В нарядном просторном зале ресторана наигрывал оркестр. Мы заняли столик у окна. Отец с рассеянным видом взял меню и протянул мне.
Выбирай, что хочешь.
А сам сцепил руки замком и неотрывно следил за дверью. Волнуется. У меня точно такая же привычка сцеплять руки до побелевших костяшек. Например, когда я плохо готовлюсь к урокам и боюсь, что меня вызовут, сижу за партой в такой же позе.
Я тут впервые, сам выбирай, наконец отодвинула я от себя папку с меню.
Хорошо.
Отец подозвал официанта и сделал заказ. Потом снова посмотрел на дверь, и вдруг его лицо просветлело. Папа как-то странно и незнакомо для меня улыбался. Никогда прежде не видела на его лице такую улыбкувлюбленного и счастливого человека. Тогда я, заинтересовавшись, тоже повернулась к входу в зал. И то, что я увидела, если честно, привело меня в шок.
Пап, это что, шутка? нахмурившись, спросила я.
А что такое? взволнованно спросил отец.
Я не сводила взгляда с миниатюрной брюнетки, которая, звонко стуча каблучками, приближалась к нашему столику. Сколько же ей лет?
Ты бы еще с девчонкой из параллельного класса замутил, прошипела я.
Я же говорил, у вас много общего, отмахнулся отец, вставая на ноги, чтобы поприветствовать свою новую пассию.
Она моя ровесница? ахнула я.
За кого ты меня принимаешь? оскорбился отец. Катерине двадцать пять.
Я только удрученно вздохнула. Катерина оказалась тоненькой, словно тростиночка. С длинными темными волосами и подтянутой фигурой без единого изъяна. А еще с неестественным загаром. Видела бы эту девицу Ирка, обязательно бы высмеяла и обозвала «муклой». Мы с Третьяковой часто таких «Катерин» обсуждали.
Брюнетка широко и как-то дерзко улыбалась. Она не похожа на маму. Совсем. Моя мамавысокая натуральная блондинка с карими глазами и рассеянной доброй улыбкой. Сроду бы не подумала, что папу может привлечь совершенно иной тип женщины. Отец чмокнул Катерину в щеку и помог сесть.
Простите, задержалась, низким голосом проговорила брюнетка. Долго ждете?
Что ты начал папа.
Долго, сказала я, перебив отца.
Тогда Катерина подняла на меня карие глаза и улыбнулась, сверкнув белоснежными зубами.
Прости, Вера. Я больше так не буду.
Мне показалось или в ее голосе звучала ирония? Хотя улыбка в тот момент была довольно искренней. Из-за этого я немного стушевалась.
Ладно, что уж
За столом воцарилось неловкое молчание. Отец попеременно смотрел то на меня, то на брюнетку
Как дела в школе? наконец спросил он. Мы с Катериной переглянулись.
Разве мы здесь собрались для того, чтобы обсуждать мою школу? искренне удивилась я. Папу никогда не интересовал этот вопрос, а тут вдруг вспомнил.
И все-таки? Теперь отец в волнении потирал руки.
Нормально, пожала я плечами. Написали почти все годовые контрольные. Директриса утвердила список для лагеря.
Про лагерь я сказала нарочно, а то отец наверняка об этой поездке уже позабыл. Теперь мне еще больше не хотелось оставаться под присмотром разукрашенной Катерины.
Для какого лагеря? оживилась брюнетка. Вряд ли ее это особо интересовало, но возникшая до этого пауза достигла высшей точки, и молчать нам было уже просто неприлично.
Для обычного, летнего, ответила я, ковыряя вилкой белую скатерть. Говорить о том, что он еще образовательный с ежедневными занятиями по разным предметам, мне не хотелось. Катерина и так смотрела на меня свысока, как на маленького несмышленого ребенка.
Вера у нас общественница, ответил отец за меня. Правая рука директрисы.
Ну уж не правая рука, возразила я.
Общественница? снова удивилась Катерина.
Бывшая жена называет Веру Шурочкой из «Служебного романа».
Катерина как-то неестественно захихикала, а я впервые в жизни почему-то почувствовала себя неуютно из-за того, чем занимаюсь.
Ну да, я люблю помогать другим, сказала я.
Ты, наверное, еще и отличница? спросила Катерина. И из ее уст это прозвучало так, будто учиться на хорошие оценкичто-то забавное и недостойное. И все-таки хорошо, что я не сказала о направленности лагеря.
