- О, а вот и моя крошка!улыбается сестра при виде меня. Мы обнимаемся, и я действительно рада ее видеть. Наташка очень похожа на мамуу нее длинные черные волосы, карие глаза и выразительные скулы. Она чуть ниже меня ростом, хотя, казалось, куда уж еще. Я заметила, как к нам подбирается мой племянник Мишка, и сейчас с интересом смотрит снизу вверх.
- А кто это такой пухлик? - улыбаюсь я и сажусь прямо на пол напротив мальчика.
- Мися!весело отвечает беззубой улыбкой племянник.
- О, а я тебя и не узнала - так ты вырос!
Сцену знакомства Гараниных с семейством сестры я пропустила, но за столом понимаю, что Наташке они нравятся. Ее муж особых эмоций не проявляет. Он вообще немногословен и на все вопросы по большей части отвечает всегда односложно «да» или «нет». Уж, честно, не знаю, чем он смог покорить мою энергичную и бойкую сестру. Хотя, если учесть, что ей нравится по большей части слушать саму себя, возможно, это очень удачный симбиоз.
Мама, стараясь всем угодить, приготовила три разных салата, мясо по-французски и несколько закусок. Саша вежливо улыбается и активно отвечает на все вопросы моей сестры. К Теме непрерывно пристает с объятиями мой двухлетний племянник, из-за чего тот, кажется, чувствует себя не очень комфортно.
Когда наступает время чая, мама просит нас с сестрой организовать его. Мы уходим на кухню, где, наконец, можем спокойно поговорить. Кажется, Наташка, только этого и ждала, так как сразу же начинает:
- Ну, как тебе мальчики?не дав мне ответить, она тут же делает это за меня.И не говори, знаю, знаю. Родителям и так туго приходится, а тут еще два рта. Одного учить надо отправлять, а второго еще столько лет на своем горбу тащить. И чем только они думали? Но тебе грех жаловаться. У тебя есть своя комната, - продолжает говорить она, заваривая чай.А они, между прочим, заняли мою. Я в твои годы, жила в маленьком зале, который был проходным двором.
- Я там тоже жила, - напоминаю я сестре, доставая чайный сервиз из шкафа.
Одно из моих наблюдений о Наташкеэто, как я его называю, комплекс старшей сестры. Ей постоянно кажется, что ей родители не додали, что они должны были больше о ней заботиться и помогать по жизни. Возможно, это было как-то связанно с тем, что она была одна, а потом появилась я, чем вызвала ревность, не знаю. Но тот факт, что родители всю жизнь по кирпичику строили этот дом своей мечты с двумя этажами и отдельными спальнями для каждого, а она к моменту окончания стройки успела съехать от нас - ее ужасно бесит.
- Да, но ты была мелкая. И тебе нравилось ковыряться в моей косметике и одежде. А теперь ты живешь в этом роскошном доме, который родители строили, экономя буквально на всем.
- А конкретно на тебе, - не сдержавшись, озвучиваю ее претензии вслух.
Наташка на секунду замирает, но тут же с вызовом продолжает:
- Да, на мне! И я считаю это несправедливым. Теперь в моей спальне живут эти два чужих мальчика, а мы с мужем и ребенком живем в однушке.
- Родители вам помогают, как могут, - возражаю я. Этот разговор начинает меня утомлять.Они каждый месяц перечисляют вам на вклад.
- Да, толку то, - закатывает она глаза. Начав расставлять чашки на поднос, она решает все-таки поинтересоваться моими делами.Ты-то как переживаешь это все? Я смотрю, выглядишь не оченьсиняки под глазами, ногти с облупленным лаком, да и, кажется, немного пополнела.
- Возможно. Не знаю, - равнодушно пожимаю я плечами, и, взяв один из подносов, иду в гостиную.
Второе наблюдение о моей сестреона любит самоутверждаться за счет остальных. Чтоб было понятно, у нее сорок шестой размер одежды, а у меня сорок второй. Даже, если я и пополнела немного (чего, собственно, нет), то уж точно стройнее ее.
Когда семейство моей сестры уехало, так как его главе надо было на следующее утро на работу, я быстро юркаю в свою комнату. Знаю, это плохо не помочь маме прибраться, но она там с этим ненавидящим меня Сашей и боящимся Темой, а мне не хочется ощущать всю гамму их эмоций на себе. Я прислушиваюсь к тому, что творится внизу и слышу, как они там смеются и разговаривают. Странно, но, кажется, комплекс старшей сестры заразен и теперь перешел на меня. Мне не нравится чувство, что в своем собственном доме мне приходится прятаться. Я достаю телефон и пишу Асе:
Я: «Чувствую себя здесь лишней».
