Одним прекрасным вечером, когда молодая жёнушка умотала посплетничать к лучшей подруге, коварный змей-искусатель напрямую предложил разнополым соседям своё наливное яблочко. И в нашем чудильнике пылко осуществилась неотвратимая мимолётная любовь, начавшая было переходить в головокружительный роман, о бурном окончании которого и хочется поведать.
Как-то раз после сытного обеда и святого послеобеденного сна наш симпатичный мичманок побрился, напялил китель с белоснежным подворотничком, нацепил снаряжение под пистолет, взял в руку портфель со всем необходимым для несения дежурства, нежно и сладко поцеловал жёнушку в жаркие губы и отправился заступать. А, пардон, я совсем забыл сказать, что секция была на первом этаже.
Ежу понятно, что ни на какое дежурство наш жгучеглазый не собирался. Просидев до полуночи у приятеля и попив с ним живительного шыльца, он, крадучись, подобрался под карниз окна, за которым уже ждала гнусная совратительница, дымясь от испепеляющего либидо. После условного сигнала окошко мгновенно открылось, и через пять минут темпераментный кавказский штекер уже воткнулся куда надо (вернее, куда не надо бы).
Часа в четыре ночи резервуар был полностью опустошён, а грозный брандспойт превратился в очаровательную пипетку. Умный соблазнитель, наверное, смылся бы тем же способом, что и пришёл, но наш умным не был. Наш половой гаргантюа банально завалился спать возле тёплой удовлетворенной дульсинеи: ведь общеизвестно, что чем больше внизу, тем меньше вверхузакон сохранения, восьмой класс. Да и шыльцо давало о себе знать...
А ещё ближе к утру в паху у джигита, как положено, зазвонил будильничек Кашпировского, настойчиво призывая его к опустошению иного, более полного резервуара. Сын гор, не просыпаясь, встал с кровати икак былпотопал в гальюн, не забыв надеть свои цветастые трусы.
Надо ли пояснять, что, опорожнившись, участник кавказской легенды вернулся не обратно к утомлённой дульсинее, а туда, куда на полусонном автопилоте возвращался после гальюна тысячу разв родную свою комнату, где молодой жене в одиночестве как раз и снилось прекрасное будущее. Что поделатьрефлексы
Молодая жена спросонья была приятно удивлена таким ранним приходом любимого мужа с дежурства, да ещё в таком виде. Потом до неё дошло, и в ней проснулся мазандаранский тигр. В порыве небывалой страсти она неоднократно прошлась по повергнутому подсечкой джигиту своими изящными ступнями в военторговских шлёпанцах, размазывая в безнадёжную яичницу такие родные любимые штучки, предмет личной гордости и зависти подруг. Потом в ход пошли обувь, посуда и другое оружие массового поражения.
Комендатура находилась через бетонную дорогу напротив, то есть через бродвей. Бдительный дежурный по гарнизону, подскочив среди ночи от грохота, звона и воя, в мгновенье ока определил, откуда всё это проистекает, и (не подумав) послал на корриду ни в чём не повинный патруль. Которому и досталось больше всего в той беспощадной битве, получившей название «Чуда в чудильнике», потому что муж и женаодна сатана, и они, ясен пень, объединились втроём вместе с «дэвушькой» против ненавистных и непрошеных третейских судей с повязками, пистолетиком и штык-ножами А когда патруль с позором ретировался с поля боя, троица ещё аж до полудня продолжала громкое и захватывающее выяснение отношений, и атмосфера вокруг была очень наполнена...
Что-что? В чём тут мораль? Ой, я вас умоляю от этих вопросов. Отстаньте и лучше плесните мне на два пальца вот в эту стопочку. Похоже, не жили вы в далёких гарнизонах.
ДАНИЛЫЧ-КУРБАШИ
Нет, конечно, если напрячься, если ток подмагничивания увеличить, то можно точно вспомнить и год, и дату. Во всяком уж случаеэто ещё до того, как Данилыч комендантом Приморского стал, и, понятно, совсем-совсем до того, как Максутыч старшего мичмана получил.
«Эртэбэшники» (от слова РТБ, кто в теме, тот въехал)они ж какие? Они балагуры. Их щукой в томате не корми, а дай побалагурить. Вот они и балагурят.
Как правило, любую весёлую словесную перепалку начинают люди с одним уровнем интеллекта, а заканчивают люди с другим. Ну, так вот устроено почему-то. Иначе неинтересно.
А Данилыч в те времена и впрямь ещё не был всеобщим военным комендантом. Он был ПНШ по режиму в нашем термоядерном совхозе, а до великого комендантства ещё чутка не дорос. Комендант гарнизонаэто ведь непременно седой майор, который уже лет пятнадцать проходил в седых капитанах. Даже выражение такое есть«пятнадцатилетний капитан». И наш Данилыч пока что был капитаном.
Впрочем, справедливости ради: Виктор Данилыч был не капитан, а капитан-лейтенант. Разумеется, седой, как лунь, и, естественно, пятнадцатилетний. То есть со вполне определёнными перспективами дальнейшего карьерного ростапомощник начальника штаба по режиму и охране, которому стать начальником штаба ядрёного арсенала уже не светит, да оно ему и на фиг не нужно. Размах не тот.
А Марата Максутыча в те времена ещё только изредка начали Максутычем называть. Он мичман был, как уже сказано, притом ещё пока молодой. Но которому пальчик в рот уже не клади.
