отнимут ребенка. Но что, теперь вечно жить в страхе? Можно ли по-прежнему
доверять Коростылеву? Вопросы, вопросы, череда бесконечных вопросов, которые
требуют немедленных ответов. Может, это ее выдумки, может, она слишком
мнительная, но казалось, что ее судьба зависит от Лукермана. А значит...
Лариса метнулась к комодику, разыскивая ключ от комнаты. Его она получила от
Коростылева в первый свой день в этом доме, ставшим родным. Леонид Аркадьевич
тогда лишь нейтрально обронил:
-- Чтобы ты была спокойна.
Вот так, завуалированно он дал ей гарантии неприкосновенности в его доме. А ее
доверие к мужчине, ставшим для Ларисы и Дениса даже ближе родных, в тот момент
стало безграничным. Ключом она так ни разу и не воспользовалась. До сегодня.
Включив радио няню и зажав приемник в руке, она вышла, зябко кутаясь в шаль.
Тщательно закрылда на замок дверь в комнату. Прошлое настигло, но вспоминалась
не сказка, лиричная и печальная. Сейчас каждый шаг был словно путь на гильотину.
Мужчины сидели на кухне. При виде худенькой тени в белой шали оба встали.
Коростылев встревоженно всматривался в бледное лицо подопечной, даже не зная,
что думать. Та история в поезде, которую рассказала девушка, не называя имен, из
обыденной правды жизни приобретала вид ужаса. Его бывший ученик, сын друзей,
тоже не намного отличался от снега за окном. Он, не отрываясь, смотрел на Ларису,
затем тихо спросил:
-- Это из-за этого вы тогда сбежали?
- Вы бы не поняли. Вы были против журналиста.
- Это другое, Лариса.
- Разве? Ответьте честно, что бы вы решили, если бы я тогда сказала правду?
Роберт отвел взгляд.
-- Вот видите, - Лариса говорила тихо.
- Он должен узнать, - еле слышно ответил Роберт.
- Нет, это мой ребенок и только мой! - взорвалась она на ровном месте.
Не выдержали нервы. А через мгновение ее прижимал к себе Коростылев, покачивая и
успокаивая, словно она сама маленький ребенок. Агент же сидел на стуле и буравил
взглядом рюмку напротив себя. Каждый всхлип девушки отдавался в нем словно
иголка. Прагматичный мозг отключил эмоции и напряженно работал, ища выход из
ситуации. Наконец, Лариса стихла. Роберт исподлобья наблюдал, как Коростылев
усадил ее на свое место и пододвинул бокал вина.
- Выпей, Ларочка.
- Мне Дениса ночью кормить.
- Я сам встану и покормлю его, смесь умею наводить.
Лариса пригубила красного вина, больше в желании согреться. С минуту висела
тягостная тишина. Затем Роберт решился:
-- Я могу задать вопросы?
- Прежде чем ты их задашь, Роб, давай я тебе кое-что поясню, - вмешался в
разговор Коростылев, - Первое, и самое главное, я - крестный Дениса. Надеюсь, ты
помнишь еще основы православия и понимаешь, что это означает. Лариса мне как
дочь, и в этой ситуации я приму ее сторону. Я не знаю кто биологический отец
ребенка, но если он за почти два года не озаботился попытками найти ее, то...
- А он знал? - Роберт горько усмехнулся, - Он был уверен, что вечером она
вернется, готовился к разговору, а в результате мы, забив на все расписание,
мчались в Хельсинки, чтобы поймать хвост уходящего поезда. Лариса, вы сбежали,
ничего никому не объяснив. Что я должен думать? Что он должен был решить? Он и
понял, что не нужен. А смысл навязываться, если тебя не ждут.
- Роберт, ну вы же понимаете, кто он и кто я, - тихо заметила Лариса, - мы были
знакомы от силы пару недель. Это только моя вина.
- В постели было двое, - отрезал агент и чуть мягче добавил, заметив как сжалась
девушка, - вы оба несете ответственность. Но и также как и ты, он тоже имеет
право знать. Это ваш общий ребенок.
- Мой, - упрямо ответила девушка, - Роберт, вы же умный человек, понимаете, что
начнется, если Див узнает о малыше. И не только юридически. Я не хочу ребенку
такую судьбу.
