- Нормально. Вспомни, сколько мы друг к дружке после свадьбы примерялись, информацию собирали. Как, да, что, да зачем... Обхохочешься. Кто, что расскажет, о чём-то поделится. Методом тыка шли. Прочитать и почерпнуть знания в этом направлении, было нереально. Подпольные какие-то, низко пробные журналы ходили в больших городах по рукам. Перепечатанные тексты. Но и до них не так просто дотянуться. Ошибок наделали. Себя во многом обделили. Что нельзя было запустить это, как государственную программу. Класса с восьмого. На каждом уровне, выдавая определённый поток информации, вплоть до "загса". С кассетами, журналами и всей прочей ерундой, что мешало организовать. Ведь любили и множились. Что в этом запретного. Так сделай всё по уму, если боялись сползти до порнухи. Презервативов же нормальных и то не было. Прокладок для женщин кто мешал наделать. Кто-то совсем умный посчитал, что обойдёмся. Сам, поди, импортные использовал, а вы обходитесь.
- Боря, не все же такими, как мы были,- робко возразила она.
- Ты права, но большинство было именно подобными нам, если ещё и не хуже. Всё было сведено к минимуму. А на Дашу с Романом приятно смотреть, завитки берут.
Она не сдержавшись, рассмеялась.
- Скажешь тоже. Седина в бороду, бес в ребро... - Но помолчав и помедлив добавила. - Пойду, спущу плотные шторы на окно, это закроет их от насмешек друзей.
- Да ладно тебе, ребята нормально их воспринимают.
Бугров горел поцелуями, зарываясь в тонкие шелка жены, выискивая там лакомство. Ласкающие движения его рук не заметно превращались в бороны и гребли, гребли... Совсем потеряв голову прохрипел:
- Запрыгнула на кресло. Стой смирно, не крутись. Какая удобная юбка. Она меня третий раз сегодня выручает, умненькая головка её выбирала. ЗапАх - и всё моё.
Даша со страхом поглядывая на окно, там стояли родители, просила:
- Ромаша, остановись.
"Какие глупости она говорит". Бугров умоляюще выдыхает:
- Зачем, твои чуткие родители задвинули плотно шторы, чтоб оставить нас тут любить друг друга. Не боись, малышок. Они посторожат.
А куда денешься, сторожили полчаса. Свои дети, что имеем, за то и в ответе.
- Что, Роман, отвёл душу? - посмеивался, встречая ребят с балкона, Борис Викторович.
- О, это непросто, спасибо за понимание и охрану. Вы лучшая тёща на свете, - поцеловал он Надежду Фёдоровну в щёчку.
- Ладно тебе, мы тоже молодыми были,- сконфуженно проскрипела она.
Увидев родителей, Дашка, зарыла горевшее счастьем лицо на груди мужа, затянутую голубой тельняшкой, подставив им на обозрение не имеющую возможность краснеть спину. Бугров, бережно прижимая её к себе огромными ручищами, старался закрыть свою лапушку от посторонних глаз.
- Дашуня, хватит тебе нас стеснятся, ты взрослая женщина уже, и мы из того же теста сделаны, - поцеловал дочь в макушку Громов. - Собирайтесь. Поехали домой. Дмитрию с Леной тоже надо отдохнуть, да и Лизавете не до гуляний.
Всё так. Устали малость все. Разъезжались при золотом серпе, раскачивающемся на тонкой цепочке из весело подмигивающих звёзд. Чем не ожерелье. Для Лизы с Мишей вызвали такси, а Дашу с Романом повезли родители, решившие заночевать у детей, этим в край испортили настроение Романа.
- Вы меня убили, нет, живьём закопали, родственнички, - невесело бузил он.- Обрадовали, так обрадовали.
Даша млея в тёплых руках мужа, просительно посматривала на отца, мол не заводите его. Но тот игнорируя её просьбы гнул свою линию.
- Чем это? - хитрил Громов.
Бугров не понимал, кому и зачем ещё надо объяснять, разве не понятно.
- Лишили радости общения с женой и ещё смеётесь.
Слёзно, но над ним продолжали измываться.
- В вашей квартире хватит всем места, не нервничай так-то уж.
Бугров сопел, а что - не железный. Какой не чувственный подход... Как кинули...
- Это уже издевательство. Три пары в однокомнатной квартире и санузел совместный. Я люблю голышом ходить по квартире, а что теперь, - бубнил Роман.
- Ходи, не возражаем, подумаешь невидаль, - подмигнул Громовым отец.
- Я смотрю, вас ничем не проймёшь, подготовились на все сто. О гостинице не помышляете, жалеть меня никто не собирается, а я-то уши развесил, ах, какие чуткие у меня родственники. Поехали.
