Понял ты сказочку?
Он молчал непримиримо.
Уже из окна вагона Нина кинула ему:
Эх, умница Григорий Шумов! Какой ты несообразительный!
Да, он несообразительный. Был бы сообразительный, узнал бы на всякий случай, как зовут ее отца.
И тогда не пришлось бы ему стоять сегодня с видом преступника перед старичком, сидевшим за проволочной сеткой, у полукруглого окошечка, чиновником адресного стола.
Старичок долго укорял его за испорченный бланк, в котором Шумов нахально прочеркнул графу «отчество».
Ну не знаю я ее отчества. Не знаю, и все тут! с отчаянием воскликнул Гриша.
Да, да. Вы не знаете. Между тем Петроградгород пространный, и жителей в нем обитает много. Вполне можно допустить, что здесь проживает десять Талановых: однаПетровна, другаяСидоровна
Это было хорошо известно и самому Григорию Шумову. К чему тогда вся эта болтовня? Выходит, надо ему возвращаться ни с чем восвояси и примириться с мыслью, что во всем городе у него один только знакомыйЕвлампий Лещов, да и с тем он расстался, не прощаясь, по причине, конечно, плохого своего характера.
Словоохотливость старичка, однако, оставляла какую-то надежду, вернее тень ее. Совсем слабенькую, еле заметную тень.
А нельзя ли как-нибудь начал Гриша.
Нельзя. За отсутствием исчерпывающих данных.
Но должен же быть какой-то выход!
А какой? Выскажитесь.
Если даже в городе окажется десять Талановых
Талановых Нин. А там еще пойдут Ирины, Натальи.
Мне нужна только Нина!
Вам нужна только Нина. Это-то я понял, и сухие губы старичка неожиданно раздвинулисьот улыбки, совсем не злой.
Гриша воодушевился:
Послушайте! Надо придумать
Увы, это не входит в мои служебные обязанности. Поглядев на Шумова, старичок вздохнул:И вести с просителями (он так и сказал«просителями») излишне подробные разговоры тоже не входит Но, молодой человек, я сам носил когда-то фуражку с тем же голубым околышем, что и у вас. Да, да, я сам был студентом. Не окончил курса, нет. Обстоятельства не позволили
А если взять десять, сказал Шумов, не заинтересовавшись обстоятельствами старичка, если взять хоть двадцать опросных бланковна всех Талановых, которые живут в Петрограде? Я оплачу все справки
Не щадя затрат? хихикнул старичок.
Не щадя затрат!
Такого порядка нет. Чиновник в раздумье почесал бритый подбородок, нерешительно посмотрел на взволнованного студента, легкомысленного, конечно, как и вся эта молодежь:Однако повремените минутку.
Он встал, одернул форменную свою тужуркуна ее воротничке даже невзрачная какая-то звездочка поблескивала, значит, у него и чин был, и на морщинистых его щечках выступил сизый румянец. Гриша наблюдал за ним со страхом и надеждой.
Доложу начальнику стола.
Это решение далось старичку, вероятно, не так-то простоон вдруг рассердился:
И если начальник откажет Больше того: он может взыскать с меня за неуместную попытку!
Я тогда сам к нему пойду!
Нет, уж хоть в этом извольте соблюсти установленные правила. Соблаговолите ждать.
Вернувшись через минуту, он заявилна этот раз с неприступным видом:
Оставьте ваш листок. Вам придется оплатить все справки, которые будут наведены о проживающих в Петрограде Талановых Нинах.
Хоть сейчас!
Сейчас нельзя. Поскольку неизвестно точное число справок. Приходите завтра.
И для Григория Шумова начались мучительные часы.
Он пробовал себя урезонить: с чего, собственно, так уж загорелось ему искать Нину?
Конечно, они всегда были дружны. Он знает ее лет восемь, если не больше. И все-таки незачем без конца вспоминать, как она с размаху сунула свои босые ноги в старые отцовы штиблеты Это была их первая встречау двинской дамбы; Нине шел тогда, наверно, девятый год Подобные воспоминания лезут человеку в голову только оттого, что у него слишком много свободного времени. Вот начнутся лекциии всему этому конец, бесповоротно, раз и навсегда!
