* * *
После смерти Рябчикова Мухин попритихпо первости мы все там сделались тихими. Но дня через три доброволец пришел в себя. Вновь появилась наглость в рыскающих глазенках, голос сделался совершенно другим, будто сюда он прибыл не вместе с нами, а минимум полжизни провел на передке. Возможно, он полагал, что его лагерь был чем-то вроде фронта. И что порядки здесь такие же, как там. Однажды, обнаружив, что никого рядом нет, Мухин сунул мне свою лопату.
Потрудись-ка, молодой, за уважаемого человека.
Мы поправляли дальний окоп, в очередной раз попорченный немцами, и лопата, коль на то пошло, была у меня своя собственная. Но для Мухина имело значение, чтобы я взял его инструмент. Возникла необходимость послать его подальше. Сразу и навсегда, иначе не отвяжется. Я сказал ему:
На хер пошел.
Похоже, мои слова прозвучали неубедительно. Может быть, голос подвел или слово оказалось не тем. Мухин, пакостно ухмыльнувшись, ухватился за мою гимнастерку.
Ты чё тут, фраер, совсем оборзел? Ты с кем говоришь, гаденыш? Да там, где я был, такие гниды, как ты
Еще бы немного, и я испугался. Лапы у него были цепкие, драться я толком не умел, а в кармане у него наверняка был спрятан нож. С такого психа станется, пырнет и только потом сообразит, что сделал. Расстреляют, конечно, но мне оно не поможет. Но испугаться не получилось. Едва я почувствовал на себе его руки, как почти непроизвольно взмахнул своими и резко рубанул ребрами ладоней Мухину по запястьям. Не знаю, насколько сильным вышел удар, но Мухин сразу же отскочил.
Ты чё? Нюх потерял, салага?
Я сказал, пошел на
На этот раз у меня прозвучало тверже. И слово нашлось подходящее. Похоже, есть такие люди, которые реагируют не на смысл сказанного, а на привычные звуки, вроде как псы. Мухин отреагировал правильно.
Ты чё, молодой, шуток не понимаешь?
Не понимаю. Чувства юмора нет. С детства.
Оно и видно, пробурчал бытовик и принялся перекидывать землю. Меня потом еще два часа трясло от ярости, а подонку было хоть бы хны. Какая-то особая порода людей. Красноармейскую книжку мне помял, в правом нагрудном кармане, скотина.
Потом, я слышал, он цеплялся к другим ребятам. Но там или сразу ничего не выходило, или Молдован грозился набить ему морду, или вмешивались Шевченко и Ковзун. Мухин стал грустным и говорил, что скоро сделается снайпером и вновь обретет свободу. В голосе его звучала обида и мечта.
Снайперитьэто по мне. Один, как человек, без кодлы. Хресь фрицу в башку, и море душевного покоя. Я ж на воле отличный был стрелок, в тире брал призы. А туткирка, лопата, матросня, жиды. А душа, она ведь просит.
* * *
Мы не только рыли землю. Начальство заботилось, чтобы мы поскорее стали обстрелянными бойцами. На шестой день наш взвод получил боевое задание. Мы обрабатывали ружейно-пулеметным огнем боевые порядки противника. Он в ответ обрабатывал наши. Огонь, что с нашей стороны, что с немецкой, был не особенно интенсивным, но всё равно, когда пуля вдруг чиркала чуть не под носом, делалось неприятно. Вновь высовываться из окопа не хотелось. Но приходилось. Высунул головунажалнырнул на дно. Высунулнажалнырнул. Много ли было проку от такого ныряния, не знаю, но патроны уходили быстро, хотя большинство бойцов как в копеечку лупило в белый свет. Будущий снайпер, между прочим, тоже.
Это называется беспокоящий огонь, с довольным видом выдавал он усвоенные накануне термины. Чтоб жизня фашистам медом не казалась.
Не знаю, как немцам, но мне жизнь и так не казалась сладкой. Зильбер тоже был не в восторге от наших плясок.
Надо срочно подтянуть боевую подготовку, озабоченно заметил старшина, когда в окоп пробрались с проверкой старший лейтенант Сергеев и военком батареи Зализняк.
Тут тяни не тяни, время нужно, покачал головой военком, присаживаясь на дно рядом с Сергеевым и Старовольским. Вот ты в запасном чем занимался? обратился он ко мне. (Я как раз запихивал в магазин обойму, а она, видимо от близости начальства, как-то косо пошла и не запихивалась.)
Строевая. Штыковой. Стрельбы. По-пластунски.