Ася: «Что случилось?»
Я: «Тема меня боится, Саша ненавидит, и я прячусь в комнате, выходя пописать и помыться только под покровом ночи».
Ася: «Стремно. Ты не пыталась поговорить с Сашей? Почему ты считаешь, что он тебя ненавидит?»
Я: «Он ни слова мне не сказал за все время и при этом так смотрит, как будто я убила его любимую собаку».
Ася: «А ты ее убила?»
Я: «Ха-ха, смешно»
Подруга ничего не отвечает, и я блокирую телефон, посчитав, что сеанс «поной в жилетку лучшей подруге» завершен. Но через несколько минут смартфон вновь вибрирует.
Ася: «Ты бы хотела, чтобы они никогда не появлялись в твоей жизни?»
Я перечитываю это сообщение несколько раз. Хотела ли я? Хотела ли, чтобы мамина любовь и внимание оставались только моими? Чтобы я могла спокойно спуститься к ужину, где сидит моя семья, не пользуясь глупыми отговорками, что успела поесть раньше или сделал это у Аси? Хотела ли я не замечать в школе, как эта троица в виде придурка Вани, Барби Карины и нового брата Саши смеются, смотря в мою сторону или когда я прохожу мимо. Хотела ли, чтобы этот странный Тема, не боялся меня так, что прятался за спиной у брата при одном моем появлении?
Размышляя об этом, я беру телефон и направляюсь в ванну, пока все остальные внизу. Я уже почистила зубы и умылась, когда все же беру в руки телефон и решаю ради самой себя ответить честно на вопрос.
«Да» - пишу я.
Саша Г.
«Ты бы хотела, чтобы они никогда не появлялись в твоей жизни?»
«Да»
Я несколько раз перечитываю эти два последних сообщения. По всей видимости, она переписывалась со своей подружкой, про которую говорила Карина. И это лишь подтверждает догадку о том, что Саша против того, чтобы они жили здесь. Она забыла телефон на раковине, даже не заблокировав. Я забираю его и направляюсь в ее комнату. Надо поговорить с этой девчонкой. Если Тема уже немного привык к родителям Саши, то ее он боится. А эта ее враждебность никогда не позволит брату почувствовать себя здесь комфортно.
Я резко толкаю дверь, даже не подумав постучать. В спальне никого нет. Верхний свет выключен, и комнату освещает только работающий ноутбук, лежащий на кровати. Я подхожу к нему, желая бросить рядом телефонтам она его точно заметит. Когда уже собираюсь уходить, мое внимание привлекает открытый вордовский файл. Она что книжки читает? Я живу здесь неделю, но практически ничего не знаю о ней, кроме того, что она считает меня здесь лишним и пренебрегает разговорами со мной и братом. Она даже на ужин отказывается спускаться - до того ей претит есть с нами за одним столом.
Подхлестывая свою уверенность этими мыслями, я сажусь на кровать и просматриваю файл. Это оказалась какая-то романтическая история с фантазийным уклоном, где красотка влюбляется в урода и пытается что-то кому-то доказать. Ну и фигня. Брр. Когда я уже хочу перестать читать эту чушь, поняв, что вкус у Самойловой дерьмовый, я внезапно кое-что понимаю.
Она не читает этоона это пишет! Саша увлекается сочинительством глупых романов? Вот это да. Возвращаю ноутбук на место. Я хочу уйти, но замираю. Напротив меня в дверях стоит Саша с бутербродом в руке и удивленно на меня смотрит. Прокашлявшись, я киваю в сторону ее телефона:
- Ты забыла на раковине в ванной.
Она молча кивает в ответ. Опять. Может она немая? Да вроде нет, она же все слышит и понимает, что ей говорят. Да и в тот памятный день она произнесла «Извини».
Я направляюсь к выходу, а она к кровати. Где-то на середине пути мы сталкиваемся, и она резко отпрыгивает в сторону. Господи, ей, что даже противно со мной контактировать? Не желая это комментировать, я двигаюсь дальше.
- Спасибо, - слышу за спиной. Удивленно оборачиваюсь и вижу смущенную Сашу, державшую телефон в руке.
Не немая. Точно. И голос такой мягкий, мелодичный. Я настолько сбит с толку, что теперь сам как дурак молча киваю головой и просто ухожу.
Глава 4.