Второй ребенок не очень затруднит твою работу? спросила Брианна вполне серьезно. А как отнесся к этому Роган?
Я еще не говорила ему, потому что не окончательно уверена. Но чувствуюОна положила руку себе на живот. Хочу, чтобы так было. А еще хочу есть! Она направилась к холодильнику. Смотри не говори пока никому об этом. Даже своему Грейсону.
Не скажу.
Через кухню Брианна прошла в жилые комнаты на первом этаже. Это помещение она расширила и надстроила около года назад, после замужества, в то время как второй этаж основного дома и мансарда по-прежнему предназначались для гостей ее «Терновника». В пристройке первого этажа появилась вторая спальня и большая детская с двойными окнами, откуда открывался чудесный вид на холмы, а перед одним из окон росло маленькое миндальное деревце, посаженное ее добрым соседом, Мерфи Малдуном, в честь рождения Кейлы.
В комнате, недалеко от кроватки ребенка, Мегги устроила подвесную галерею, где поместила разноцветные стеклянные фигурки сказочных существрусалок, единорогов, крылатых коней, сделанных ею самой. Они сверкали и переливались в лучах солнца, щедро заливавших комнату большую часть дня, а по вечерам не были обделены электрическим светом. И рядом со всем этим великолепием пребывало долгожданное дитя Брианны. Ее первый ребенок.
Когда она вошла в детскую, девочка пошевелилась в своей колыбели.
Проснулась, моя любовь? Тебе нравится глядеть на все эти прелестные игрушки, которые сделала для тебя тетя Мегги? Нравится? Ты так хорошо смотришься на их фоне! А скоро увидишь еще одну свою тетю. Тетю Шаннон из далекой Америки. Разве это не здорово?
Продолжая разговаривать с ребенком, Брианна вынула девочку из кроватки, опустилась вместе с ней в кресло-качалку, расстегнула блузку. Подняв глаза наверх, она подумала о Грейсоне, который сидит сейчас там, наверху, в своем кабинете, выдумывая все новые страшные вещиграбежи, убийства и прочие ужасы, которых полно в этом мире, где все-таки есть дети, а значит, любовь и доброта.
Сейчас, сейчасприговаривала Брианна, прижимая к груди девочку. Мы станем сыты, и тогда к нам придет наш папа и будет с нами сидеть, а мама уедет. Совсем ненадолго. А мы будем спокойно ждать, пока она вернется. Мы ведь уже совсем большие, верно? Сегодня нам уже целый месяц. И мы так быстро растем
Грейсон стоял в дверях детской, с какой-то молчаливой застенчивостью наблюдая за ними. Его жена и его дитя! Мог бы онкак писательпередать те чувства, которые испытывал в эти минуты? Крошечный кулачок дочери касался материнской груди. Белое на белом. Нежное на нежном. Солнце освещало их лица, их волосы одинакового оттенка. Дитя и мать смотрели друг на друга, незримо связанные, по-прежнему соединенные в одно удивительное целое.
Повернув голову и увидев Грея, Брианна улыбнулась ему.
Ты здесь? Я думала, ты работаешь.
Услышал вас по интеркому. Он показал на небольшой монитор. По его настоянию во всех жилых комнатах пристройки установили селекторную связь, чтобы каждую минуту можно было слышать, что делается в детской. Услышал и пришел взглянуть на моих прекрасных женщин.
Тогда поцелуй меня, Грейсон. Он охотно выполнил ее пожелание.
С каким аппетитом она ест, с умилением сказал он.
У нее отцовский аппетит. Кстати, если проголодаешься, возьми холодное мясо, я оставила тебе.
Не беспокойся. Я не умру с голода. Даже покормлю твоих постояльцев, если попросят.
Из тебя получится хороший хозяин гостиницы, дорогой. Но я не хочу, чтобы ты прерывал работу.
Ничего. Я уже немного устал от убийств и крови и с удовольствием отдохну и сменю репертуарОн коснулся пальцем груди Брианны и с удовлетворением отметил, какой радостью вспыхнули ее глаза.
Когда мы начнем снова любить друг друга, мечтательно сказал он, это будет как в первый раз. Она подавила судорожный вздох.
Не думаю, что очень честно с твоей стороны пытаться соблазнить меня, когда я кормлю ребенка.
Соблазнять тебя я готов в любое время и в любом месте, произнес он торжественно.
Пожалуйста, сдержи свои эмоции, Грейсон Теин, услышали они насмешливый голос Мегги от двери. Меньше чем через четверть часа мы должны ехать в аэропорт.
