Вторая их встреча состоялась именно в детском саду.
Она возилась с детишками на площадке, а он приехал туда с Игнатом и парой ребят.
Он наблюдал за ней, и в голове промелькнула шальная мысль: «Будет хорошей мамой». И следомпочему бы не его детям?
Зареченский созрел для семьи. Даже больше для детей.
Тогда-то он и решил продолжить с ней общение.
Почему бы и нет? Красивая. Нежная. Добрая. Детей любит.
Не было у него к ней сумасшедшей любви и страсти. Дикого влечения, чтобы голову сносило и терялся в ней. Была крепкая симпатия и нормальная сексуальная потребность в её теле. Он даже ей не изменял. Зачем? Чистая девочка, раскрытая для экспериментов в постели. Зареченский снова мысленно усмехнулся.
Чистая
Интересно, сколько у неё было мужиков?
Его никогда не интересовал подобный вопрос. Все они взрослые люди и живут так, как желают, меняя партнеров и стремясь к комфортной жизни. Он никого не осуждал. Ему нравилось выражение, что двое понравившихся людей могут делать за дверью спальни, что угодно, главноепо обоюдному согласию. И даже, если их будет троевыбор каждого.
Поэтому к прежним партнерам своих любовниц и к их количеству был равнодушен.
Но тут же его развели! Обманули. И назревал закономерный вопросчто скрывала Настя и для чего?
Может, и не скрывала. Просто он ей перестал верить. Разом.
И уже никогда не поверит.
И произошедшее событие, теракт, ничего не менял в этом плане.
Но пусть с ней всё будет хорошо Значит, и с его ребенкомтоже.
Дорога до больницы казалось бесконечной. Люди крики полиция со спецназом Всё смешалось.
В переполненной больнице было не легче.
Но их уже ждали. Почему-то Зареченского подобный факт не удивил. Если его жену не транспортировали, значит, или она находилась в критичном состоянии, или ждали конкретно его приезда.
Мать вашу Иногда Зареченского выбешивало подобное отношение. Он с детства привык, что его фамилия производит на людей определенное действие. Порой нравилось, поройнет. Точка кипения случалась и с ним.
Михаил Николаевич?
Симпатичная медсестра сразу же кинулась в его сторону.
Вместо того, чтобы ассистировать в операционной или в перевязочной
Досада полоснула по сердцу. Михаил сжал губы и прищурил глаза.
Да.
Пойдемте, пожалуйста, со мной. Я вас провожу к врачу.
Что с моей женой и ребенком?
Они живы. По остальным вопросамк врачу.
Игнат с ребятами остались позади, осматривая территорию.
Давно не крашеные коридоры, с облупленными во многих местах стенами. С лавками, пусть и заново обшитыми, но явно неудобными, сейчас занятыми пострадавшими, которым уже оказана помощь, и их родственниками. А так же следователями и психологами.
Михаилу приходилось бывать в муниципальных больницах, но не в качестве пациента, а в качестве спонсора. И его всегда удивлялокуда, черт возьми, девались деньги? Он искренне считал, что профессия врача достойна уважения и всякой похвалы, но порой и его воротило от спекулятивности работников медицины.
Его проводили в кабинет заведующего хирургическим отделением.
Добрый день, Михаил Николаевич. Василий Аркадьевич Игнатов.
Рад знакомству.
Врач явно не спешил к больным, которым нужна была его помощь.
Что с моим ребенком и женой? повторил вопрос Зареченский, начиная раздражаться.
Он не собирался вести долгие разговоры.
Врач это понял.
Сейчас состояние Анастасии стабильное. У неё сотрясение головного мозга третьей степени, множественные осколочные ранения. Но это не самое страшное
Далее последовали медицинские термины, к которым Зареченский относился настороженно. Вот какого врачи, общаясь с родными пациентов, всегда употребляют заумную терминологию? Чтобы те почувствовали всю их значимость или, напротив, окончательно запутались?
у неё открылось маточное кровотечение потеряла много крови редкая группа переливание были некоторые осложнения
Что с ребенком?! оборвал его Михаил, начиная терять терпение.
То, что с Настей всё в порядкеон понял. Живучая. Он рад за неё. Сотрясение мозга и прочая ерундапройдет, скоро она снова будет, как новенькая.
