на работу.
Сестра преподавательницы хоть и взяла меня на работу, но оказалась не такой доброй. Этот тиран в юбке гоняет персонал, как военнопленных в концлагерях, но от ее решения зависит мое будущее. С непривычки я приходила домой без ног и рук, вырубалась, едва коснувшись подушки, но все равно шла на эту каторгу.
***
Вхожу в ресторан через черный ход и быстро переодеваюсь в униформу в раздевалке. Девочки со мной в смене хорошие, помогают мне как могут. В этом ресторане из-за тяжких условий мало кто задерживается надолго, остаются только надрессированные старички, поэтому все хотят, чтобы кто-то уже, наконец, остался надолго.
Ты сегодня рано, еще полчаса до пересменки, говорит моя напарница, с которой мы сегодня обслуживаем малый зал и вип-комнаты. Пошли, покурим?
Я не курю, качаю головой, поправляя платье в стиле Прованс с клетчатым фартукомвот такая забавная форма крестьянки. Ах, еще обязательно девушки с длинными волосами заплетают косу. Но это лучше, чем чепчики у девочек с короткими стрижками.
Пошли просто поболтаем. Юлька тянет меня на улицу, и я заплетаюсь на ходу. Эх, говорила мне мамаЮля, не стриги волосы! Так я ее не послушала, говорит она, крутя в руках чепчик, а я отмахиваюсь от дыма, когда она прикуривает сигарету. А ты вообще никогда не курила?