В кулуарах говорили, что в стране произошёл антиконституционный переворот. Что до наведения конституционного порядка власть переходит к местным советам. Это всех устраивало и в резолюции было отражено. Был проект Миши Добкина, который просуществовал один день, назывался он «Украинский фронт».
Съезд проходил во Дворце спорта, а на улице была собрана сцена, для трансляции этого события. Ещё не успели разобрать сцену, когда в тот же день, вечером, Добкин и Кернес полетели на встречу к Коломойскому, где были приняты диаметрально противоположные решения. Это и понятноКоломойский был одним из спонсоров Майдана, а Кернесмладший бизнес-партнёр Коломойского. В итоге они полностью переметнулись.
Ситуация на тот момент выглядела примерно так: Янукович сбежал, в Киеве происходит что-то жуткое, и что будет дальше, никто не знает. К тому же, здание Харьковской гособладминистрации вечером 22-го числа заняли бандеровцы. Частью привезённые, частью местные, 50 на 50.
Писатель Сергей Жадан был среди них?
Да. Он ещё в 2004 году был комендантом палаточного городка всей этой сволочи
И 23 февраля мы уже обнесли памятник Ленину своим палаточным городком.
Для меня всё происходящее стало очень интересным и уникальным жизненным опытом. Я занимался политконсалтингом и запасы профессионального цинизма во мне были накоплены достаточно серьёзные. Проще говоря, я не верил в соотечественников. Я знал, что любой митинг можно собрать за деньги. Вообще, тот, кто проработал в СМИ более пяти лет, это человек с деформированной психикой, циник И я просто офигел, когда увидел на нашей площади в Харькове (самой большой в Европе, второй по размеру в мире, после Тяньаньмэнь) сто тысяч человек. Люди пришли сами и им никто не платил. И я пересмотрел свои взгляды.
Сто тысяч?!
Да, 1 марта был митинг, на котором было сто тысяч человек. Люди потому и собрались на площади, что администрацию захватили какие-то бандеровцы. Добкин с Кернесом пытались перехватить инициативу, поставили сцену со звукоусиливающей аппаратурой и начали такую жвачку, что, типа, нам нужен мир, мы в рамках действующего законодательства призываем вас
«Бандерьё» почувствовало безнаказанность и стало дерзко себя вести: кидать камни и прочее. Но, представляете, какая-то жалкая кучка итолпа. Народ пошёл на штурм. Кернес это увидел, и они быстро свернулись и уехали. Штурм продолжался минут десять. «Бандерьё» выбросило белый флаг. Мы тут же сделали коридор, чтобы избежать физической расправы над ними. Визитёров выводили на эту же сценуспасибо Добкину и Кернесу, что её построили, заставляли становиться на колени и извиняться перед харьковчанами. Это был порыв души харьковчан, ничего не поделаешь.
Ошибкой было передать этих задержанных в руки милиции, но их передали. После чего визитёров отпустили. И никто из тех людей, что заняли администрацию, не был подвергнут никакому наказанию. В то же время, участники штурма 1 марта до сих пор подвергаются уголовному преследованию: ряд ребят сидит, некоторых удалось обменять. То есть, они считают, что это мы его захватили. А мы его освободили!
В любом случае доверяться милиции было нельзя, хотя низовой состав был там абсолютно за наших.
Накал страстей не спадал и после 1 марта. Каждое воскресенье был митинг. Народ жаждал речей, любил ходить по улицам!
Но очень быстро стало понятно, что мы заложники прежней недальновидной политики. Дело в том, что на одну пророссийскую общественную организацию в Харькове уже были сотни общественных организаций, которые продвигали тему НАТО, гендерное равенство, однополые браки и прочую немыслимую чепуху. Даже помощь бездомным животными ту осуществляли организации, которые сидели на грантах. Сотрудничество с пророссийскими организациями явно было не на уровне, и более тогоносило характер скоморошества.
В итоге: у огромного народного пророссийского движения не было лидеров.
3 марта я понял, что грядут трудные события, которые я не могу предугадать. Обманом я вывез семью в Москвупод предлогом, чтоб они погостили там две недельки. Но в итоге получилось, что они уехали даже не берусь прогнозировать на сколько.
