Так и вышло. Увидали её на базаре знакомые люди и привезли обратно в Поповщину. Приютило Катю большое семейство: дед Василий, крепкий ещё мужик, да бабка Евдокия. Сын их Климентий погиб летом 1916 года на германском фронте. Тут же жила его вдова Анна с кучкой оставленных Климентием ребятишек. Старший из них, Сашка, был на четыре года младше Кати. Из осиротевшей девчушки выросла красавица-девица, на все руки мастерица. Стали к ней женихи свататьсяи местные, да и из других деревень приезжали. Да только всегда получали от деда Василия от ворот поворот без всяких объяснений. Больно уж выросшая в их доме Катерина, работящая и добрая, стала ему дорога. Захотел дед её в своём семействе оставить. Поэтому, как только старшему внуку Сашке 17 годков стукнуло, тут же он их и поженил.
Ну, а дальше родились один за другим пятеро детей: Витя, Таня, Маша, Толя, Алёша. Был переезд с мужем и свекровью в Вятку, переименованную уже в Киров. И война. Проклятая война! Погиб на фронте муж Александр Климентьевич, часто болели дети, хворала бабушка. Но отчаиваться Катерина Павловна права не имела. Требовалось жить и поднимать на ноги пятерых деточек.
Витьке казалось, что мама умеет всё! Знала она, как огород обработать, что и как посадить, вырастить, собрать, сохранить. Как из простых продуктов сготовить вкусную еду. Умела она и сено косить, и дрова пилить-колоть, и гвоздь забить. Одежду чинила, даже валенки подшивала. Из своих платьев, юбок и кофточек мама умело выкраивала и шила штанишки и рубашки для деток. Все горести войны мама принимала на себя, стараясь изо всех сил оградить от них ребятишек. Работала на износ, недоедала. Её доброе сердце, тёплое слово, ласка согревали малышей. А ещё мама ездила в близлежащие деревни, обменивала там свою и оставшуюся от убитого бати одежду на еду. Причём во время ночлега в таких поездках вместо того, чтобы спать, чинила и ушивала хозяйскую одежду, за что обычно получала в награду кусок деревенского караваяярушника, который, бережно завернув, привозила домой своим воробушкам. И всё это успевала делать мама в свободное от работы на Шинном заводе время. Очень помогала ей по хозяйству и бабушка, да только в последнее время всё меньше сил у неё оставалось.
Не будь мамынеизвестно, как бы они смогли дожить до весны 45-го.
28. ВИТЬКИНО ДЕТСТВО
Заканчивалось Витькино детство, ведь парнишке, как-никак, шёл уже шестнадцатый годок. Впрочем, слово «детство» уместно в этом случае взять в кавычки. Те долгие годы, что владычествовала злая ведьма-война, стали самым ужасным временем в истории человечества. Никогда ещё не погибало от её костлявых рук так много людей. Не только солдат, но и женщин, детей, стариков. Десятки миллионов убитых, замученных в концлагерях, погибших от голода, холода и болезней. Ещё больше раненых, ставших калеками на всю жизнь. В руинах лежали целые страны.
Взрослеющему Витьке всё чаще приходили в голову философские мысли. «Вот взять, к примеру, учебник истории. Древний Рим. Сотни лет римляне воевали, расширяя свою империю. Сами гибли и других убивали. Сколько народу погибло! И где теперь их империя? Ради чего всё это? размышлял иногда Витёк. Где сейчас Карфаген? Где Золотая Орда? Где империя Наполеона? Зачем правители мира уничтожили столько ни в чём неповинных людей?» Ответа не было.
Когда же закончится проклятая война? Скоро! Но это «скоро» длится недели, месяцы. На Витькином отрывном календаре давно весна, а конца войне и не видно. Люди устали ждать, ждать Долгое ожиданиехуже всего. Кажется, война будет длиться вечно
Но грустные мысли, выгоняемые ласковым майским ветерком, не задерживались слишком долго в мальчишеской голове. Особенно чувствовала приближение нового мирного времени рабочая молодежь. Неженатые парни, что проживали большей частью в Северном посёлке, бараки которого тянулись от завода до бывшего филейского монастыря, всё чаще, отправляясь на прогулку, принаряживались.
Куда собрался?
На юга! и сразу понятно, что парень направляется в Южный посёлок, который населяли девушки и женщины. Идёт, чтобы показаться там в наилучшем виде и обратить на себя внимание. Естественно, что жителей двух посёлков тянуло друг к другу, как притягиваются магнитные полюса: северный и южный. От этого притяжения образовывались семьи, рождались дети.
