Чего и следовало ожидать.
Это еще почему? насторожилась я, а женщина снова смерила меня взглядом.
Тебя как звать?
Кира.
А меня Марина Евгеньевна. Витька вообще-то парень неплохой, заметила женщина, а потом, оглядевшись, понизила голос, только он того.
Чего того?
Наркоман, она на мгновенье выпучила глаза, а я снова вздернула брови.
А вы откуда знаете?
А чего тут знать? Марина Евгеньевна усмехнулась. Об этом весь дом знает. Постоянно к нему народ шастает, глянешь, глаза у всех мутные, и сами такие же. И запах от двери такой, что самого бросает.
Какой запах?
Так конопля же.
А вы откуда знаете, как она пахнет? подозрительно поинтересовалась я, женщина на мгновенье растерялась, пожимая плечами. А я продолжила: Даже если и так, с чего бы ему из окна прыгать?
Так обкурится дряни. Впрочем, ничего плохого больше про него сказать не могу, перевела она тему, парень тихий, вежливый, всегда здоровается, пакет донесет, если надо. Неужто, правда, умер? словно дошло до нее.
Тут перед нами прошмыгнул Аркадий Дмитриевич, мы заткнулись, а он посмотрел неодобрительно.
Как фамилия Вити? поинтересовалась я шепотом.
Понятия не имею.
Он с кем-то из соседей близко общался?
Тут снова возник Аркадий Дмитриевич и поманил в большую комнату. Там нас тщательно допросили, меня о самом происшествии, Марину Евгеньевну преимущественно о том, что она знала о соседе.
Дальше пошел не очень интересный процесс, нас водили по комнатам, обращали внимание на те или иные вещи, которые мне лично казались совершенно непонятными, потом подвели к окну, что-то там еще сказали, наконец, мы получили листочек, который нам нужно было подписать. Пока Марина Евгеньевна тщательно его изучала, я осматривала квартиру.
А что-нибудь ценное нашли? поинтересовалась у Аркадия Дмитриевича.
Что вы понимаете под ценным? спросил он у меня язвительно.
Не знаю, пожала я плечами, вы, значит, уверены в том, что это самоубийство?
А вы будете утверждать, что нет?
Почему же, пожала я плечами, но к сведению бы данные приняла.
Вы опять про подвальную дверь? закатил он глаза. Да поймите, все же очевидно: парень наркоман, съел что-нибудь не то и пошел летать.
Вы анализ крови будете делать?
Кира Сергеевна, Аркадий Дмитриевич вернул мне паспорт, мы сделаем все, что от нас требуется. И если появятся явные улики против самоубийства, поверьте, мы их тщательно проверим.
Очень на это надеюсь, сказала я в ответ, и прозвучало это очень похоже на «ага, конечно, знаю я вас».
Наконец, с формальностями было покончено, и нас распустили по домам. Джек к тому моменту уже мирно спал в уголке на кедах и пробуждением был недоволен. Домой в итоге мы попали к утру, и я рухнула спать, даже не сходив в ванную.
Утром проснулась с жаждой деятельности, ничем не объяснимой. Ночное происшествие запало мне в душу, и если там, в квартире, уже изрядно устав и плохо соображая, я еще могла допустить мысль, что мне что-то показалось или я не обратила внимания, то теперь была твердо уверена: тень в окне мелькнула, а дверь в подвал была заперта.
В голове у меня сложилась отличная теория: что, если кто-то пришел на квартиру к Вите (с какой целью, пока неизвестно), столкнул его из окна, после чего хотел покинуть квартиру, но не смог, потому что объявилась я. Так как я торчала возле двери, убийца решил воспользоваться подвальной дверью и уйти через другой подъезд.
Дом построен буквой Г, и внутрь двора выходит только угловая дверь, как раз та, за которой находится подъезд и квартира погибшего. Остальные двери выходят на улицу, потому убийца мог проскользнуть совершенно незамеченным.
Все это я совершенно ясно увидела, проснувшись, но что с этим делать дальше, оставалось непонятным.
Быстренько выгуляв Джека, я решила немного пройтись возле места преступления. Пес короткой прогулкой был недоволен, тем более, что погода стояла отличная, потому я могла рассчитывать на какую-нибудь пакость, когда вернусь.
Однако я уже загорелась идеей, потому через пять минуть стояла под тем самым окном. Сейчас оно было закрыто, а на асфальте не осталось и напоминания о том, что здесь произошло нечто страшное. Я зашла в подъезд и первым делом отметила, что подвальная дверь закрыта. Для верности ее подергала, так и есть, заперто.