У меня проблемы с физикой и химией, призналась я.
Мне надоело, что мы обсуждаем мои школьные дела, а эта профурсетка еще и откровенно смеется.
А вы с кем живете, Катерина? спросила я без всякого перехода.
Снимаю квартиру с подругой.
А работаете где?
Пока ищу себя, призналась девушка.
У-у, ну понятно, сказала я, даже не пытаясь скрыть раздражение.
Отец почуял, что запахло жареным, и принялся расхваливать Катерине блюдо, которое он заказал, пока мы ее ждали. Я видела, что папа пытается найти между мной и Катериной какую-то общую тему, но из этой затеи у него ничего не получалось. Честно сказать, я не могла понять, чем же мы похожи, кроме того, что эта пигалица на шпильках может слушать ту же музыку, что и я.
Без стеснения я пялилась на Катерину, пока она разглядывала диковинное блюдо, которое наконец принес нам официант. Вздернутый нос, черные как смоль волосы, длинные ресницы. И пухлые губынаверняка не свои. Но многим мужчинам такие девушки бесспорно нравятся. Поверить не могу, что мой отец попал в это число. Есть в этой девушке что-то, кроме внешности типичной инстадивы? Катерина подняла голову, и мы встретились взглядами. Заметив, как я таращусь на нее, брюнетка натянуто улыбнулась:
Мне кажется, мы с тобой подружимся.
Ох, вряд ли. Такая девица скорее могла бы возглавить компанию Соболь, потеснив нашу школьную королеву. Я вспомнила чувства, которые испытала, когда мама представила мне по видеосвязи своего нового бойфренда: жгучего мексиканца, ни слова не понимающего по-русски. Да и английский язык у него на уровне начальной школы. Мне казалось, я никогда не оправлюсь от «нового папы», а настоящий отец подсунул мне эту несчастную Катерину Родители будто назло выбрали карикатурные вторые половинки. А кто бы им подошел? И подходили ли они друг другу? Решили бы мои папа и мама связать себя узами брака, если б у них случайно не получилась я?
Ужин наш не клеился. Отец безуспешно пытался найти точки соприкосновения, Катерина преимущественно молчала, а я практически каждую фразу папы воспринимала в штыки. В конце концов он молча расплатился за ужин, и мы вышли на улицу.
Повеяло вечерней прохладой. Отец, на секунду замешкавшись, снял с себя светлый тренч и накинул на плечи Катерины, которая явилась в ресторан в откровенном коротком платье.
Потом вернешь, сказал папа.
Спасибо за ужин, все-таки поблагодарила Катерина. При этом почему-то взглянула на меня, будто это была моя идея нам всем собраться. Я демонстративно отвернулась. Насмешливый тон этой разукрашенной девицы за ужином по поводу моей отличной успеваемости рассердил. И вообще, откуда она свалилась на наши головы? Меня вполне устраивало, когда папа крутил романы и ни с кем меня не знакомил. Значит, теперь все серьезно? Катерина переедет к нам? Я уже представила всевозможные банки и склянки в ванной, глупые разговоры за завтраком А еще она «ищет себя». Отлично! Значит, садится отцу на шею. От всех этих мыслей становилось тоскливо.
Мы тебя подбросим до дома, сказал папа Катерине.
Не стоит, я закажу такси, запротестовала брюнетка.
Отличная идея, а то мне еще уроки делать, встряла я. Некогда нам рассекать весь вечер по городу.
Хотя с домашним заданием я расквиталась еще у Третьяковых. Отец и Катерина переглянулись, папа растерянно пожал плечами, а его пассия ухмыльнулась. Думали, я не замечу?
Приятно было познакомиться, проговорила Катерина. Кажется, без особой искренности.
Взаимно, сказала я и первой направилась к парковке.
Вера, возьми ключи! выкрикнул папа. Пришлось возвращаться.
В машине я прождала еще минут пятнадцать, стараясь не пялиться в боковое зеркало на отца и Катерину, которые миловались на крыльце ресторана. Когда папа наконец сел на водительское сиденье, то первым делом сердито произнес:
Где твои манеры? Ты вела себя невежливо.
О чем ты с ней разговариваешь? спросила я, пристегиваясь. Она показалась мне пустой.