С Милой будет тяжело. Как заслужить ее доверие?
Как только Левин вернулся с работы, я встал и вышел из комнаты. Я и так знал, что будет дальше. Смотреть на то, как он ест, заставляет Милу сидеть рядом, грубо ведет себя за столом, мне было противно. Часа через два позовет в кабинет домработницу
Куда собрался? спросил Самир, когда я вышел во двор.
Пройтись, бросил раздраженно. Чем дольше Мила оставалась в руках урода, тем чаще я срывался.
Куда ты поселишь Милу, когда мы ее заберем? задал странный вопрос Чех. У него всегда все продумано на несколько ходов вперед. Значит
К себе.
В квартире вам будет неудобно. Возьми ключи, протянул он мне связку, поедите в Одинцово, поживете на природе. я настороженно смотрел на него. Сегодня заберем твою женщину
***
Мила
Степа вернулся не в настроении. Я не знаю, что произошло, скорее всего, какие-нибудь многомиллионные убытки, раз муж так свирепствовал. Он впервые ударил Алену в моем присутствии. Причинаопрокинула бокал с вином. Девушка была в ужасе, но понимала не стоит сейчас со Степой выяснять отношения. Что-то мне подсказывало, это последний ее рабочий день в нашем доме. И мне действительно стало страшно, что она уйдет. Где-то Алена была права, часть издевательств она принимала на себя. Теперь мне придется остаться с извергом наедине.
Я боялась шевелиться. Старалась бесшумно подносить полупустую ложку ко рту. Встать и уйти было опасно. Аппетит пропал, но этого нельзя было показывать.
Закончив подачу блюд, домработница вышла из кухни. Наверное, пошла собирать вещи. Тарелка с супом пролетела возле моего лица, грохнулась о плиту, осколки вместе с содержимым разлетелись по всей кухне. Я вздрогнула и зажмурилась. Степа вылетел из кухни.
Я принялась наводить порядок.
У вас перекиси не будет? заглянул охранник. Он сжимал рану на окровавленной руке.
Конечно! я кинулась к аптечке. Подставив руку под раковину, я щедро ее полила дезинфицирующим средством. Достала бинт и стала накладывать повязку.
Нужно наложить швы. Как вы так умудрились порезаться? рана была глубокой.
Неумелое обращение с ножом. улыбнулся он мне. А потом неожиданно потянулся к волосам и заправил выбившийся локон за ухо. Я от удивления дернулась.
Пошел вон отсюда! рявкнул Степа, который неожиданно появился в дверях. Я заметила, как поджались губы парня из охраны. Спорить он не стал, покинул молча кухню. Пока меня нет, ты с охраной развлекаешься?! первый удар пришелся по щеке. Он был на порядок сильнее, чем те, которыми он награждал меня раньше. Голова дернулась, чуть не слетев с плеч. В глазах потемнело. Сука! Я убью тебя проститутка! удары сыпались градом. Я лежала на полу. Помню проскользнувшую мысль: «хорошо, что успела убрать осколки». Из носа, из рассеченных губ текла кровь. В какой-то момент, его руки устали, и он принялся наносить удары ногами. Я свернулась в клубок, чтобы защитить органы брюшной полости. Я вспомнила слова Емельянова, что он меня или убьет или сделает калекой. Почему же я его не послушала?!
Ты что творишь, по тебе психбольница плачет?! заорала на весь дом Алена, привлекая внимание охраны. Свою злость муж уже не контролировал, переключил внимание на нее. Я не могла помочь девушке, мне больно было двигаться. Я старалась громко плакать, но получался жалобный скулеж. У нее еще были силы кричать. Ворвалась охрана и оттащила Степу от девушки. Лицо Алены было в крови, но она оставалась в сознании.
Люда, вы можете подняться? присел возле меня на корточки охранник, которому я обрабатывала руку.
Не знаю Мне казалось, что я не чувствую тела.
Глава 15
Гризли
Почему ты поменял план? спросил я Чеха, когда мы летели к дому Левиных.
Степан в шаге от банкротства, голос Самира звучал напряженно. Мне сообщили, что он сегодня разгромил кабинет в офисе, когда узнал, что потерял два контракта, на которые очень рассчитывал. Планировал вывести компанию из кризиса. по спине пробежался холодок. Я читал его досье, он помешан на деньгах и розах. Мразь! Меня разрывало. Я реально боялся, что этот урод может сделать с Милой.
Телефон Чеха зазвонил.
