Во время завтрака Дзиппа решил так: «Скажу-ка я Госка или Маро, чтобы они сходили к Уалинка, позвали ее на уборку кукурузы, а заодно пусть выведают, что же у лих все-таки случилось»
Вскоре во дворе послышался голос Маро. Дзиппа повернулся к жене:
Пойди-ка, позови ее сюда.
Не войдет она в дом так рано, ответила жена, постесняется.
А ты придумай что-нибудь, скажи, что я забелел и хочу ее видеть.
Маро вошла в комнату, остановилась у порога. В руке она держала совок за огнем пришла.
Что с тобой, Дзиппа? спросила она. Захворал, что ли?
Увидел тебя и выздоровел, улыбнулся он, встал, пододвинул гостье стул. Садись, позавтракай с нами, славную фасоль сварила моя старуха.
Поешь, поешь, торопливей, чем положено, поддержала мужа хозяйка.
Спасибо, берясь за ложку, поблагодарила Маро, дай бог, чтобы запасы ваши не скудели Люди обычно скрывают свои недостатки, а я вот мучаюсь любопытством и признаюсь в этом
Дзиппа вопросительно глянул на нее.
Что это ночью ваша собака так лаяла? поинтересовалась Маро. Будто корову вашу угоняли со двора
Это к Уалинка солдаты приходили, поспешила сообщить хозяйка дома. Собака на то и собака, чтобы лаять, вздохнула она, но вчера ее собачья душа чуть не вылетела вон!
Слышала, все, слышала, сказала Маро, обращаясь к Дзиппа. Вчера мой бычок куда-то запропастился, пришлось мне до самой ночи искать его, а когда я нашла в терновнике и гнала домой, под крыльцом у них, она показала в сторону дома Уалинка, что-то шевелилось. Какая-то тень за дерево спряталась
А Серафима как напугалась возле реки, покачала головой жена Дзиппа. Всеми святыми клялась, что видела мужчину.
А я говорю о женщине, сказала Маро. Я даже окликнуть ее хотела, а потом поняла ведь она от меня прячется
Когда к ним ни постучись, проговорил Дзиппа, всегда ворота на запоре.
Может, обыск у них был? высказала предположение Маро. Но они на днях письмо получили
И я, Маро, о том же самом думаю, сказал Дзиппа. Хоть убей, не выходит у меня это из головы.
Нет, засомневалась Маро, не может быть Он ведь хорошим работником считался, доверяли ему.
Что верно, то верно, Дзиппа достал из кармана кисет с табаком, работать он мог.
Никогда не забуду, как мне по наряду дрова привозили, сказала Маро. Послали сына хромого Агубе, но тот не поехал. Тогда Кайти избил его до полусмерти и на следующий день снова погнал в лес. Я только потом узнала об этом
На одном собрании, негромко заговорил Дзиппа, кое-кто взялся хвалить своего бригадира, метил его в председатели Хромой Агубе ничего особенного не сказал тогда, посомневался просто не рано ли, мол, поднимаете его на такую высоту, Дзиппа встал, подошел к плите, закурил. А Кайти запомнил это и при случае отомстил Ты-то, наверное, думала, что он о тебе заботится. Нет, дорогая, отец его был душевным человеком, но он пошел не в отца
Страшный глаз у нашей соседки, страшный, вздрогнула жена Дзиппа. Была у нас корова, стала рассказывать она, хорошая корова, много молока давала. Уалинка как-то удивилась, увидев ее: «Ну и вымя у вашей коровы!» В тот же день корова заболела, стала хиреть, кожа да кости остались от нее.
Может быть, ты ее кормить перестала? улыбнулся Дзиппа.
Тоже мне, скажешь! обиделась его жена. Последний кусок ей отдавала
В дверь постучали, и хозяйка, не договорив, пошла открывать. Возле крыльца с совком в руке стояла Госка. Ее тоже пригласили в дом и усадили за стол.
Ни за что не поверю, что вы не говорили тут о вчерашнем вечере, сказала Госка. Я видела, как Дзиппа успокаивал собаку, загонял ее в сарай
Вот и мы понять не можем, что за люди были во дворе Уалинка, кивнул Дзиппа.
Какие-то огоньки вспыхивали и гасли, добавила Госка.
Карманные фонари, видно, были у них.