Разошлись по машинам. Ребята поехали с Бугровыми. Громовы шли следом.
В машине Роман сидел чернее тучи, прижимая к себе улыбающуюся жену и стараясь не смотреть на веселящуюся мать. Та долго молчком не усидела, полезла с разговором и не просто с разговором, а с подковырками. "Что бабы за ядовитый народ?"
- Скажи, чего ты так о ночи беспокоишься, все ж свою силушку за день выложил, - подначивала Зинаида сына.
- Не волнуйся, на ночь ещё наскрёб бы, маменька, теперь по вашему хотению всё пропало. - Отвернулся он к окну, рассматривая проносившийся мимо бьющий огнями по глазам город.
Проводив гостей, Лена вручила ребёнка мужу, чтоб не успел скрыться с отцом в кабинете. Хоть профессор и был строго настрого предупреждён, но уже не раз подбуренный соблазном покушался на время зятя.
- И что мне с ней делать? - изумился такому повороту Димка.
Лена объяснила отчего же не объяснить, пусть с ходу и впрягается, а то потом руки не дойдут...
- Перво-наперво покупай, одень пижаму и положи баю-бай, если вспомнишь песенку колыбельную, то спой.
Его лицо вытянулось в трубочку.
- Это всё, я должен сделать сам?
Лена поторопилась вернуть его в нормальное состояние.
- А кто? Ты помнится, хотел второго сам воспитывать, вот и начинай получать удовольствие.
Но это не так оказалось просто и Димка проканючил:
- Один? Я ж не смогу. Лен, помоги.
- Справишься,- беспечно махнула она, стреляя в мужа хитрым взглядом.
Больше ныть Димка не стал. "Ах, раз так!"
- Где наша не пропадала. Машка, твоя мама, без папочки превратилась в злую девочку, придётся очень постараться сегодня, чтоб всё вернуть на свои места.
Лена сверкнув зазывающим огоньком, безумных от любви глаз, улыбнулась.
- Вот-вот, постарайся...
Оказалось сложного-то ничего нет. Сильный пол больше прикидывается не мощным. Так проще. Димка справлялся. Правда, он позволял всё, что только желала Маша. Это приводило ребёнка в неописуемый восторг. Затянувшееся купание, хохот мужа, всплески воды и восторженные визги Маши, вынудили Лену заглянуть в ванную. То, что она увидела, повергло её в шок.
- Кошмар. Димка, ты самосвал. Зачем сам с ней в ванную залез, ещё и в плавках, ребёнок в трусах. Что это за мытьё?
Димка принялся оправдываться:
- Я же всё-таки мужчина, а что если ребёнок запомнит меня нагишом?
Лена взялась за голову.
- В тебе узнаваем научный деятель. С Машки чего трусы не снял?
Но у него на всё был приготовлен умный ответ.
- Она же маленькая женщина, а вдруг ей неприятно быть голой перед папой.
- Какие потрясающие рассуждения, почему мне такое в голову не пришло, ты случайно, не знаешь?- ехидничала Лена.
Димка и на это нашёл быстрое объяснение.
- Вы обе однополые.
Лена прыснула в ладошку.
- Да, ну. Какая гениальная мысль. Только мне, кажется, почему-то всё проще. Ты, Димка, переборщил с холостятством. Снимайте защитные пояса. Ты из своего глубокого детства много помнишь? Столько же запомнит и она. Ой, ой, что ты делаешь, ой...
Одним рывком муж затащил Лену в ванную. Одетая по случаю приезда Димки, крохотная ночная сорочка потеряла свой вид, зато обнажила все Ленкины прелести.
- Один-один, дорогая, - притянул её к себе Димыч. - Я с большим трудом дождался, когда вся эта орава уберётся по домам.
Ребёнок заливался смехом. Маленькой Машке, вероятно, было забавным видеть барахтающуюся в воде маму.
- Милая моя жёнушка, половину задания я выполнил. Всех накупал. Сейчас понесу дам в кровать.
Димка спешил. Нетерпение подгоняло. Он, конечно, не Бугров, но не железный. Посадив завёрнутых жену и дочь в полотенца на руки, заторопился в спальню. Оставив жену, полетел в детскую, укладывать дочь. Это оказалось делом не быстрым: высушить волосы, одеть пижаму, прочитать сказку... Он чуть с ума не сошёл.
Уложив наконец дочь. Он победителем вернулся к себе. Но его ждал сюрприз. Лена спала. Это так безжалостно, что взвыл. Лена не выдержав, рассмеялась. Они ворковали, наконец, принадлежа только себе.
Надув губки и не мешая ласкам, она высказывала ему свои претензии: