Чего вы ржёте? Ну сами подумайте, откуда нам тогда было знать, как на самом деле золото моют...
А в пятницу мы дождались, когда всевозможные военнослужащие попрутся по домам на обед, разложили заготовки и инструмент перед подъездом, после чего с самым серьёзным видом принялись мастерить.
Оба-на! А чё эт вы тут делаете?спросил наш сосед снизу, мичман Витька Абадонов.
Ай, Доша... отвали. Не мешай.
Чё, золото, что ли, мыть собрались? Гы-гы!..
Мы усердно стучали молотками и старательно отмалчивались.
Шизанулись,и Доша скрылся в подъезде, не преминув перед этим покрутить пальцами возле лба.
Самым умным оказался капитан третьего ранга Максимов, начальник второй группы (кличка«Дятел»):
Ни хера вы так не намоете. Золото лотками моют. Такой лоток специальный. Дятлы.
Хо-хо! Мы-то как раз знали, что намоем. Причём без копания-таскания, и в воду не надо лезть. Так что ещё вопрос, кто из нас дятел.
Вообще, для тех, кто не в теме: на Камчатке золота навалом. Чуть ли не в каждом ручье. Где больше, где меньше... Золотые знаки есть почти везде. Просто нужно уметь искать и уметь добывать. Только вот лучше с этим не связываться. Об этом мне рассказали за бутылкой знакомые вулканологи уже через двенадцать лет после описываемых событий. А пока что мы с Вовой закончили делать один «лоток» и принялись за второй.
Конструкция былапроще некуда: реечная рамка сорок на тридцать, а снизу прибита вот эта самая сетка. Получается сито: всё ненужное уходит, самородки остаются. Гениально и просто. Короче, к вечеру весь посёлок только и говорил про двух идиотов из части Козлова, которые с помощью какой-то самодельной фигни собрались золото мыть. Любая новость разносилась по Бечевинке максимум за полчаса... А идиоты положили в рюкзаки бутылку шыла, четыре банки тушёнки и рыбных консервов, буханку чёрного хлеба, после чего напялили штормовки и болотные сапоги, повесили на шеи ружья и тем же пятничным вечером (точнеев 16.30) тайком направились в Строительный распадок. Тайкомэто так, чтобы вся деревня видела, как мы крадёмся к джунглям и при этом воровато озираемся.
Ручей в Строительном распадкеон буквально создан для съёмок фильмов про Клондайк. Полный антураж. Вообще мать-природа не пожалела и одарила бухту Бечевинскую невообразимо щедро. Можно целую книжку написать и фотографии приложить. Короче, пройдя по ручью километра три, мы с Вовой свернули налево, там развели костерок, славненько выпили, закусили, постреляли по банкам, поржали и пошли домой.
Летом солнце даже на Камчатке заходит поздно, и когда мы возвращались, то все, совершавшие вечерний моцион, видели наши довольные морды. Однако никто ничего не спросил. Ну, тем лучше: не надо было ничего отвечать, а то могли бы не выдержать и расколоться.
Супруга, ясное дело, устроила Вове разнос. Он ей обещал какой-то шуруп куда-то закрутить и чего-то там на него такое повесить, а не повесил. К тому же припёрся более чем подшофе и без подстреленных куропаток. Однако она накормила нас ужином, хотя и не перестала ворчать («...у всех мужья как мужья, а тут бездельник, толку никакого, всё лишь бы шыло жрать...»), и вот тут-то Вова и предъявил ей мешочек со шлихом. Она как стояла, так и села.
Только ни-ни! Слышь? Оля! Ни-ко-му!
Да что ж я, ваще дура, что ли?! Да фиг кому!
Мы твёрдо знали, что самое позднее через полчаса она поделится новостью с Надькой Абадоновой. А дальшепо схеме: Надька расскажет Витьке, ВитькаСерёге Десюпову, ДесюпЧабану, ЧабанЧуче, ЧучаМаксу и Бойчуку с Бойчучкой, МаксПотапчику и Захару... и пойдёт-полетит новость по всей Бечевинке, по обычной схеме. Причём плевать, какое золото и сколько: слухи имеют свойство непредсказуемо трансформироваться, и это всем прекрасно известно; главное«а-а, золото нашли!!!», а распадок большой, ручей длинный, на всех хватит... Что, собственно, и требуется.
Люди золота жаждут, чтоб его тратили.
Вечно в мире суровом бродят старатели,
Кострами небо грея...