Всё чаще собиралась молодёжь на пятачке у овражка, где под гармошку пели частушки и танцевали, а послерасходились гулять парочками. Обычно эти прогулки заканчивались свадьбами. Конечно, свадьбагромко сказано; так, небольшая посиделка в бараке после трудовой смены с гармошкой и скромным угощением для друзей.
Наигрывая плясовую на одной такой вечёрке, разглядывал Витёк танцующих молодок. Самому-то ему не до плясок, нога сильно болела. Как раз в самом конце смены мастер попросил перенести на склад скопившиеся в углу цеха заготовки деталей для авиационных лебёдок. Поторопился, вот и упала одна такая тяжеленная заготовка прямо на ногу. Вначале думали: перелом, но обошлось; ушиб только сильный. Не до веселья Витьке, но попросили; пришлось идти. Какая свадьба без гармони? Вот и наигрывал Витька сквозь больи думал, что и ему когда-то в обозримом будущем нужно подыскивать невесту. Отец-то его всего на пару лет постарше был, когда на маме женился.
Витька улыбнулся, вспомнив, как увидел сегодня после утреннего построения молоденького пацанчика, лет двенадцати от роду, зашедшего к ним в цех. Маленький такой, но очень уж сурьёзный! С важным видом, представившись курьером штаба ВУП, вручил под роспись Сашке Филянову, которому на днях исполнилось семнадцать, повестку на курсы ВСЕВОБУЧа. Глядел Витёк на этого ответственного штабиста, посмеивался и себя вспоминал.
Возвращаясь, прихрамывая, с той посиделки, забрёл Витёк по дороге в магазин. Стоял в очереди, стараясь не думать о болящей ноге, когда в помещение с пустой авоськой зашла совсем маленькая босая девчушка. Витька никогда её раньше не видал. Девочка испуганно озиралась по сторонам; видно, пришла сюда впервые. Всеобщее внимание привлекли её босые ноги. Люди тихонько охали:
Надо же, какая бедная девочка, даже обуться не во что.
Проходи-проходи, миленькая.
Но девчушка та, густо покраснев, да так ничего и не купив, быстренько выскочила на улицу. Странная какая-то!
***
Остаток вечера провёл Витька на пустой голубятне. Нога ныла, но ничего, забрался как-то. Он смотрел на алеющий закат, думал: «Вот кончится война, заведём опять голубей». И вдруг вспомнилось ему, как сидел здесь с ребятами на второй день войны, глядя на кроваво-красный запад. Прошло почти четыре года! Это ж сколько дней? Витька прикинул в уме и присвистнул: где-то под полторы тысячи дней выходило!
С высоты голубятни хорошо виделось, как до неузнаваемости изменилась Филейка за эти военные годы. Как вырос почти на пустом месте завод и множество сооружений вокруг него. Сколько всего произошло! Где сейчас Мирон и Кузя? Уже воюют на флоте? Живы ли? Давно от них весточки нет.
Где сейчас Колька-одессит, освободил ли свою Одессу-маму? Где Витькин «заклятый друг» Федька-Штырь, которому Витёк всё давным-давно простил, лишь бы живым возвращался. Что с дядей Зиновием, о невероятных подвигах которого на Ленинградском фронте ходили легенды? Может, воюет уже со своей 311-й стрелковой дивизией где-нибудь в Германии? Что сталось с их бывшими подселенцами, Семёном и Степаном, осуждёнными за кражу мешка зерна и отправленными искупать вину на фронт? А с Мишкой Зориным, с которым путешествовали в Климковку? Он ведь тоже, в конце концов, ушёл воевать. А с тем настырным паренькомГришей Булатовым из Слободского? Сбылась ли его мечтаслужить в разведке и отомстить за убитого отца?
О чём точно знал ВитькаЖеня Акимкин, на место которого пришёл Витёк в гвардейскую бригаду токарей и письмо от которого зачитывали ребятам вслух, погиб на фронте в бою смертью храбрых.
Вспомнился Витьке, конечно, и батяи сразу тяжело стало дышать. Кто передал в органы папкино письмо, из-за которого его потом отправили в штрафную ротутак и осталось неясно, унесли эту тайну с собой на фронт подселенцы. Жалко погибшего батю, но Витька хоть запомнит его на всю жизнь. А вот младшим, особенно Алёшке, которому исполнилось всего три месяца от роду, когда папка ушёл на войну, ещё хуже. Так и вырастет, не изведав скупой отцовской ласки, никогда не узнав, что такоепойти с папкой на рыбалку или прокатиться на лошади. Единственная фотографиявсё, что осталось от бати. Даже могила егонеизвестно, где.