Сам момент взрыва я помню смутно, потому что я больно ударилась затылком и на мгновение ослепла. Тяжесть, придавившая меня к бетону, по ощущениям была сопоставима с ударом несущегося поезда. Когда я обрела возможность слышать, где-то на задворках сознания возникла мысль, что я слышу посторонние голоса, говорящие на моем родном языке.
Всем оставаться на своих местах, международная полиция! объявил голос Каллини, такой родной и почти что любимый. В груди радостно заскакало сердценас спасают! но тут на лицо капнуло что-то теплое, и я открыла глаза.
Передо мной в нескольких сантиметрах находилось мужское плечо с зияющей рваной раной. Тело онемело, потому что на нем сверху мертвым грузом лежало другое, более крупное и тяжелое. Мое лицо прикрывала разбитая в кровь рука с торчащим из нее металлическим осколком. Я прислушаласьи сердце пропустило удар. Агеллар не дышал. Кровь капала мне на лицо, а я медленно соображала, что самый дорогой человек в этой жизни, кажется, ушел из нее, спасая меня, закрыв своим телом от осколков гранаты.
Так я не кричала никогда. Голос сорвался, но я продолжала бесшумно открывать и закрывать рот, пока рядом не грянул еще один взрыв, принесший с собой облако удушающего газа.
Наступило спасительное забвение, в котором уже не было места ни эмоциям, ни слезам, ни боли
"Так-так-так" отсчитывали невидимые часы, чем ужасно выводили меня из себя. Лениво шевельнулась в голове мысльв моей комнате никогда не было часов. Монотонный звук раздражал, и с трудом разлепив губы, я попросила выбросить их к чертовой матери. Кто-то услышал.
Следующее пробуждение ощущалось так, будто меня выдернули из-под водырезко и не спросив моего мнения. Кто-то настойчиво ковырялся иглой в моей вене. Я хотела вырваться, но по телу разлился кипятоки меня снова не стало.
Это был вечер, судя по отбрасываемым на стенах теням. Я попыталась пошевелиться, но меня ослепило болью, отчего я застонала.
В углу я уловила какое-то движение. Пульс гулко заколотился в вискахв палате я была не одна. Человек, сидящий на соседней кровати, переместился ко мне и потрогал торчащие из меня трубки. Белый халат на широких плечах казался мне развевающимся плащом. От прикосновения холодных пальцев я вздрогнула.
Спокойно, произнес смутно знакомый голос. Все хорошо.
Не хорошо, подумалось мне, но почемувспомнить не смогла. Фигуры раздвоились, по венам снова потек жидкий огонь, веки закрылись.
Состояние стабильно тяжелое, сегодня очередная операция, голос звучал будто из-под подушки. Требуется переливание, много крови потерял.
Я готов, ответил второй. Пришли человека, пусть заменит меня на время.
Я посижу. Как она?
Пока бредит. В сознание приходит, но ненадолго и нестабильно. Тяжелая травма головы.
Эх, говорил я ему, подожди разрешение
Голоса смолкли. Перед тем, как провалиться в сон, я подумалаэто кто, я, что ли, брежу?! И когда только успеваю
Я открыла глаза и не без интереса уставилась на окружающую меня обстановку. Белые стены. Психушка, что ли? Осмотрела себя. Вроде, смирительной рубашки не наблюдается, да и удерживающих ремней нет. Задумалась. Откуда я вообще это знаю?
На соседней кровати кто-то заворочался, я повернула голову. Это обычное движение стоило мне массы ощущений.
Соседкой по палате была женщина с забинтованной шеей. Заметив, что я смотрю на нее, она что-то сказала.
Я не понимаю, прохрипела я.
Ларосс? спросила она. Я кивнула. Э-эх, Ларосс
Дальше шел длинный монолог, из которого я, естественно, снова ничего не поняла.
Неужели я в другой стране? Женщина явно южанка, но вот почему мы с ней в одной палате? Я приподняла рукой край одеяла и полюбовалась на десяток сочных порезов, обработанных антисептическим препаратом. Где это я так? Тянущей болью отозвался затылок, стоило мне сесть на кровати. Рука коснулась головы, и я с удивлением нащупала плотную бинтовую повязку.
В этот момент постучали. Женщина недовольно заворчала и укуталась целиком в одеяло. Как раз после этого дверь распахнулась.
Когда я увидела, кто вошел, воспоминания накрыли меня с головой, я стала заваливаться на бок, не контролируя свое падение. Поменялся в лице и Лотри, кинувшийся ловить меня.
В себя я пришла почти сразу, но встать мне не позволил Гай.