Все замолчали, раздумывая, потом Госка сказала:
О-хо-хо, что за времена настали? Как вспомню тот вечер, когда Серафима прибежала с реки белей, чем эта стена
8
Мысль стала оружием. Тот, кто не обдумывал сейчас завтрашний день и не готовился жить в нем, был похож на сухостойное дерево, на замшелый пень. Серафима, не найдя выхода своим мыслям, отчаялась, не знала, как жить дальше, и, когда Таурзат пришла к ним в дом, в сердце девушки заглянул луч надежды
Вчера вечером Таурзат опять постучалась к ним, вошла, села за стол, взяла Серафиму за руку и, улыбнувшись, заговорила:
Может, я и надоела тебе, девушка, но ты не гони меня, а послушай Завтра овец колхозных будем раздавать. Помоги мне. По одному барашку мы хоть за пазухой спрячем. Думаю, до обеда раздадим их. Хочу заранее поблагодарить тебя, пожелать, чтобы война скорее кончилась, стало в мире спокойно, и один из барашков, которых вы возьмете себе, стал жертвой на твоей свадьбе
Люди медленно собирались во дворе колхозной фермы. Овцы сгрудились в дальнем углу загона, жались друг к другу, нюхали землю. В стороне негромко разговаривали Дзиппа и хромой Агубе. Вскоре приехала на бричке Таурзат.
Дзиппа, спросила она, чего вы ждете?
Мы готовы, ответил старик. Может, ты скажешь что-нибудь людям?
Не дети же мы, пожала плечами Таурзат. Расстаемся мы ненадолго, скоро опять будем, встречаясь, говорить друг другу «доброе утро» или «добрый вечер». Будем работать и сидеть за праздничными столами А теперь давайте поступать так, чтобы в день нашей общей радости никому не пришлось смущаться. Ну, что еще сказать?..
От слов Таурзат люди заулыбались, стали громче разговаривать
Серафима смотрела на Таурзат, и ей казалось, что та ничуть не изменилась с тех пор, как девушка впервые увидела ее. Ни разу, наверное, она не принарядилась, и Серафима не могла представить ее себе, идущей вместе с другими женщинами на свадьбу и несущей в белом узелке три пирога, вареную курицу и графинчик с аракой.
Тогда Серафима многого не понимала Днем отец и брат сели в бричку и укатили со двора. А вечером Госка, накормив ужином дочку, долго ждала мужа и сына, но те все не возвращались, и мать, накинув на плечи платок и укутав в старый шарф Серафиму, сказала:
Дойдем хоть до околицы. Тревожно мне. Не первый раз они поехали в лес за дровами, но все же боюсь, как бы не случилось беды
Серафима едва тащилась, веки слипались, и она мечтала лишь о теплой постели. Она бы не отказалась, если бы мать взяла ее на руки и понесла. Они долго шли, потом повернули обратно. Когда стали возвращаться, девочка увидела, что кто-то идет им навстречу, испугалась и прижалась к матери.
Не бойся, успокоила ее та. Не все еще спят, есть и такие, как мы, бродяги
Мимо прошла женщина ростом чуть повыше матери. Обута она была в сапоги, в руках несла что-то похожее на косу или на вилы. Мельком взглянула на них и прошла дальше
Что это у нее в руке? спросила Серафима.
Винтовка
Настоящая?! Из которой стреляют?
Она самая
Девочке не верилось, потому что до сих пор она видела оружие только у мужчин.
А в кого она будет стрелять? спросила она.
Ни в кого.
А зачем тогда ей винтовка?
Ты еще маленькая, и тебе незачем знать слишком много.
Когда нужно сделать что-нибудь, ты говоришь, что я уже большая.
Все равно ты ничего не поймешь.
Пойму.
Она мужу идет помогать. Те, у кого много пшеницы и кукурузы, увозят по ночам зерно из села и где-то продают. Муж Таурзат следит за дорогами, чтобы никто не мог ни пройти, ни проехать без разрешения. А Таурзат ему помогает
Он такой сильный?
Он большой начальник. Самый большой начальник в селе.
Но когда девочка увидела Таурзат днем, та не показалась ей ни суровой, ни воинственной, и вскоре Серафима забыла о словах Госка, и виделась ей только винтовка, и она пыталась понять что же такое происходит, почему женщина должна ходить с винтовкой, с настоящей винтовкой, из которой стреляют.
Кто знает, сколько времени прошло с той ночи до другой, когда Серафима узнала, что убили Шахмата, мужа Таурзат?.. И до этого девочка не раз видела, как хоронят, люди возвращаются с кладбища и постепенно все забывается Шахмата искали десять дней, и каждый день приносил в село новые слухи, один страшнее другого. Одна старуха на окраине какого-то города нашла изорванную, перепачканную кровью одежду. Там же нашли и труп Шахмата, зашитый в мешок и зарытый наспех