Мужчина вскочил и заметался по кухне. Лариса понимала, что сейчас от него
зависит много, но ждала. Неожиданно на плечи легли теплые ладони. Коростылев
пытался хоть как-то поддержать девушку. Роберт заметил жест и спросил:
-- Как вы познакомились?
-- Не поверишь, Роберт, я ехал в том самом поезде. Насмешка судьбы - я слышал
последний разговор Ларисы с Тимом, потому что девушка оказалась моей соседкой по
купе. Роб, Лара. Я могу узнать кто отец ребенка?
Агент бросил взгляд на девушку, та лишь склонила голову.
-- Дейв Гарлет, скрипач-виртуоз.
Коростылев чуть сильнее сжал плечи девушки и тихо заговорил:
-- Роберт, я на стороне Ларисы.
- Да понимаю я все ваши опасения и даже в чем-то признаю. То, что было... Ладно.
Может, вы и правы, Лариса. Но знаете, что судьба странная вещь. И мне кажется,
она вновь вас столкнет. Я не скажу, хотя не понимаю, почему он не должен знать.
У вас есть шанс. Мизерный, но он есть!
- Но также есть вероятность, что не срастется, а пострадает Денис, - тихо
заметила Лариса.
Роберт сел напротив нее:
-- Я не скажу, хотя вспоминаю вас двоих в те дни. Это была сказка. Странная,
нереальная и быстротечная сказка, разбившаяся о прагматизм жизни. Не скажу, не
заговорю, но на прямой вопрос отвечу правду.
- Роберт, - взмолилась девушка.
- Лариса, с того момента он ни разу не упоминал о тебе. Вот только Аранхуэс
слишком часто звучит в его доме.
Роберт помолчал и вдруг залпом выпил водку:
-- Уже поздно, за руль я не сяду. Где мне можно отдохнуть?
-- Я провожу тебя, - вызвался Коростылев.
Роберт благодарно кивнул и пошел за хозяином, в дверях он остановился и тихо
промолвили-:
-- Лариса, я буду молчать. Можно одну просьбу? Я могу изредка приезжать и
навещать вас с малышом?
Лариса кивнула. Разговор вымотал ее, сейчас она не могла сопротивляться. Надо
встать и дойти до Дениса. Он же там один. Девушка поставила руки на стол и
спрятала лицо в ладонях. Как же она устала. Прятаться, вспоминать, жить прошлым.
Несмотря на примирение с родителями, восстановить прежние отношения не удалось.
Оставшись без их поддержки в сложный период, натолкнувшись на стену непонимания,
она подспудно боялась очередного предательства.
На плечи легли ладони:
-- Ларочка, ты устала. Не плачь, все будет хорошо. Пойдем, я провожу тебя.
- Спасибо вам, - прошептала Лариса, глотая слезы, - спасибо за все. Без вас я не
смогла бы.
- Тише, девочка, тише. Вы мне не чужие. Пойдем отдыхать, Ларочка.
Коростылев дошел до двери, забрал ключ и открыл сам. Денис спал, улыбаясь во сне.
Леонид Аркадьевич помог обессилевший девушке раздеться, уложил в постель и ушел,
забрав так и не проснувшегося малыша к себе.
Роберт уехал после обеда. Утро он провозился с Денисом, играя в прятки, увязался
за ними на прогулку. К разговору не возвращались, и Лариса была благодарна за
проявленный такт. Уезжая, Роберт оставил ей свой номер телефона и напомнил про
ее разрешение навещать их. Жизнь вернулась в свое русло. Пролетело лето, Денис
научился ходить, рано заговорил. Лариса все больше и больше времени уделяла
работе, потихоньку приводя в порядок труды Коростылева. Она стала его личным
помощником, удаленно ведя расписание, курируя издание учебников, организацию
лекций и участие в различного рода симпозиумах. Раз в полгода к ним прилетал
Роберт, привозя разнообразные игрушки Денису. Лукерман всегда появлялся с
букетом из огромных бордовых роз. Коростылев внимательно следил за отношениями
молодых людей, возможно, тайно надеясь на что-то. Лариса видела его задумчивый
взгляд. Увы, сердце молчало. Она принимала цветы, соглашалась иногда на походы в
театр или на концерт. Однако между ними всегда стоял маэстро.
Под Новый год, когда Денису уже исполнилось три года, Лариса развлекала сына и
кума, играя шутливые песенки на купленном недавно пианино. Они весело пели, а
еще Денис пытался повторять за мамой, безошибочно угадывая ноты. Уже было ясно,