В общем, по телевизору кино показали накануне. Что-то такое про басмачей. Тыгы-дык, тыгы-дык, бабах-бах, вжик-вжик... Кажется, «Седьмую пулю»ну, в общем, какой-то лихой вестерн про чекистов и Среднюю Азию. Ту самую, откуда Максутыч родом (а он казахстанский, как и я, только меня по экстерьеру шиш распознаешь, а Максутычну натурально Джамбул и Абай).
И вот едем мы в автобусе со службы. Битком. Каждый в своих размышлениях. Кроме Данилыча, понятно. Откуда у ПНШ по режиму в голове размышления? Неоткуда им там взяться. Но Данилыч вальяжно сидит на кресле, которое в невоенных автобусах «для пассажиров с детьми и инвалидов», и оценивающе смотрит снизу вверх на стоящего рядом Максутыча. Которого непременно нужно подколоть. И немедленно, вот прям сию минуту. Не особо утруждая себя размышлениями (как уже было сказано), Данилыч быстренько находит блестящий (с его точки зрения) способ:
Слышь, Максутыч, а вот вчера кино показывали. Смотрел? Там у них курбаши был. Какой-то Махмуд-курбаши. Или Ахмед-курбаши... не помню. Вот ты объясни мне, кто такой курбаши?
Максутыч на топорно вырубленный юмор «пятнадцатилетнего капитана» не реагирует. А это невежливо, чтоб вы знали. Особенно если вопрошающий имеет чуть более высокое воинское знание, и если его несёт, как салагу-подводника при первом срочном погружении:
Максутыч! Ты чё, не слышишь, что ли? Кто такой курбаши? А то кино показали, а народу и неясно ни фига (Под словом «народ» Данилыч, понятно, разумеет самого себя.) А? Максутыч! Ты ж оттуда, должен знать. Поясни народу! Или сам не знаешь? А? Эй, Максутыч, аллё! Я тебя спрашиваю! Кто такой курбаши?
Короче, раз этак примерно на восьмой или десятый Марат Максутыч через щёлочки глаз внимательно смотрит на Данилыча сверху вниз и еле заметно усмехается самым уголком рта:
Курбаши, товарищ капитан-лейтенант, это у них что-то навроде ПНШ по режиму и охране.
И автобус чуть не развалился от хохота.
Заметим, Виктор Данилыч впоследствии таки стал капитаном третьего ранга и комендантом Приморского, то есть самым главным курбаши в гарнизоне.
ВОСПИТАТЕЛЬНАЯ РАБОТА
(не для дам)
Это про нашего замполита, Ивана-дурака III. Третьегопотому что до него был просто Иван-дурак (фамилии не буду называть), потом Иван-дурак II и, наконец, он самый. На каждом погоне по две больших звезды.
Эпизод1.
Что, что ты мне глазки пучишь, урод? Две с-сраных звёздочки нацепили и думают, что они всех умней. Я те дам «всех умней»! Да я тебя, мудака, на полметра сквозь бетон вижу!!! А ну давай, говори, как было! Пьянь недоношенная!.. Как звездану щас!!! (Хватает со стола тяжёлое допотопное пресс-папье.) Ты кого насосать хочешь? Ты меня насосать хочешь? На!!! (Неприличный жест.) Насоси!!! Замполита не насосёшь! Я замполитом был, когда ты, пупсик, ещё капелькой белой висел! Ты мне в окно не лыбься. Ты давай, колись, как оно всё было! Давай, Андрюша, давай, не огорчай меня, сынок... А то как уэбу щас!!! (Снова хвать пресс-папье.) Не хочешь колоться? Зря, зря-а-а. Я ж тебя, стручок зелёный, на метр в бетон вижу, с-сучья морда! «Мы!.. литинанты!.. кортики!..» Я те этот кортик прямо вон туда вот засажу и проверну! Скажешь, не проверну? У-у, к-козья жопа! И где вас таких делают? Пить не умеететак хоть блевать научитесь! Давай, давай, колись, я сказал. Где, когда, кто ещё был, куда пошли? Молчишь, стервь... Ну молчи, молчи. Ща как уэбу!!! (Опять грохот пресс-папье об стол.) Замполита он обмишурить хотел, я т-те обмишурю! Кого ты обмишурить хочешь, дитё? Я ж тебя на полтора метра сквозь бетон!.. Шо за литинант пошёл Ладно, уродец, так и быть. Я сам всё за тебя скажу, чучело златопогонное. Смотри сюда! (Карандаш, лист бумаги.) Сюда смотри!!! Как уепу щас!.. Видишь? (Рисует кривой кружочек.) Это ты, курвец. А вот (ещё кружочек) этоона! В джинсиках мериканьских! Плять кукурузная! А вот эточто?бутылка!!! (Рисует.) Сюда смотри, чмо! Ща как... Я ж всех вас, говнюков, на три метра в бетон вижу! (Рисует корявую извилистую линию.) Вот это ты. Пошёл, пошёл... А вот она... (Ещё линия.) А вот ты... А вот она... пошли А вотгляди сюда, засранец!бутылка! Тоже пошла, пошла, пошла... А вот ты... А вот она... Ой! ПЕРЕСЕКНУЛИСЬ!!! ВСЕ ТРИ!!! Ты понял меня?! В одной точке пересекнулись! Вот так оно и было! Да я тебя, пыздюк, на шесть метров вижу сквозь бетон!!! Понял?! Как уэбу щас!.. (Опять хватает пресс-папье и замахивается.)