У меня встала вся работа в связи с переворотом, но я был достаточно обеспеченным человеком и тратил личные средства на всё происходящее.
Когда мы организовывали сцену, был свободный микрофон, безумный хаос первых митингов, на сцену поднимались городские сумасшедшие, которые несли явную ахинею, боясь при этом, что их привлекут за сепаратизм и призывы к федерализации. По-моему, я был одним из первых, кто вылез на этот «броневичок» и сказал людям то, что они хотели услышать: «Россия, референдум, Таможенный союз».
Люди любят искренность и честность. В Донецке тогда вышел Павел Губарев и напрямую рубанул. Народ, уставший от лжи, ахнул и сказал емуты будешь нашим губернатором. У нас была похожая ситуация. Наметилось несколько лидеров протестного движения, в том числе моя скромная персона. Но у нас не было единого мнения о том, что нам предстоит делать. Ситуация усугублялась. Сторонники Майдана всё крепче влезали в систему управления. Милиция и высшие чины присягали на верность хунте«Беркут» в том числе.
14 марта в центре Харькова боевики ультрарадикальной, профашистской организации «Патриоты Украины» во главе с Белецким (командир «Азова»; у них уже тогда было автоматическое оружие) захватили здание в центре Харькова, устроили пальбу из окон, погибло два антифашиста.
Боевиков блокировали сначала обычные харьковчане, вообще безоружные, потом подъехала и окружила здание милиция. Кернес ходил на переговоры. В Сети есть десятисекундное видео, где он заходит, улыбаясь, и держится совершенно свободно. Человек, который идёт на переговоры с боевиками и так себя ведётон либо отмороженный и совершенно не дорожит своей жизнью, либо просто идёт к своим друзьям. Думаю, Кернес финансировал эту организацию. Он просто раскладывал яйца по разным корзинам, и Белецкийего выкормыш. Кернес зашёл и поздоровался с ним как со старым знакомым. Белецкого он вывез оттуда на своём автомобиле. Остальных даже не «запаковали», на следующий день все они оказались в Полтаве. Сейчас воюют в батальоне «Азов», а Белецкийнародный депутат Украины. Никто не понёс наказание за убийство двух человек в центре Харькова.
6 апреля у нас проходил очередной митинг, на который вышло 50 тысяч человек. Был погожий хороший день, воскресенье.
Тогда как раз пришли известия из Донецка и Луганска: в Донецке взяли ОГА, в ЛуганскеСБУ. К тому моменту на нашем митинге остались самые стойкие, тысячи полторы. Пара человек сразу же восприняли это как сигнал к действию и были готовы идти и немедленно вешать киевскую хунту. Я был против, считал, что нас мало, но у нас решения принимались коллегиально, и я оказался в меньшинстве. Мы вернулись на площадь, подогнали наш броневичок ближе к администрации. Стали звонить всем своим знакомым. Нам удалось собрать 15 тысяч человек, и мы приготовились к штурму. В результате договорённости со средним составом милицейского руководствамилиция была за насмы штурм, по сути, имитировали. Кажется, одному курсанту в давке разбили губу локтемвот и все потери. Мы заняли здание в ночь на 7-е число.
На следующий день мы пригласили депутатов муниципального харьковского совета. Мы хотели, чтобы они отчитались перед инициативной группой граждан. Пришло только два депутата. Мы объявили совету вотум недоверия. Тут же мы избрали народных представителей, после чего мой товарищ, Антон Борисович Гурьянов, провозгласил Харьковскую народную республику.
Пошли вторые бессонные сутки: мы только что наладили охрану здания, пропускной режим и т. д., и собрался импровизированный «совет в Филях». Я говорю, смотрите, пацаны, силы не равны, завтра сюда приедет два человека с «калашами», у каждого по одному рожку, мы проиграем. Мои оппоненты стали возражать, что мол, нет, нас тут пять тысяч человек, мы не дрогнем. Нет, говорю, нам нужно развивать успех, потому как, по словам Энгельса, оборона есть смерть всякого вооружённого восстания. Прежде всего, нужно блокировать СБУ, телевышку, брать райотдел и вооружаться. Нет, говорят, у нас мирный протест.
Сейчас я понимаю, что часть людей к нам была умело внедрена Кернесом.