Всю субботу посёлок оглашался стуком молотков. Подводники, береговики, доктора, политрабочие и особисты втихаря (то есть на глазах друг у друга) сколачивали какие-то непонятные кустарные приспособления для добычи золота и, озираясь, как бы незаметно, исчезали в направлении Строительного распадка. Наиболее продвинутые использовали разнокалиберные тазики. Почти все уходившие были с ружбайками. Что там было на ручье в распадке и какпонятия не имею. Но точно знаю, что никто никого не застрелил, не зарезал. Видимо, потому что никто так ни хрена и не намыл. Мы с Вовой сидели дома, лакали спирт, пели песенки под гитару и хохотали во всё горло.
Золотая лихорадка продолжалась всю субботу и до вечера воскресенья, покуда мы не раскололись. Как нас не убилидо сих пор удивляюсь. Но высказали много интересного...
Старые следы замела метель.
Друг мой, не гляди обратно.
Не последним ты, и не первым ты
Должен так пройти.
Люди золота жаждут, чтоб его тратили.
Вечно в мире суровом бродят старатели,
Кострами небо грея...
Потом я перевёлся с Бечевинки, а Вовка Зубков и Валерка Потапов пошли зимой на охоту. Точнее, капканы проверить. Два каплея из одной части, два друга-приятеля. Через полчаса навалилась сильнейшая пурга. Их искали три месяца, а нашли только когда сошёл снег, увидели с вертолёта. Обоих, рядом.
Ты покинул дом, бросил уют,
Ветры лишь поют надежду.
Поиск и мечтанаше ремесло,
Старое, как смерть...
КОМБРИГ ВСЕГДА КОМБРИГ!
Комбриг возвращался из отпуска.
Нет, не так. Комбриг с семьёй возвращался из отпуска. Уже интереснее.
А давайте так: комбриг с семьёй возвращался из отпуска на Бечевинку. Что, уже весело? То-то.
Кто не знает что такое «комбриг» применительно к Бечевинке, то это командир легендарной 182-й отдельной бригады подводных лодок, которая туда, на Бечевинку, базируется. Вернее, базировалась, потому что в 1994 году больших и большущих адмиралов неожиданно осенило прозрение, и они решили, что содержать Бечевинку флоту стало накладно. Гарнизон распустили и как можно скорее разграбили. Что не разграбили и не укралитак до сих пор там и валяется, торчит, ржавеет, гниёт. А бригаду лодок перевели, и прыгала она по кочкам-базам: сперва Завойко, потом Рыбачий, а теперь вроде как во Владивосток остатками. Череда мудрых стратегических решений.
Что такое Бечевинкарассказ отдельный. Когда-нибудь книжку напишу, бестселлер будет.
А возвращался комбриг из самого славного города русских моряковтого самого, где на правом входном мысе высоченная стела торчит, в обиходе именуемая «Мечта импотента». Дело было летом. На то он и комбриг, чтобы в отпуск летом ездить.
Тут надо сказать, что вернуться в Петропавловскэто одно, это полдела, а вот вернуться в Бечевинкусовсем другое. Автобусы и прочий колёсный транспорт в Бечевинку не ходятглавным образом, по причине полного отсутствия хоть какой дороги. Гусеничный тоже. Остаются железная птица вертолёт (раз в месяц или два в исключительных случаях) и морем. Это либо буксиры «Авача» и «Олонка», переделанные в комфортабельные пассажирские лайнеры, либо жуткая грузовая лохань по имени «Тигиль» (морская болезнь навечно). Либооказия. Под оказией разумеется любое плавсредство, планирующее перемещение во времени и пространстве в сторону Шипунского полуострова с заходом в Бечевинскую бухту. Это может быть, например, катер-торпедолов, и тогда вы обречены на все прелести, какие он только может вам дать. Это может быть тральщик (немногим лучше торпедолова, но всё же). Это может быть всё, что угодно, растянутое во времени на шесть часов восьмиузловым ходом,от плавбазы «Камчатский комсомолец» до непонятно зачем идущего в Бечеву ракетного катера проекта 205У. А есть ещё такое не самое редкое понятие«попутная подводная лодка».
Ну, мало ли зачем она в Петропавловск из Бечевинки пришла. Всякие бывают поводы. Пришла, а теперь топает обратно. Попутный транспорт, однако.
Тем болеедля комбрига.
Комбриг уютно расположился в полуразвалившейся гостинице МИС (знаменитый тараканий питомник) и первым делом прямо оттуда позвонил на родную бригаду. Опечаленный оперативный на том конце провода грустно констатировал про себя факт, что лафа кончилась, и сообщил комбригу, что от пирса номер восемь гарнизона Завойко завтра планируется выход лодки, которая пришла туда с Бечевинки неделю назад по причине такой-то и такой-то.