Чарли, у меня плохие новости, сообщил он с порога.
Бревет-генерал Дункан, полноватый, румяный крепыш с волнистыми седыми волосами, был совершенно неотразим в полной парадной формедлиннополом мундире с саблей на боку и ярким поясным шарфом. Черную шляпу с шелковой кокардой он держал под мышкой. Фактически на своей новой службе в штабе Миссисипского военного округа, расквартированного в Чикаго, Дункан имел чин капитана. Большинство временных званий, присвоенных в федеральной армии в военное время, было отменено, однако Дункан, как и остальные, получил право, чтобы к нему обращались как прежде. Он все так же носил на эполетах серебряную звезду бригадного генерала, хотя и сетовал на путаницу в рангах, знаках различия и форме, которая возникла в послевоенной армии.
В ожидании дальнейших объяснений Чарльз заново раскурил окурок сигары. Дункан отложил в сторону шляпу и налил себе выпить.
Чарли, я все утро провел в штабе округа. Вместо Джона Поупа командующим назначен Билли Шерман.
Это и есть ваша плохая новость?
Дункан покачал головой:
У нас по-прежнему почти миллион под ружьем, но дай Бог, если в следующем году к этому времени останется тысяч двадцать пять. В рамках такого сокращения добровольческие пехотные полки с Первого по Шестой будут распущены.
Все «оцинкованные янки»?
Так называли пленных конфедератов, которым во время войны разрешили служить в армии Союза вместо тюремного заключения.
До единого. Свою задачу они выполнили. Не дали сиу перерезать поселенцев в Миннесоте, восстановили телеграфные линии, уничтоженные партизанами, защищали форты, охраняли почтовые дилижансы. Но теперь все кончено.
Чарльз подошел к окну:
Черт побери, Джек! Я ведь ехал сюда именно для того, чтобы вступить в один из этих полков.
Знаю. Но двери захлопнулись.
Когда Чарльз повернулся, у него было такое несчастное лицо, что Дункан даже растрогался. Этот южнокаролинец, который сделал ребенка его племяннице, был хорошим человеком, но, как и многие другие, провоевав полных четыре года, стал жертвой послевоенной неразберихи.
Все понятно, сказал Чарльз. Значит, придется скрести полы или рыть канавы.
Есть и другой путь, если захочешь попробовать. (Чарльз замер.) Регулярная кавалерия.
Но это же невозможно! Закон об амнистии не распространяется на выпускников Вест-Пойнта, перешедших на другую сторону!
Закон можно обойти. Прежде чем озадаченный Чарльз успел спросить, как именно, генерал продолжил:Офицеров после войны осталось более чем достаточно, а вот хороших рядовых не хватает. Ты отличный наездник и первоклассный солдатиначе и быть не может, если за плечами Вест-Пойнт. Тебя наверняка предпочтут ирландским иммигрантам, одноруким калекам или беглым заключенным.
Чарльз задумчиво пожевал сигару:
А как же мой сын?
Ну, значит, просто будем следовать нашей прежней договоренности. Мы с Морин позаботимся о Гусе, пока ты не пройдешь подготовку и не получишь назначение. Если повезет и тебя направят, к примеру, в форт Ливенворт или форт Райли, ты сможешь нанять няней жену какого-нибудь рядового. А если нет, можешь просто жить с нами. Я люблю этого мальчика и пристрелю любого, кто косо посмотрит на него.
Я тоже. Чарльз еще немного подумал. Выбора ведь особого нет, да? Или пойти служить, или вернуться домой, жить из милости у кузины Мадлен и до конца жизни травить байки в пивной о своих военных подвигах. Он снова принялся энергично жевать окурок сигары, потом насмешливо взглянул на Дункана. А вы уверены, что меня примут на службу?
Чарли, сотни бывших бунт э-э конфедератов уже вступают в армию. Тебе просто придется сделать то же, что и они.
Что именно?
Когда придешь на призывной пункт, ври напропалую.
Следующий! выкрикнул сержант-вербовщик.
Чарльз подошел к замызганному столу, под которым стояла вонючая плевательница. За соседней дверью орал какой-то мужчина, которому цирюльник выдергивал зуб.
