Обогнуть болото можно было только с запада, но, согласно карте, до спасительного леса простиралось обширное открытое пространство, которое нужно было как-то незаметно преодолеть. Хуже того, по этой местности протекала безымянная и, по всей видимости, глубокая речушка, раз переход через неё был обозначен значком моста. У такого рода объекта следовало ожидать хорошую охрану, и пытаться вступить с ней в бойверная смерть, хотя и геройская. Однако выше по течению и в стороне от дороги на карте был показан брод, причём недалеко от леса и вдали от любых населённых пунктов. Здесь противник вряд ли ожидал атаки со стороны Красной армии или сам планировал вести свою технику, а значит, и прикрытие брода вряд ли будет сильным. Если повезёт, то его может там и вовсе не оказаться. А если охрана присутствует, то с помощью пушки есть хороший шанс её уничтожить. И бродне мост, его не взорвёшь. Красноармеец Полухин размышлял уже минимум как командир взвода, хотя его боевой опыт был весьма скромен, а походная подготовка ограничивалась лишь приключенческой литературой да рассказами бывалых вояк-учителей в школе. За неимением других приемлемых альтернатив он решил двигаться сначала на запад-северо-запад к броду, ликвидировать охрану переправы при её наличии, форсировать речушку и только потом под прикрытием леса идти на северо-северо-восток, где был шанс встретить своих.
Вернулся Родион и забрал остальных лошадей, чтобы их накормить, напоить и обиходить. Тем временем облачность превратилась в нависающие тёмные тучи, так что Илье пришлось отложить свою гармонь и помочь Саше соорудить что-то вроде укрытия для себя и орудия из брезентового полотнища, срубленных длинных палок и веток под развесистым дубом. Казалось бы, ничего сложного, но у нетренированных в такого рода делах людей постройка сооружения заняла целых четыре часа. Слишком много неудобствтолько вдвоём найти мелкие деревца, срубить их, убрать сучья, доставить на место получившиеся опоры и врыть их в грунт, а после закрепить на них брезент подручными средствами. Чтобы уместиться под балдахином из брезента, пушку пришлось снять с передка и подкатить вплотную к дереву. Нелёгкая работа для двоих человек, учитывая тот факт, что масса системы составляет около восьмисот килограммов. Туда же загнали и передок, но под навесом удалось разместить только его короб, а дышло так и высовывалось наружу из-под укрытия.
«Строительные работы» закончились вовремяхлынул холодный осенний ливень, и от комфорта не осталось и следа. Навес, хоть и защитил от потоков падающей с неба воды, тем не менее, стал спустя какое-то время протекать. Однако Саша успел убрать все бумаги с картой и боящиеся воды вещи в короб передка и коробки на щите орудия, которые дополнительно накрыли ещё и одеялами. Под них Илья с превеликой тщательностью поместил свою гармонь. Самим же пришлось постоянно поддерживать горение дров в костре, поскольку вряд ли бы удалось разжечь его снова в случае затухания пламени. Ливень спустя полчаса ослаб до слабо крапающего дождя, а к вечеру и вовсе прекратился. Снова вернулся Родион со всеми лошадьми, изрядно «помытыми» атмосферными осадками. Ночь, по сравнению с предыдущими, была хуже некуда. Воздух ощутимо похолодел, форма на всех промокла, а на сапоги налипла грязь вперемешку с опавшими листьями. Одеяла, несмотря на попытку просушить их над костром, так и остались волглыми, а с брезента долго стекала вода.
Утром бойцы доели припасы из деревни; братья Самойловы только тяжело вздохнули, когда Саша сказал, что вновь придётся довольствоваться сухарями и кипятком. Лошадей поставили в упряжку, пушку взяли на передок, нагрузив на него, помимо прочего, с таким трудом изготовленные жерди. Шли медленно, колёса резали размокшую землю, иногда приходилось выталкивать орудие своими руками. Только к полудню средняя скорость движения достигла километра в час. Чтобы не нагружать и без того тянущих изрядную ношу лошадей, бойцы не стали садиться на передок и продвигались на своих двоих, тоже с увесистыми вещмешками за своими спинами. Возглавлял шествие Саша с компасом и картой, Родион вёл упряжку, а Илья оказался замыкающим. Так, без происшествий, прошли целых три дня. Вечером, перед очередной ночёвкой, красноармеец Полухин аккуратно заносил в формуляр пушки пройденное расстояние, делал отметки на карте и в одной тетради кратко записывал события дня. Задним числом в свой «Журнал боевых действий» он внёс уничтожение двух единиц живой силы и одного мотоцикла противника. Не всегда удавалось найти свежую воду, тогда в ход шли её запасы из жестянки и фляг.
