Патриархат налицо, подытожила я.
Вот именно. Так что тебе придется очень несладко здесь, подумай лучше об этом.
Я так понимаю, везете вы меня именно туда? холодно поинтересовалась я.
Они предлагают хорошую цену, алчно заблестели глаза Ягри. Если кто-то предложит большея даже заморачиваться не стану. Напомню, что ты мне не нужна. Этот дотошный сукин сын Агеллар наверняка уже знает, с кем ты уехала. Позже я с ним свяжусь и назначу сумму выкупа и условия.
А если вы уже продадите меня на тот момент, что же вы предъявите Агеллару?
Полные губы Ягри исказила подлая усмешка.
Кто сказал, что я собираюсь быть честным? Главное, чтобы он поехал за нами, большего мне не надо.
Ягри оказался классическим злодеем. Как банальнорассказать жертве о своих планах. Его можно понять, он уверен, что я ничего не смогу сделать со своим знанием, и в этом он, конечно же, прав. Другое дело, кто сказал, что я не рискну побороться за свою жизнь?
Итак, что мы имеем. Лейб пытается загнать Алестера в ловушку, и я этому невольно поспособствовала. Если он поспешит на выручку, то ловушка захлопнется, и мы вместе окажемся в большой беде. Вряд ли Ягри задумал оставить Агеллара в живых, иначе просто взял бы деньги и исчез. Бывший военный опасен для него, и он прекрасно это понимает. Меня же ждет роль непонятно кого, но нет гарантии, что смерть в моем случае не будет гуманнее.
Вижу, ты впечатлена? довольно заявил Лейб.
Вижу, вы любите производить впечатление, парировала я, унимая внутреннюю дрожь. Не выплюнешь косточки, не отведав вишни, так что поживемувидим.
Лицо Ягри пошло бурыми пятнами. Он вскочил с места, навис надо мной и прошипел:
Маоэл. И пусть порядочные и непорядочные хены делают с тобой все, что им заблагорассудится.
Я пожала плечами, мол, как хотите. Не то, чтобы я опускала руки, но ничего дельного в голову пока не приходило.
К чести Лейба, если таковая вообще существует в природе, он заказал нам ужин. До момента, когда в комнату постучала и вошла неопределенного возраста женщина в длинном балахоне и с сооружением на голове, закрывающим все, кроме лица, с подносом в руках, я была уверена, что мне кусок в горло не полезет. Как только она расставила тарелки и от них пошел аромат, я поняла, что меня можно пытать едойя расскажу все, что знаю, если мне сейчас дадут хотя бы кусочек.
Прошу, рия, не побрезгуйте здешней кухней. Жена Зулбара превосходно готовит.
Женщина безмолвно склонилась в почтительном поклоне.
Пошла прочь, позже придешь, махнул рукой Ягри, даже не взглянув на нее.
Зачем вы так с ней? спросила я, придвигая к себе тарелку. Что она сделала вам плохого?
Кутран? удивленно переспросил Лейб. О, ничего. Она милейшая женщина. Но ее проблема в том, что она родилась не в той стране, чтобы к ней относились уважительно, он улыбнулся, но извиняющейся улыбка не выглядела. Скорее, издевательской.
Я увлеклась едой, скрывая в тарелке горящие бешенством глаза. Не важно, в какой стране надлежало бы родиться этой женщине, куда важнее, что ты, подонок, пользуешься тем, что женщин здесь не уважают. Самоутверждаться за чужой счеткак это низко.
Покончив с ужином, я с надеждой покосилась на дверь, которая по моим представлениям вела в ванную.
Можешь пойти первая, у меня еще кое-какие дела, милостиво разрешил мой тюремщик.
Это снять не хотите? я потрясла наручниками. Хотелось бы как следует помыться.
Еще чего. Тебе поможет Кутран. Она же даст новую одежду. Тащить тебя в этом, Лейб брезгливо ткнул в заляпанную кровью и вывалянную в пыли футболку, в Хенане чревато последствиями.
Хорошо, хоть только это, язвительно подумала про себя я.
Он действительно позвал для помощи южанку. Ванная комната была таковой постольку-поскольку, она выполняла необходимые функции, но производила мрачно-удручающий эффект. Ванна, или просто очень большой таз, был старым и в ржавых потеках. Таким же был и унитаз-ведро за перегородкой. Я уставилась на Кутран, с нетерпением ожидая, как она снимет с меня футболку, не расстегивая браслетов. Она недолго возле меня покрутилась и рванула одежду по шву. Через секунду футболка бесформенной тряпкой валялась возле моих ног. Судя по всему, то же самое женщина собиралась сделать и с моими штанами. Мне, конечно, было интересно, как она будет рвать плотный хлопок, но я ее остановила:
Я сама.