От сержанта несло джином, выглядел он лет на двадцать старше призывного возраста и делал все очень медленно. Чарльз ждал почти час, пока он занимался двумя парнями диковатого вида, совсем не говорившими по-английски. Один в ответ на все вопросы стучал себя кулаком в грудь и выкрикивал: «Будапешт, Будапешт!», другой тоже колотил себя в грудь, но кричал уже: «Соединенные Штаты Мерика!» Да поможет Бог армии Равнин!
Прежде чем перейдем к делу, сказал сержант, почесав испещренный красными сосудами нос, окажите мне любезностьвозьмите эту отвратительную кучу тряпья, чем бы она там у вас ни была, и вынесите наружу. Уж очень гадко выглядит и воняет, как овечье дерьмо.
Закипая от злости, Чарльз свернул свое цыганское пончо и аккуратно положил его на дощатую дорожку перед входом. Потом вернулся к столу и стал смотреть, как сержант окунает перо в чернильницу.
Знаете, что контракт подписывается на пять лет? (Чарльз кивнул.) Пехота или кавалерия?
Кавалерия.
Одно это слово выдало его.
Южанин? уже враждебно спросил сержант.
Южная Каролина.
Сержант потянулся к стопке листов, скрепленных металлическим кольцом.
Имя?
Чарльз еще раньше решил, что́ ответит на этот вопрос. Нужно было придумать имя, похожее на настоящее, чтобы откликаться на него естественно, не вызывая подозрений.
Чарльз Мэй.
Мэй, Мэй Сержант долго перебирал листы, потом наконец отложил их в сторону. Это список выпускников Вест-Пойнта, сказал он в ответ на вопросительный взгляд Чарльза. Прислали из штаба округа. Он оглядел потрепанную одежду Чарльза. Ну, вам-то, я полагаю, не стоит бояться, что вас по ошибке примут за одного из этих парней. Служили где-нибудь уже?
В конном легионе Уэйда Хэмптона. А потом
Хэмптона достаточно. Сержант записал это. До какого звания дослужились?
Следовать совету Дункана было ужасно неловко, но ничего другого не оставалось.
Капрал.
Доказать можете?
Нет, не могу. Все архивы сгорели в Ричмонде.
Чертовски удобно для вас, бунтовщиков! фыркнул сержант. Ладно, нам привередничать не приходится. После того как Чивингтон расквитался с шайеннами Черного Котла в прошлом году, эти проклятые равнинные племена совсем озверели.
Насколько Чарльз знал, все обстояло не так, и слово «расквитался» здесь было совсем неуместно. После того как недалеко от Денвера индейцы убили отряд эмигрантов, бывший проповедник, а ныне полковник Джон Чивингтон в отместку повел целый полк колорадских добровольцев на деревню Сэнд-Крик, где жило мирное шайеннское племя. У Чивингтона не было никаких доказательств, что вождь общины Черный Котел или его люди имели отношение к трагедии у Денвера, но это не помешало ему уничтожить почти триста человек, из которых примерно семьдесят пять были женщины и дети. Тот кровавый налет возмутил тогда многих в стране, но, как видно, сержант не принадлежал к их числу.
Пациент «дантиста» снова заорал.
Да, сэр, бормотал сержант, скрипя пером, приходится быть неразборчивыми и брать почти все, что само плывет в руки. Он бросил на Чарльза еще один взгляд. Включая предателей.
Чарльз с трудом сдержал гнев. Но если уж он выбрал этот путь, а других занятий, кроме военной службы, он для себя просто не представлял, то нужно было приготовиться к тому, что эта песня о предательстве, в разных вариантах, прозвучит в его адрес еще не раз, и лучше сразу привыкнуть пропускать ее мимо ушей.
Читать-писать умеете?
И то и другое.
Тут вербовщик по-настоящему улыбнулся:
Это хорошо, только, вообще-то, разницы совсем никакой. У вас и так есть все, что нужно. Главное, чтобы хоть одна рука была, одна нога и чтоб дышал. Вот здесь подпишите.
Звякнул паровозный колокол. Морин заволновалась:
Сэр генерал все пассажиры уже в вагонах
В клубах пара, окутавшего платформу, Чарльз обнял своего закутанного в одеяльце сына. Малыш Гус, шести месяцев от роду, вертелся и хныкал из-за колик. Морин продолжала кормить малыша грудью, но это был первый раз, когда он плохо себя почувствовал.
Не хочу, чтобы он меня забыл, Джек.