На другой день его ждала неожиданность, которой он, впрочем, ничуть не удивился: в адресном столе ему вручили всего одну справку. Нина Таланова оказалась единственной, и это было так естественно!
Более или менее редкая фамилия, пробормотал старичок, как будто даже разочарованный столь простым исходом дела. И все же, молодой человек, опросный листок надлежит заполнять исчерпывающими данными о лице, адрес которого
Не дослушав, не помня себя, не разбирая дороги, Шумов побежал к трамваю и через полчаса стоял уже в узком и тесном дворе, сдавленном со всех четырех сторон высокими домами вида чрезвычайно неприглядного.
У ворот жужжал своим колесом, сея желтые искры, точильщик, голосистона все этажихвалила свой товар дородная торговка клюквой.
Что ж, пока что все было в порядке. Именно в таком дворе, с неприглядными, потемневшими от времени стенами, с крикливой захожей торговкой, с железными перилами крутых скользких лестниц, и должна была поселиться по своим достаткам семья путиловского слесаря Таланова.
Заставив себя внимательно изучить прикрепленную над «парадным» входом проржавленную до дыр полоску жести с невнятными цифраминомерами квартир (как трудно это было сделатьшумело в ушах, неистово билось сердце!), поднявшись затем на пятый этаж, Гриша остановился перед обитой рваным войлоком дверью и еле перевел дух. Здесь!
Пришлось переждать немного, чтоб не появляться в квартире Талановых запыхавшимся.
Наконец он решился, позвонил. После томительной минуты ожидания (значит, Нины нет домаона сразу бы вышла на его звонок) дверь приотворилась, и он боком протиснулся в маленькую и совершенно темную переднюю. Из душного сумрака, пахнувшего почему-то валерьянкой и цикорием, донесся слабый голос:
Сюда идите! Вам кого же угодно?
Гриша шагнул к светящейся щелиочевидно, это был вход в комнатуи увидел на пороге высокую старуху с худым гордым лицом.
Мне Мне Нину Таланову, проговорил он запинаясь.
Лицо у старухи стало еще более заносчивым.
Кутаясь в длинную, свисавшую до полу шаль, она сказала:
ЯНина Георгиевна Таланова.
У Гриши упало сердце. Он начал несвязно объяснять причину своего появления.
Вы взволнованы! повелительно воскликнула старуха. Я всегда безошибочно угадываю это. Идите же сюда!
Она крепко взяла его за руку цепкими худыми пальцами и ввела в комнату, тесно уставленную мебелью в чехлах, с металлическими венками и портретами на стенах. Портретов было так много, что они закрывали все обои. Где-то неподалеку играли на рояле.
Садитесь, сказала старуха. Садитесь же, говорю я вам!
Она пристально вгляделась в Гришино лицо:
Но как вы молоды! И как богаты! Вы богаты единственным достоянием человеканадеждами
Прикрыв рукой лихорадочно блестевшие глаза, Нина Георгиевна продолжала:
Позвольте, ведь вы же не могли видеть меня на сцене Зачем же вы тогда пришли? Вот уже почти двадцать лет, как я не играю.
Гриша снова начал объяснять: какая ошибка адресный стол он вовсе не думал
Но старуха не хотела слушать:
Я нищая, у меня нет надежд! По щекам ее вдруг потекли слезы. А время уходит жизнь уходит! Час за часом день за днем медленно, неслышно, как кровь из раны. Как кровь из открытой раны! воскликнула она с силой.
Звуки рояля смолкли, и в комнату поспешно вошла тоненькая девушка в простом ситцевом платье.
Как вы сюда попали? строго спросила она Гришу, сдвинув брови и глядя на него упрямыми глазами. Это все вы, бабушка! Опять вы не слушаетесь!
Ну дай же мне с ним поговорить! жалобно простонала старуха. Я ведь всегда одна, всегда одна.
И совсем вы не одна. Уходите! велела девушка Грише. Видите, как вы ее расстроили.
Я ведь совсем не знал Простите меня. Григорий Шумов, сам расстроенный необычайно, заторопился к выходу.
Вы, конечно, не виноваты, прошептала девушка, выйдя с Гришей в переднюю. Это ясела за рояль и не расслышала звонка. А ей нельзя видеть никого из посторонних. Теперь она весь день будет плакать Ах нет, нет, молчите! При чем тут вы?