Паккетт был из тех, кто всегда делает то, что считает благом для подчинённых, и в этот раз, невзирая на раздражение, не мог не проникнуться услышанным. «Если ты всерьёзя сделаю для тебя всё, что могу, строго сказал он. Но уж если подведёшь
Хэткок сунул руку в большой накладной карман на штанине и вытащил оттуда список, который напечатал на машинке рано утром при тусклом свете маленькой лампы. «Вот мои заказы. Очень прошу помочь».
Он вернулся к джипу, где его дожидался Дэвид Соммерс, и они уехали.
Всю обратную дорогу они смеялись.
Чёрт возьми, Хэткок, я не удивлюсь, если он лично всё доставит. А как ты его уел, когда предложил самому стать снайпером! Он ведь мужик боевойможет и согласиться.
Отлично! Если он будет с намимешать нам ни за что не станет.
Ага. Но крови он тебе ещё попортит. Ему ведь надо и о других заботиться.
Надеюсь на то, ответил Хэткок, спрыгивая на землю.
* * *
Тем вечером, войдя в снайперскую хибару, Хэткок обнаружил там прежнего взводного сержанта, который, развалившись на койке дежурного не сняв грязных тропических ботинок, читал книжку карманного формата, какой-то роман про ковбоев.
Тебя главный сержант сюда отправил?
Ага, ответил сержант, не отрывая глаз от книги.
Если телефон зазвонит, у тебя хватит сил, чтобы трубку поднять?
Ага, легко.
Следующие две недели будешь дежурить у телефона.
Сержант взглянул на Хэткока и снова уткнулся в книгу.
Хэткок вышел, хлопнув дверью, и бурчал себе под нос всю дорогу до штабной хибары, возле которой он обнаружил Соммерса с банкой «Кока-колы» в руке.
Ещё две недели с этим лодырем! Как я это переживу? Я ведь рядом с ним и двух минут находиться не могу!
Спокойно, Хэткок. Прикинь: главный сержант будет звонить, он будет отвечать. Как знатьможет ему надоест наблюдать, как он там прохлаждается, и он заставит его поработать.
То есть дерьмо выжигать? Сержантам не положено, даже этому. Хотя Может, тогда у меня будет больше времени, чтобы обучить снайперов и начать работать.
Соммерс улыбнулся и поднял банку, словно предлагая тост. «Вот видишь, нет даже такого худа без добра».
* * *
Июнь был в самом разгаре. Последние листья слоновьей травы, что ещё зеленели в долине под высотой 55, побурели под обжигающими лучами солнца. Марево густыми волнами бурлило над незасеянными рисовыми полями, над которыми всего год назад колыхались высокие стебли. А за полями, возле переломанных стволов сотен обнажённых деревьев, чьими расщепленными серыми остовами были утыканы холмы, Карлос Хэткок с тремя другими снайперами, брели под слепящим жарким солнцем, тщательно следуя плану, составленному старшим патрулякапралом, которого экзаменовал Хэткок.
Вижу, что план ты знаешь хорошо, тихо сказал Хэткок капралу, когда они расположились на привал в тени поваленных деревьев. Ты часто здесь ходишь?
Да. На этой неделе я тут в третий раз, по-моему.
То есть ты на этой неделе уже третий раз идёшь по одному и тому же маршруту?
Именно. И каждый раз я кого-нибудь подстреливал. А уж сегодня, вчетвером, целую кучу настреляем.
Чарли тоже могут кучу настрелять. Ты недооцениваешь противника, капрал. А это смертельно опасно. Думаешь, они будут смотреть, как ты тут проходишь трижды в неделю, и подарочка не заготовят?
Капрал ничего не ответил.
Что у нас дальше по плану?
Вниз по скату, потом по тростнику.
В прошлый раз ты так же шёл?
Да. До позиции далеко. А так получается быстрее всего.
Думаешь, стоит и в этот раз так же пойти?
Нет, ответил капрал. Надо будет обойти это место и пройти вдоль холма. Так выйдет на сорок пять минут дольше.
Верно, сказал Хэткок. А пока что давай сходим до тростника, посмотрим, как там на тропе.
Четверо морпехов осторожно переползли через высокую земляную дамбу, от которой начинались заросли высокого тростника, местами зелёного, местами жёлто-бурого. Хэткок присел и начал искать глазами растяжки. На его лице появилась улыбка, более похожая на гримасу.
Видишь?
Нет. Где? ответил капрал.
Примерно на уровне колена, вдоль границы тростника. Теперь видишь?