Игнатов поморщился от его резкости, но быстро взял себя в руки.
Анастасия наглоталась дыма. Вам лучше проконсультироваться с вашим лечащим гинекологом. Мы никаких осложнений у ребенка не нашли. Сердцебиение прослушивается. Вы, Михаил Николаевич, должны понимать, что мы сделали всё возможное, уделили вашей жене максимум времени и внимания. Но у нас очень много пострадавших. Мы ближайшая больница, сами понимаете.
Михаил кивнул.
Он всё понимал.
Достав портмоне, не считая, достал деньги и аккуратно положил их на стол.
Лично вам за хлопоты. Благодарность от меня. Завтра от меня приедет человек, скажите ему, что необходимо вашей больнице. Я могу забрать Настю?
Игнатьев не стал спорить и уходить от благодарности.
Они взрослые люди, ни к чему лишний раз сотрясать воздух.
Вы будете её перевозить в частную клинику?
Да.
Тогда желательно, чтобы от них прибыла карета скорой помощи. Анастасия по-прежнему находится без сознания.
Я вас поняла. Сейчас всё организуем. Я могу её увидеть?
Да, конечно. Вас проводит Ниночка.
Ниночкой, видимо, была медсестра, которая по-прежнему его ожидала.
Настя находилась в общей палате, благо, рассчитанной всего на три койки. Но Михаил подозревал, что очень скоро в палаты будут ставить кушетки. Хотя, судя по тому, сколько карет скорой помощи он видел по пути, пострадавших начали развозить по другим клиникам. Сюдаособо тяжелых, кому требовалось безотлагательное медицинское вмешательство.
Поздоровавшись, Михаил прошёл к койке Насти. Выглядела девушка плохо. Бледная, с гематомами, с многочисленными ссадинами и порезами на лице. Рядом с койкой стоял штатив с капельницей.
Досадливо поморщившись, Михаил перевел взгляд на живот, который сейчас особенно казался дорогим и важным. Аккуратный, выпуклый. Анастасия строго соблюдала рекомендации Орешко в одномв плане питания. Как только узнала, что беременная, сразу же исключила из рациона всё жирное, мучное, сладкое. Михаилу тогда было невдомёк, что не из-за заботы о малыше она это делала, а потому что не хотела набирать лишний вес. Диетолог каждую неделю расписывала план питания, который она соблюдала безукоризненно, благо, поваров в коттедже имелось несколько.
Лживая притворная
Михаил снова поморщился, уже от себя. Даже сейчас ему никак не удавалось пересилить себя. Неужели он такая сволочь, что личные обиды готов тешить снова и снова? Настя пострадала, ей нужна его помощь.
Но на душе, по-прежнему, было мерзко и гадко.
Две другие женщины или дремали, или так же находились в бессознательном состоянии.
Постояв ещё какое-то время, Зареченский вышел из палаты и направился по коридору к приемному покою, где оставил Игнат. Тот уже давал распоряжения по транспортировке Анастасии.
Карета будет через десять минут.
Пропускают?
Да.
Как Настя?
Нормально. Пока без сознания.
Переливание крови прошло без осложнений?
Были какие-то. Врач уверил меня, что они справились, и сейчас её состояние стабильное.
Игнат кивнул.
С ребенком тоже всё ок?
Да. Слава Богу.
Мужчины замолчали, каждый погрузившись в свои мысли.
Душно. Пойдем выйдем на крыльцо, предложил Михаил. Стены больницы нещадно давили на плечи. Как и большинство людей, он не любил медицинские учреждения и посещал их при крайней необходимости, хотя по максимуму следил за здоровьем и раз в год делал диагностику организма.
Тучи закрыли солнце, подул легкий ветерок, принося небольшое облегчение.
Мужчины вышли из здания и спустились со ступеней.
Зареченский закинул голову к небу и протяжно выдохнул.
Хреново как-то.
Игнат положил руку на плечо и похлопал.
Прорвемся. Главноеи Настя, и малыш живы.
Да.
Михаил повернул голову влево и увидел, как прямо на асфальте сидел парень лет двадцати в камуфляжной форме и, держась за голову, раскачивался из стороны в сторону.
Что с ним?