Да. принял он вызов. Выслушал звонившего, ничего не сказав оборвал звонок. Нажми на газ! я бросил на Чеха короткий взгляд. Сейчас его хваленое самообладание дало сбой. Лицевые мышцы дернулись.
Что?! закричал я, не выходя из режима «гонщика». Хотя уже и без ответа знал, что случилась беда. Ты будешь виноват, если с ней что-нибудь случится! Говорил, валить его надо! Чех знал, что я прав, поэтому и промолчал.
Подъехав, я выскочил из машины и понесся к дому. Охрана попыталась нас остановить.
Открой калитку! рявкнул я.
Не было распоряже
Я сейчас пущу тебе пулю в лоб, за моей спиной Чех передернул затвор пистолета. Стоит ли умирать за хозяина, которого вы не уважаете? Ворота стали открываться. Чех позволил мне войти первым. Я не боялся, что мне стрельнут в спину, Самир прикроет.
Выбив дверь, я ворвался в дом. Шел на голоса. Левин орал и кому-то угрожал. Степана скрутила его же охрана и уложила лицом в пол. В кухне громко плакала домработница. Кинув на нее взгляд, я отметил, что девушке досталось, но меня волновала только Мила. Мне нужно было ее увидеть, лично убедиться, что с девушкой все хорошо. Мила сидела на полу, а один из охранников ее осматривал. Увидев лицо девушки, я озверел. На ней живого места не было!
Вышел обратно в коридор, оттолкнул в сторону охранника удерживающего орущего и угрожающего Левина, схватил за грудки Степана и поволок из дома.
Полицию вызови. услышал я голос Чеха.
Я не жалел этот кусок дерьма. Вырубил его с первого удара, но это было очень простое наказание. Хлопками по щекам я привел Левина в себя, подождал, когда он откроет глаза. Поднял и стал бить дальше. Щадяще так, чтобы он все понимал и чувствовал. Медленно убивал. Степан скулил, плакал, просил пощады, чем еще больше меня злил.
Хватит, Гризли. Он должен сесть в тюрьму. Я найду для него «райский уголок». Чех перехватил мой кулак, сжал его в своей ладони. Я сказал, хватит. Ты нужен Людмиле.
Эти слова немного отрезвили. Я только сейчас заметил, что охрана стояла в стороне и не вмешивалась. Поднял этот кусок дерьма и бросил лицом в любимые им кусты роз.
В доме плакал ребенок, но я спешил к Миле.
Это шок. пояснял ей парень. Я не знаю, о чем они говорили.
Алена сидела за столом и прикладывала что-то холодное к своему лицу. Возле ног Милы тоже лежал замороженный кусок мяса.
Подвинься, обратился к охраннику. Присел возле нее. Мила никак не отреагировала. Я пришел тебя забрать. Клянусь, больше никто и никогда пальцем тебя не тронет. по ее щекам покатились слезы. Мне хотелось вернуться и добить этого морального урода. Я подхватил Милу на руки, старался действовать аккуратно, ведь она морщилась и стонала от боли. Вызови скорую. бросил на ходу. Мила устало опустила голову мне на плечо. Сейчас она была так бессильна, что не могла со мной воевать. Я отнесу тебя в спальню, после осмотра врачей заберу вас с сыном к себе. не спрашивал, а ставил перед фактом.
Уложил Милу в постель. Она застонала.
Марк, хочет есть, по ее щекам продолжали течь слезы.
Сейчас накормим богатыря. я устроил ее удобно на подушках, подошел к кроватке и взял на руки орущего пацана. Внешне я старался не показывать эмоций, но внутри меня всего трясло от ярости. Я не мог спокойно смотреть на Милу. Привет. Ты вырос с нашей последней встречи. поднес Марка к Миле. Я не буду смотреть. она потянулась левой рукой к пуговицам, пальцы действовали неумело. Я обвалил внимание, что пальцы на правой руке перебиты. Давай помогу. она мотнула головой. Я сжал ее непослушные пальцы, отодвинул в сторону, ловко оголил полную грудь.
Не смотри, пожалуйста
«Знала бы ты, сколько раз я любовался на твою грудь»
Глава 16
Гризли
Приехали мы в Одинцово только вечером следующего дня. Милу продержали в больнице. Нужно было удостовериться, что внутренние органы не повреждены. На голове было рассечение, наложили несколько швов. Руку поместили в гипс. Отпускать ее не хотели, за состоянием пациентки нужно было понаблюдать. Мила сильно нервничала и переживала, что Марк не с ней. В больнице его оставлять было нельзя, даже в частной палате такие возможности не предусмотрены. Этот пацан своим криком мог поднять на ноги все отделение.