На счастье расчёта, дождей больше не было, и стало возможным передвигаться по лесу чуть быстрее. Хотя направление похода определял Саша, главным на марше был Родион. Именно он, по состоянию лошадей, задавал время движения и привалов. Запасы фуража неуклонно убывали, но пока беспокойства по этому поводу не было, тем более что по пути удавалось найти подходящий подножный корм для коней. Дары леса помогли и самим бойцам: на симпатичной полянке собрали немало подберёзовиков, похлёбка из которых хоть как-то разнообразила меню из одних сухарей на завтрак, обед и ужин. Запасы шоколада также истощались, поэтому все были рады, увидев в стороне от своего маршрута кусты дикого малинника. За ягодами пошли осторожно, с оружием наизготовку: а вдруг там медведь сидит? Но страхи оказались беспочвенными: никого там не оказалось.
К полудню пятого дня похода упряжка вышла к северо-западной границе леса. Перед бойцами раскинулось большое открытое пространство с редкими деревьями и кустами на всём его протяжении. Саша тщательно осмотрел местность в бинокль и заметил дома на пределе видимости и идущую к ним цепочку столбов. Определив своё местоположение по карте, он удовлетворённо хмыкнул. По небольшому холму и направлению телефонной линии вдоль дороги красноармеец Полухин вычислил, что упряжка находится рядом с большим селом. Тщательное наблюдение подтвердило его выводы: на фоне неба чётко вырисовывался шатёр церковной колокольни. Уклонение от намеченного курса было вполне приемлемым, но близость с крупным населённым пунктом внушала опасения: а вдруг там хозяйничает враг?
Тем временем на достаточно просохшей за прошедшие дни дороге возник пыльный след. Саша вгляделся в бинокль, чтобы опознать по возможности тип машины. И предчувствие его не обмануло: угловатые формы корпуса явно принадлежали немецкому полугусеничному среднему бронетранспортёру. Тотчас же в душе красноармейца возникла целая битва между отчаянной храбростью и трусоватой осторожностью. Первая просто требовала привести пушку в боевое положение и геройски уничтожить вражескую единицу бронетехники. Последняя же уговаривала его спрятаться в кусты, так как вообще без какого-либо практического опыта стрельбы из орудия шансы на победу были ничтожными, особенно по движущейся цели, да ещё из ствола на однобрусном лафете. К тому же на помощь обстреливаемым гитлеровцам запросто могло прибыть подкрепление из села неподалёку, и тогда уже сам расчёт пушки станет объектом охоты. Саша отдал предпочтение второму варианту, тотчас же уведя упряжку обратно в лес. В мыслях у него мелькнуло: Михаил Илларионович Кутузов тоже отступал, чтобы потом в подходящем месте и в нужное ему время одержать победу.
Сам того не зная, красноармеец Полухин открыл для себя принцип, высказанный древним мудрецом Сунь-Цзы: «Воины-победители» сначала ищут условия победы, а только потом вступают в битву; те же, что терпят поражение, сначала вступают в битву и только затем стараются победить». А до условий победы в том эпизоде было далеко, как до Луны.
Но одной осторожностью дело в свою пользу было не решить, и подтверждение тому последовало весьма быстро. Спустя ещё полтора дня похода надо было на время попрощаться с лесом, чтобы вдалеке от населённых пунктов пересечь открытый участок местности и переправиться через речушку. Здесь перед Сашей встал один очень важный вопрос, неприятный в случае любого ответа на него: когда двигатьсяднём или ночью? С одной стороны, ночь скроет их от визуального наблюдения и поможет незаметно пройти опасный этап пути. А с другой стороны, какова будет скорость такого перемещения? Страшно подумать, что будет, если в темноте лошади попадут в какую-нибудь яму или расщелину. Луна вступила в фазу последней четверти, а это значит, что взойдёт она уже после полуночи, да и погода последние дни стояла облачная. Надолго ли в таких условиях хватит ресурса батареек карманных фонариков? Поэтому красноармеец Полухин решил рискнуть и за минимально возможное время совершить дневной марш-бросок до окрестностей брода. В его преддверии он дал отдохнуть и личному, и конскому составу упряжки. Вечером, за костром, бойцы разговорились даже больше, чем обычно, кто знает, что их ждёт завтра?