Спасибо, папа, кивнула я, возвращаясь к книге. Попутно взглянула на наручные часы. Было уже поздно, но никто никогда не гнал меня в постель. Не напоминал, что завтра в школу, не спрашивал, сделала ли я уроки Порой мне было дико слышать от Ирки, что их с Даней за что-то собирается наказать отец. Я бы, наоборот, с радостью наказала своего папу. Оставила бы его под домашним арестом, чтобы он, например, не задерживался по вечерам в баре с друзьями или не знакомился со всякими девицами легкого поведения.
Катерина за тобой, если что, присмотрит.
Катерина? удивилась я.
Ты забыла про завтра? Мы идем в ресторан. Втроем. Не сюда же ее приглашать
Отец растерянно оглядел нашу квартиру.
Если только ты захочешь что-то нам приготовить, немного смущенно добавил он.
Сам готовь! грубо ответила я. Для своей Кати.
Та-ак, протянул отец. Кажется, уже что-то намечается.
Я уставилась в раскрытую книгу, но не могла прочитать ни строчки. Меня накрыло уже знакомой взрывной волной. Подобное я испытывала в прошлом, когда мама рассказала о своем мексиканце.
Просто не хочу, чтобы за мной кто-то присматривал, наконец сказала я. Тем более какая-то Катерина. Откуда она вообще взялась?
Хочешь ты с ней знакомиться или нет, но она все равно будет в моей жизни, строго сказал отец. Казалось, после этого нравоучения у него весь хмель вышибло. Будь готова в пятницу, поняла?
Я упрямо молчала. Думала, папа выйдет из комнаты, но он вдруг устало потер ладонью лоб и как-то странно расхохотался.
Черт возьми, подростки! Я знал, что рано или поздно это случится. Забавно, но я вообще не помню себя в твоем возрасте.
Отец уселся передо мной на полу и положил голову на кровать, как провинившийся пес. Я нарочно отвела взгляд.
Вер, я инфантильный, да?
Такой же, как и мама.
Прости. Ты никогда не думала, почему так сложно признаться в чувствах тому, кто дорог тебе больше всего на свете?
Это ты сейчас к чему? насторожилась я. Неужели он решил излить мне душу по поводу Катерины?
Так просто было сказать тебе о своей любви, когда ты была маленькой девочкой. А сейчас все как-то Странно. Вера, ты же знаешь, как я к тебе отношусь?
Ты меня любишь, наверное? подсказала я.
Да, кивнул отец. Ты права. Люблю.
И снова рассмеялся. Только на сей раз не растерянно, а как-то грустно. Тогда я осторожно коснулась рукой его волос. Мы молчали.
Может, все-таки примешь мое приглашение и мы все вместе поужинаем завтра? Дай ей шанс, пожалуйста.
Хорошо, согласилась я. Но все-таки мысль, что в нашей квартире появится какая-то незнакомая женщина, меня пугала. Только мы научились жить без мамы, и тут такое.
Отлично! папа быстро поднялся на ноги. Тогда уроки заранее сделай на субботу. А вы вообще учитесь по субботам?
Я только вздохнула. Отец улыбнулся и, что-то напевая, вышел из комнаты. Оставшись одна, я взяла в руки телефон и отыскала мамин номер. Мама говорила, чтобы я позвонила ей, как только что-то подобное случится. Потому что отец в жизни не скажет ей о своих намерениях во второй раз жениться. В Мехико сейчас в самом разгаре рабочий день и +27 градусов, в то время как у нас вечер был пыльным и ветреным.
Я долго смотрела на номер, не решалась нажать на вызов. В конце концов снова убрала телефон под подушку. Мама говорила, я могу ей позвонить в любое время, когда мне будет плохо. Например, как сейчас. Но я почему-то никогда этого не делала.
* * *
Из кабинета химии мы с Третьяковой еле выползли. Итоговая контрольная за год далась обеим тяжело. Ни я, ни Ирка особо химию не понимали, и если бы не записка от Дани, в которой он подробно расписал ответы на пару задач сразу по двум вариантам, мы бы вообще не справились.
Какой же твой брат молодец, сказала я, когда мы шли по коридору.
Ага! Думаешь, это все бесплатно? Да дома он мне столько поручений даст, что я свихнусь! Заставит кроссовки его почистить, шмотки погладить Даня бескорыстно ничего для меня не делает.
Я обняла за шею ворчащую Ирку. Как здорово, что Третьяковы есть в моей скучной никчемной жизни. Без них бы я совсем пропала. Особенно без Ирки. И, конечно, было бы совсем кисло без вкусных котлет ее мамы.
Скоро в лагерь покатим, собирай сумки, сказала я. И Дане то же самое передай.
Ты поговорила наконец с Никитой? посмотрела мне в глаза Ирка.
Ну как поговорила замялась я. Просто с утра сдала Лидии Андреевне список из десяти фамилий.
Что? громко ахнула Ира. Просто сдала список?
На нас стали оборачиваться. Третьякова даже театрально ладонями за лицо ухватилась, будто я сообщила ей о какой-то страшной трагедии.
Ну да, кто против, пусть сам с директрисой разбирается.
Если честно, единственный человек, кто точно против, это Яровой. И я до конца не знала, почему так поступила. Сдала этот несчастный список лишь назло ему.
И ты даже не говорила с Никитой про лагерь?
Почему не говорила? Говорила.
Ну слава богу! выдохнула Ира. Значит, он хотя бы в курсе.
В курсе. Только Никита отказался.
Он что? Вера, тебе конец!
Не драматизируй! Все будет отлично, не слишком уверенно откликнулась я. Тем более мне сейчас совсем не до Никиты. Я с папой в ресторан иду на встречу с какой-то теткой.
Какой еще теткой? не поняла Ира. Родственницей, что ль?
Нет же, папа хочет меня с кем-то познакомить.
Ирка только присвистнула.
Новая мамка?
Ой, даже представить страшно.
В тот момент, когда мы проходили мимо кабинета Лидии Андреевны, оттуда вышел Яровой. Заметив нас, выкрикнул:
Верона!
Спасайся! заголосила Ирка.
Я передала ей рюкзак, чтобы легче было убегать, и припустила вперед. Никита за мной. Пока я сбегала по лестнице, расталкивая учеников, Яровой скатился с перил и оказался на первом этаже раньше, чем я. Тут же схватил меня за запястье и потянул на себя.
Азарова, что за фигня? Я думал, ты вчера блефовала, сказал Никита.
Впервые за два года его серые глаза были так близко. Я отвела взгляд и уставилась на воротник светлой рубашки Ярового.
Мы ж не в покере, чтобы блефовать, наконец ответила я. И руку отпусти. Что ты второй день лапаешь меня?
Кажется, Никита ничуть не смутился, но запястье все же отпустил.
Как думаешь, что я тебе за это сделаю? спросил он. Тогда я осмелилась поднять голову и посмотреть на Ярового. Лицо парня было не рассерженным, а каким-то насмешливым, словно его забавляло все, что сейчас происходит.
Ударишь? Снова толкнешь в грязь? не удержалась я.
Тогда Никита внезапно стушевался. Схватил мое лицо теплыми ладонями и склонился ближе. Его серые глаза тут же приобрели зеленоватый отлив. Так всегда происходило, когда Никита злился. Забавно, но за то время, что мы не общались, я совсем забыла об этом.
Какая же ты упрямая, Верона, не отрывая взгляд, проговорил Никита. Упрямая глупая девочка, которая думает, что всегда будет так, как она захочет.
Я даже возмутиться не успела. Только хотела толкнуть Никиту руками в грудь и сказать, чтоб не смел больше никогда меня трогать, как Яровой сам убрал ладони от моего лица и, резко развернувшись, направился прочь по коридору. Я лишь уткнулась растерянным взглядом в его спину. Поверить не могу, что раньше искренне считала Никиту самым лучшим человеком на земле.
Глава четвертая
Весь последний урок я гипнотизировала модно выбритый затылок Василевского. Никто в параллели не одевался так стильно и дорого, как Марк. Он уверенно отвечал с места на вопросы учителя, а еще пару раз довольно забавно пошутил. Все девчонки, как по команде, расхохотались. Я тоже не смогла сдержать улыбку. Только Ирка склонилась ко мне и зашипела:
Все прослушала. А че они надрываются?
Я лишь отмахнулась от Третьяковой. Что и говорить, Марк Василевский появился в нашем классе эффектно, затмив всех остальных парней. Даже ловеласа Даню и его дружка Ярового. Хотя это только Третьяков носит в гимназии корону и флиртует со всеми напропалую. Иллюзий по поводу Никиты никто из девочек особо не строил. Яровой всегда держался холодно с одноклассницами. Хотя, конечно, несколько раз я видела его во дворе с какими-то незнакомыми девчонками, которых он приглашал к себе. Я наблюдала из окна, затаив дыхание и боясь, что Яровой вот-вот обернется и привычно глянет на наши окна. Но с тех пор как однажды мы крупно поссорились, Никита больше никогда не смотрел на окно моей комнаты.