Где Агеллар? спросила я, со страшным предчувствием ожидая ответа. Гай, не молчи, или я тебе вмажу!
Что вы за люди такие, сразу вмажу, передразнила Лотри. Жив твой Агеллар, ничего ему не будет. Куда он денется, если я ему даже крови своей отлил стаканчик.
Он в этой больнице?
Нет, конечно. Мы в Валандии, здесь все строго на этот счет. Мальчики налево, девочки направо. А вот эта достопочтенная рейна, Гаярд оскалился в сторону валандийки, и та спрятала лицо, может подать на меня в суд за то, что я здесь сейчас нахожусь. Лично мне было бы гораздо лучше, если бы вы были в одной больнице.
Я откинула одеяло и решительно свесила ноги.
Куда ты? Гай попытался меня поймать. Я выставила руку.
Здесь есть врач, говорящий на лароссийском?
Есть, я не понимаю, зачем
Зови, будем писать отказную.
Ты ненормальная? рявкнул он, за что получил от валандийки гневную отповедь. У тебя сотрясение, куда ты собралась ехать? Мало того, что одного уже три дня режут вдоль и поперек, другая торопится на тот свет еще быстрей, тише добавил он.
Я смерила его долгим взглядом и засобиралась активнее.
Если ты не отвезешь меня, я отправлюсь к нему сама, пригрозила я.
Лотрине Агеллар, он не так морально устойчив, поэтому психанув, он буркнул: "Сиди здесь" и скрылся за дверью.
Через полчаса черный "Хайрем" мчался в военный госпиталь, куда отвезли моего тренера.
Почему у тебя его машина? спросила я, превозмогая боль.
Признаться, я пожалела, сделав первые шаги, но я не могла сдать назад, когда подписана отказная от медицинской помощи, а где-то мечется между жизнью и смертью Агеллар.
Он пообещал мне ее, если я составлю ему компанию и поеду в Хенан.
Да, не бывает безвозмездной дружбы. Машина за несколько миллионов за поездку в другую страну. Чего-то я в этой жизни не понимаю.
Когда мы подъехали, Лотри помог мне выйти и подняться по ступенькам. Голова кружилась. В коридоре Гай встретил знакомого, который сообщил об экстренной операции. Следом появился Каллини, бледный и с синяками под глазами.
Гаярд, Алесу стало хуже, его увезли в реанимацию.
Тише, попытался остановить Рейго Лотри, но я услышала и вышла из-за его спины.
Зачем ты привез ее? Лиа, девочка, все в порядке, Лианетта
Присядь, кто-то потянул меня на стул.
Появился стакан с водой и медсестра в балахоне, похожим на мой, только в белом.
Разговор пошел на южном. Медсестра размахивала шприцом, убеждая в необходимости инъекции, но удерживающий меня за плечо Каллини жестом отправил ее восвояси.
Не самое разумное решение, прокомментировал Рейго мое появление.
Лотри шумно выдохнул.
Вы просто не знаете это упрямое создание. Вот выйдет из больницыпусть сам ей занимается, а я умываю руки!
Мужчины скрестили на мне взгляды.
Ну и что с тобой делать, горе?
Пустить к Агеллару, безапелляционно заявила я.
Лигард, может, поговоришь с главврачом? сказал Каллини, обращаясь к смуглому мужчине, с любопытством присоединившемуся к нашей компании.
Попробую, ответил тот и улыбнулся мне. Придется нарушить еще один закон, юная рия. Вы готовы?
Легко, ответила я. Только с Агелларом у меня это лучше получается.
Восемь дней Восемь долгих дней, в течение которых я рождалась и умирала бессчетное количество раз. Четыре операции, десятки швов, тысячи минут ожидания. И единственный ответ докторовсостояние стабильно тяжелое. Тело изрешечено осколками, он нашпигован ими, словно ёж иголками. Все, что предназначалось мне, Агеллар принял на себя, а теперь мы оба расплачиваемся за это.
Палату мне не выделили, даже за деньги. Не положено, и все тут. Все, что мне разрешилиночевать в коридоре на кушетке. Каллини мягко, по-отечески предлагал вернуть меня в женскую больницу, но я отказалась. Настаивать он не стал. Зато Лотри проявил свой дурной нрав, услышав от меня дважды отказ покинуть вечером больницу вместе с ним, назвал меня упрямой и упрекнул в том, что я ничем Алестеру не помогу и вообще-то это я во всем виновата. В ответ я припомнила ему "Хайрем" и причину, по которой он теперь обладает этой машиной. В итоге мы разругались в пух и прах, Гаярд выскочил из больницы как ошпаренный, а я всю ночь проплакала.