Капрал присмотрелся и заметил, как среди колыхаемого ветром тростника блеснула чёрная тонкая проволока, натянутая поперёк участка шириною двадцать пять футов.
Хэткок внимательно следил за выражением лица капрала. «Хорошо. А теперь присмотрисьчто там вон за теми толстыми стеблями? Видишь?
Капрал друг за другом осматривал высокие стеблиот корней до тонких верхушек, густо усеянных листьями. И вдруг он резко обернулся к Хэткоку, широко раскрыв глаза от изумления.
Вижу!
Хэткок прошептал ему: «Я пока заметил там четыре гранаты, не меньше. Они установлены по всей ширине перед тростником. И если туда пойдёшьошмётки твои раскидает по дамбе. Пойти тудавсё равно что бить чечётку на минном поле».
Отцепив от поясного ремня гранату, Хэткок поглядел на своих бойцов и сказал: «Лезьте за дамбу. А я катну туда гранату, попробую ловушку подорвать».
Морпехи перелезли за дамбу. Хэткок левой рукой высвободил чеку. Он забрался до половины склона насыпи и бросил вниз свою бомбочку, заряженную взрывчаткой.
И тут земля под ногами Хэткока осыпалась. Цепляясь за верхнюю часть дамбы, он никак не мог опереться о неё ногами. Он закричал, почувствовав, что сейчас соскользнёт. К нему протянулись три пары рук, морпехи схватили его за рубашку, снаряжение и рванули на себя с такой силой, что он на секунду взлетел над дамбой. Его тело весом сто пятьдесят фунтов перелетело на другую сторону, и в этот миг на тростниковом поле раздался взрыв, и тысячи смертоносных осколков впились в насыпь там, откуда он только что пытался вылезти. На четверых морпехов посыпались листья, комки земли и куски рисовых стеблей.
Бледный как смерть, Карлос посмотрел на троих донельзя изумлённых морпехов. «Надо ж было такого дурака свалять. Спасибо, ребята».
Он взглянул на трясущиеся от волнения руки. «Когда в следующий раз решите проделать подобноесначала спрячьтесь, а потом уж кидайте гранату».
Капрал взглянул на Хэткока и сказал: «Я хотел вам сказать, но решил, что вы всегда так делаетепотому что чуток смелее остальных».
Чуток дурнее! со смехом ответил Хэткок, до сих пор не пришедший в себя от радости, что остался жив. Он встал, отряхнул брюки, и повёл снайперов на позицию. В тот день они убили троих вьетконговцев.
В июне Хэткоку пришлось изрядно поработать; он отправил три группы снайперов в 1-й батальон 7-го полка, которым командовал подполковник Джон Алоизий Дауд. Подполковник приветствовал возможность разнообразить имеющиеся в его распоряжении огневые средства. Для Хэткока это была особая честь, потому что батальон Дауда более других участвовал в боевых действиях и был первым в полку по числу убитых бойцов противника.
В апреле счёт его батальона пополнился сто шестьюдесятью бойцами Северовьетнамской армии, пятьдесят одним вьетконговцем и одним пленным. Во втором и третьем батальонах за тот же период было соответственно пятьдесят восемь и восемьдесят пять. В мае морпехи Дауда убили в боях сорок четырёх солдат СВА, сорок одного вьетконговца и двоих взяли в плен, при этом во втором батальоне результат оказался нулевым, а в третьем убили тридцать солдат СВА.
Казалось, что первый батальон всегда оказывается там, где идут бои, и Хэткок, который был о Дауде очень высокого мнения, этому радовался.
Пока шестеро снайперов воевали при первом батальоне, Хэткок отправил восемь остальных в Дананг, в школу снайперов дивизии. В следующем месяце он планировал послать туда ещё четверых, затем ещё двоих. По его расчётам к середине августа взвод должен был стать боеготовым на 99 процентов.
Однако он столкнулся с другой проблемой, и её-то разрешить было значительно труднееэто были винтовки. Когда он ехал во Вьетнам, то ожидал, что увидит, как все пользуются исключительно винтовками М40. Первые партии этого нового снайперского оружия, отправлявшиеся во Вьетнам, он видел ещё в январе 1967 года, поэтому вполне разумным было ожидать, что эта винтовка700-я модель «Ремингтона» калибра 7,62 мм с 10-кратным прицелом с просветлённой оптикой и дальномеромбудет на вооружении всех снайперов. Но вскоре по приезде ему пришлось испытать горькое разочарование: его снайперы были вооружены «Винчестерами» 70-й модели и снайперскими винтовками М1D времён II мировой войны и парой М40Xэкспериментальной моделью винтовки М40.