Обычно ключи хранятся у дворника или у кого-то из жителей, возможно, Марина Евгеньевна подскажет, у кого. На всякий случай я прошлась по остальным подъездам, но код от домофона сработал только на одной, и там дверь в подвал тоже была закрыта. В общем, я вернулась и, поднявшись на нужный этаж, позвонила Марине Евгеньевне. На этот раз она открыла куда быстрее и не поинтересовавшись, кого черт принес.
Заходи, кивнула мне, и я прошла в просторную прихожую. Пойдем в кухню, я как раз собиралась чай пить.
Случилось чего? настороженно спросила я, она только махнула рукой, выглянув в окно, уселась за стол рядом со мной.
Да соседи все ходят, выспрашивают. Я Петьке сказала, он этажом выше живет, так и понеслось, теперь вот выспрашивают, кто да что.
А кроме соседей больше никто не приходил?
Марина Евгеньевна уставилась на меня в подозрении.
К тебе, что, кто-то приходил?
Нет, а к вам?
Дама вздохнула, а я сразу почуяла, что кто-то точно был.
Немного посверлив меня взглядом, Марина Евгеньевна сказала нехотя:
Тут уже к нему приходили обрыганы всякие, в дверь звонили, постояли и ушли. Я ничего им не стала говорить. А потом пришли двое, в кожанках, морды наглые, ясное дело, бандиты какие-нибудь.
Вас это не удивляет?
А чего удивительного? Он же наркоман, да еще и продает, само собой, у него связи с бандитами есть.
Логика у дамы железная.
И что бандиты? поинтересовалась я.
Сначала к нему позвонили, тишина. Они раз, и ко мне.
А вы за ними подсматривали, значит?
Девочка моя, наставительно сказала Марина Евгеньевна, нужно всегда держать нос по ветру.
«И совать его в чужие дела», мысленно добавила я, правда, сама-то была не лучше, и любопытство дамочки мне было сейчас как раз на руку.
В общем, я выждала чуть, продолжила она, и спрашиваю, мол, вам кого. Они говорят, мы из полиции. Я спрашиваю, по какому вопросу. Они мне: по поводу смерти вашего соседа. Я и говорю, мол, ночью уже приезжали, все осмотрели и допросили.
Я хихикнула, представив, сколько радостных минут пережили ребятки.
В итоге все-таки открыла им, вздохнула Марина Евгеньевна, но в квартиру не пустила. Они начали выспрашивать, как что было, ну я рассказала в общих чертах. Сдержанно, они и отчалили.
И про меня сказали?
Милая, хмыкнула она, ежели они захотят, так все равно узнают, наши данные же в полиции есть. Но я им сказала, что какая-то девчонка была из соседнего дома. Думаю, они сюда и пришли для того, чтобы со мной поговорить и вызнать, что слышно. Так что и к тебе заявятся.
Я немного покивала и стала собираться, ничего особенно не надумав. Уже на пороге поинтересовалась:
Марина Евгеньевна, а у кого есть ключи от подвала?
Она на меня уставилась в непонимании, но я сделала вид, что взгляда этого не замечаю, и продолжила ждать ответа без каких бы то ни было объяснений.
У Петьки, ответила она недовольно, он этажом выше живет, квартира слева. А тебе зачем?
Все-таки не удержалась. Но я, неопределенно махнув рукой, выскочила из квартиры и припустила вниз. Выйдя из подъезда, прошла за угол дома и некоторое время паслась там. Потом вернулась и прошмыгнула в подъезд. Не то, что я пыталась скрыть свое появление от Марины Евгеньевны, просто чем меньше людей сует нос в расследование, тем лучше.
Только тут я сообразила, что подошла к смерти парня с какой-то странной увлеченностью, явно не целесообразной. Правда, происходящие события со странной четкостью складывались в голове в строки.
«Из этого расследования могла бы выйти неплохая книга», подумалось мне.
Ага, у меня же еще одна книга в ожидании, которую мне навеял Дереда своим внезапным появлением из кустов. Кстати, сам он не объявляется, и Марик молчит, что тоже странно. Тут я догадалась вытащить телефон, он был разряжен. Снова сунув его в карман, замерла перед дверью неизвестного Петьки и нажала на звонок. Дверь открылась почти сразу, в дверях стоял высокий коренастый паренек лет семнадцати и смотрел на меня в удивлении.