Твоя сестрица умеет отравить любую радость, притворно пожаловался он, выпрямляясь и глядя с улыбкой на Мегги. А скоро число твоих сестер удвоится. Не знаю, что буду делать тогда.
Из иллюминатора самолета Шаннон с интересом смотрела на ирландскую землю. Уже были видны поля, темные береговые скалы. Все это казалось прекрасным, страшноватым и странно знакомым.
На мгновение она пожалела, что все-таки решилась лететь сюда.
Но не поворачивать же обратно? Как глупо, что такая мысль вообще пришла ей в голову. Конечно, решение ехать было внезапным, импульсивным. В основном благодаря воздействию, которое оказало письмо Брианны, сдержанное, но любезное и дружеское. А может, как раз наоборот: толчком послужило чувство вины перед матерью, а также ощущение одиночества, какой-то разреженной атмосферы, в которой она оказалась.
Все это вместе и по отдельности заставило ее взять отпуск на работе, запереть свой кабинет вместе со всеми срочными и не очень срочными делами и купить билет для перелета протяженностью в три тысячи мильперелета, который через считанные минуты подойдет к концу.
Однако что толку сейчас снова ворошить в голове эти мысли? Задавать вопросы, на которые не знаешь прямого и честного ответа. Все, что она может сейчас сказать, ей нужно было приехать сюда. Иначе бы она не поехала. Но хорошо ли это, честно ли по отношению к тому, кого она всю свою жизнь считала отцом? Ох, опять о том же
Тряхнув головой, Шаннон отогнала эти невеселые мысли и, раскрыв сумку, достала косметичку. Не мешает привести себя в порядок после длительного перелета.
Тупой толчокколеса самолета коснулись посадочной полосы аэропорта «Шаннон». Она и эта громадина аэропорттезки.
За годы жизни с родителями Шаннон привыкла к бесконечным переездам, к вокзалам, аэропортам, к людской сутолоке и таможенной рутине, они не вызывали у нее почти никаких эмоций. Но сейчас волнение поселилось в ее душе, потому что она знала: там, через несколько залов и переходов, ее ожидают две женщины, две сестры Конкеннан, чью фамилию должна бы по праву носить и она сама.
Она полагала, что ни за что не сумеет отличить их в толпе встречающих, среди всех смеющихся, улыбающихся, плачущихведь сколько, наверное, будет там молодых особ женского пола с рыжеватыми волосами, молочного цвета кожей и глазами зеленого оттенка Но, как ни удивительно, что-то подсказало ейуж не зов ли крови? что это они, когда увидела двух женщин, чем-то неуловимо похожих друг на друга. У той, что повыше, взгляд был мягче и волосы с золотистым отливом, у другой на головеогненная копна. Перваяаккуратная, подтянутая, в простом голубом платье, на второйстарая рубашка и потертые джинсы, но этот наряд выглядел на ней странно изысканным.
Обе ответили на ее взглядта, что повыше, улыбкой, ее спутницаспокойным выражением глаз.
Шаннон! Шаннон Бодин! Одна из сестер бросилась к гостье, порывисто поцеловала в щеку. Добро пожаловать в Ирландию. Меня зовут Брианна.
Здравствуйте.
Шаннон была рада, что обе руки у нее заняты тележкой, на которой лежал багаж. Но Брианна сразу же захватила тележку, деликатно потеснив Шаннон.
Это моя сестра Мегги. Как мы рады, что вы приехали!
Мегги склонила голову в приветствии, одновременно говоря себе, что окончательное суждение о гостье вынесет позднее. Пока же сказала:
Надо поскорее выбраться на волю из этой толпы. Утомительный был перелет?
Я привыкла, услышала она в ответ.
Но все равно, столько лететь над океаном! возбужденно говорила Брианна, толкая тележку. Мегги кое-что повидала в этом мире, а я почти нигде не была. Мне кажется, поднимаясь в самолет, становишься другим человеком. Как вам понравилось путешествие?
Мы летели спокойно, проронила Шаннон.
Брианна чувствовала некоторое опасение, что гостью так и не удастся разговорить и та будет ограничиваться сухими короткими фразами. О нет, только не это! Тогда незачем было и встречаться.
Пока же Брианна болтала о погоде, о том, что путь до их дома недолог, еще о какой-то чепухе, а обе женщины, идущие по бокам от нее, изредка обменивались испытующими, недоверчивыми взглядами.