Садиться в ванну я побрезговала, села на корточки, а Кутран облила меня из ковшика водой, намылила голову и тело. Меня не мыли с детства, так что пришлось пережить несколько неловких минут и немного постесняться, но южанке будто бы и не было до этого дела. Она просто механически выполняла свою работу. Облив напоследок прохладной водой, Кутран подала полотенце.
Я выбралась из помывочной и стала вытирать волосы. Надеюсь, никакой живности я не подцеплю, санитарные условия на нуле.
Эти мысли только плеснули масла в огонь моего смятения. Я никогда не думала, что у меня будут проблем из-за моей национальности. Насколько я успела понять, лароссийки, особенно светлокожие и светловолосые, для хенов нечто вроде экзотики. Уважать они, конечно, женщин не уважают, но спрос на таких как я явно высокий. От клиентов отбоя не будет, мрачно подумала я, вспоминая, куда меня везут.
Расческа есть? спросила я, показывая руками, что я хочу от южанки.
Кутран показала рукой на тумбу под зеркалом. На ней лежала забытая кем-то косметичка, набитая разнообразной косметикой. Я запустила в нее руки и тотчас же обнаружила расческу. Ополоснув ее в оставшейся горячей воде (мало ли, какими недугами страдала ее бывшая хозяйка), я стала расчесывать волосы. После второго жеста расческа намертво увязла в длинных волосах и заставила меня зашипеть.
Южанка что-то произнесла на своем языке и забрала у меня пыточный инструмент. Расчесывала она аккуратно, а я тем временем рассматривала чужое добро, надеясь найти что-нибудь, чтобы обработать ссадины. Мало ли, может йод найдется или хотя бы пластырь.
Мое внимание привлек карандаш для глаз. Мысль о том, что пользовалась им явно не южанка, была отодвинута мною на задний план, не вовремя. В голове заворочались шестеренки, включая смекалку. В мгновение ока я оказалась у тумбы, распахивая дверцу и примеряясь к ней. Мне нужно всего пару слов, на случай, если Агеллар все-таки поедет за Ягри и случайно заедет в эту гостиницу.
Деревянная панельне глаза, карандаша надолго не хватило, но на то, что я рассчитывала передать, его хватило. Я схватила Кутран за руку и заставила присесть.
Если приедет человек и спросит обо мне, покажешь это, я ткнула пальцем в надпись.
Не понимат, качнула головой южанка.
Придет человек, мужчина, стала объяснять я. Черные глаза, жестами показывать оказалось невероятно сложно, черные волосы. Спросит меня, я положила ладонь на грудь, покажешь это, снова надпись.
Не понимат, повторила Кутран.
От бессилия я едва не встряхнула ее за плечи. Как так, Ягри понимала, а меня нет?!
В дверь постучали. Мы с южанкой вздрогнули и отпрянули от тумбы. Она захлопнула дверь, чем навела меня на мысль, что не так уж она и не поняла. Покажет ли она надпись кому надо или сдаст меня Лейбу или хотя бы Зулбаруя не знала.
Эй, вы, я тоже мыться хочу! крикнул Лейб.
Одеваюсь уже! ответила я, кивая Кутран на стопку принесенной ею одежды. Что там у вас под одежду надевается? Сомневаюсь, что у вас знают про назначение бюстгальтера.
Облачения в новый наряд я ждала с нетерпениемвдруг, все-таки снимут наручники? Но и здесь моим мечтам не суждено было сбыться. То, что надевалось вместо привычного бюстгальтера, выглядело как кусок ткани без бретелек и легко наделось через голову и поднятые вверх руки. Трусики меня тоже впечатлилижуткие панталоны длинною мне по колено. Они были несколько великоваты мне, Кутран пришлось их покрепче затягивать. На голову южанка надела что-то вроде чепчика, поверх повязала платок. Сверху всего этого безобразия надевался предмет одежды, мною неопознанный. Наверняка он имел название, но кроме как балахоном его язык не поворачивался назвать иначе. Руки, по-прежнему скованные, тоже остались под одеждой. Я посмотрела в зеркалои от прежней меня остались только глаза и босые ноги. Все остальноечерная клякса.