Старший лейтенант насмешливо хмыкнул:
Всё как положено. И штыковой, и стрельбы. Штыковойэто с беззащитным чучелом, а стрельбыиз положения лежа по неподвижной мишени в свободное от разгрузки угля и картошки время. Месяци боец готов. Точно?
Полтора, уточнил я.
Тогда Сергеев спросил у Зильбера:
А помнишь, какая у нас была пехотная подготовка? Шли по кукурузному полю в полный рост, как на параде.
Зильбер поморщился, видимо воспоминание было тяжелым. Мрачно процедил:
Зато я у немца видел глаза.
Ага, кивнул Сергеев и добавил:А многие так и не увидели.
Они помолчали. Старовольский извлек из кармана папиросы и предложил их оказавшимся поблизости. Кроме меня, потому что зналя у него некурящий.
Я ведь тебя помню, неожиданно сказал мне старший политрук. Умный парень. Газеты читаешь. Десять классов небось закончил?
Да, ответил я, еще не зная, куда он клонит. А военком повернулся к Сергееву.
Помнишь, Бергман говорил, ему грамотный человек для бумажной работы нужен?
Помню, буркнул тот. Алексей, дашь комбату человека?
Старовольский вопросительно посмотрел на меня и непонятно чему усмехнулся. Мне стало совестно, и я вопреки собственному желанию пробормотал:
Разрешите обратиться, товарищ старший политрук? Пинский у нас так вообще студент. Из университета.
Пинского не отдам! решительно вмешался Зильбер. Он мой.
Это даже не подлежит обсуждению, уважаемый Лев Соломонович, успокоил его Сергеев. Потом приподнялся не в полный рост и сказал Старовольскому:Ну бывай, мы побрели обратно. Пощелкайте тут еще с полчасика, только патроны берегите.
Оба нырнули в ход сообщения, а мы занялись своим беспокоящим делом. Спустя некоторое время к нам присоединился Шевченко, выступивший на сей раз в роли пулеметчика. Трофейный «МГ» и ленты к нему он приволок вместе с Костаки, установил машину в подготовленном накануне гнезде и сразу же позвал меня к себе.
Устраивайся поудобнее, будешь ленту держать, чтобы не перекосило. Полезное дело, осваивай. Костик понаблюдает пока.
Потом, поискав глазами, Шевченко проговорил:
А теперь братский привет трудящимся Германии. Крестьянам, рабочим, трудовой интеллигенции.
И, прищурившись, мягко нажал на спуск. И хотя мне по-прежнему было страшно и было нужно следить за лентой, я не сразу сумел оторваться от облачка пыли, заплясавшего на той, немецкой, стороне. Я словно вживую увидел, как попадали фашисты на дно, как вжимаются они в землюи как кто-то уже не вжимается, потому что ему всё равно, потому что он мертв и не видеть ему фатерланда. И впервые с момента высадки на Северной стороне Севастополя я почувствовал подобие радости.
Испытание совестиКурт Цольнер
Двадцатые числа мая 1942 года
Чтение полученной накануне почты мне хотелось начать с писем Клары и Гизель, однако, как примерный сын, я первым делом ознакомился с короткой запиской от матери. Из нее я узнал, что «пока писать не о чем», отец опять в отъезде, а некий Гельмут (я не сразу сообразил, что это ухажер госпожи Кройцер) куда-то исчез. Материнское послание сопровождала приписка от Юльхен, несколько более содержательная.
«Я нарочно вскрыла мамочкино письмо, сообщала мне моя послушная родительской воле сестра. Ты не поверишь, но с помощью твоей Клавдии (с какой стати она моя? возмутилось мое естество) я освоила независимый аблятивный оборот. Оцени, бездельник! Caesar omni exercitu ab utramque partem munitionem disposito Если перевести дословно и со всеми падежами, получится вот такая ерунда: «Цезарь всем войском с обеих сторон укреплений расположенным». Но если это переделать вот так: «Цезарь, когда он расположил всё войско по обеим сторонам укреплений», всё встает на свои места. Более литературные варианты: «Когда Цезарь расположил всё войско» или «Цезарь, расположив всё войско». Блеск! Клавдия здорово умеет объяснять, даже мне понятно. И вообще, она такая умница, хоть и страшненькая, постоянно говорит о Кларе, о тебе и вздыхает. Надеюсь, ты не влюблен в эту белобрысую селедку? Я ее видела лишь однажды, но думаю, она вполне бы могла работать натурщицей Адольфа Циглера. И вообще, Гизела просто прелесть, мы всё время вместе, и я за ней присматриваю.