Глава 12Нгуены на охоте
На верхушке бугорка, затерявшегося среди острых вершин гряды невысоких холмов под высотой 55, чья-то рука медленно раздвинула высокую траву. В просвет между мясистыми травяными стеблями выполз и застыл ствол винтовки с деревянным цевьём. Коренастый мужчина азиатской наружности в тёмно-зелёной форме с длинными рукавами распластался на земле, прижав приклад к плечу. Он поморгал, сгоняя с глаз капельки пота, и начал разглядывать в оптический прицел сонный лагерь на высоте, возвышавшейся в пятистах ярдах от него.
Было тихо, как обычно и бывает рано поутру. Мужчина навёл винтовку на приземистые очертания блиндажей, обложенных мешками с песком и едва поднимавшихся над поверхностью склона. С бугорка ему была видна грунтовая дорожка между блиндажами, от которой отходили ответвления к трём длинным палаткам с фанерными боковинами, вдоль которых были уложены мешки с песком. Проведя пеньком прицела вправо по дорожке, он дошёл до фанерного домика со скошенной крышей. Это был туалет. Он прицелился и начал дожидаться момента, когда утренняя естественная надобность приведёт туда его очередную жертву.
Хэткок вздрогнул и проснулся от шлепка пули, ударившей за дверью его палатки. Не совершая резких движений, он открыл глаза и скатился с кровати на пол, приняв упор лёжа. Выстрел был одиночным, и он понял, что где-то за проволокой прячется снайпер.
«Вот ты и дома», подумал он. Отодвинув патронный ящик, забитый пустыми пивными банками, он быстро подполз к выходу из палатки. Где-то рядом стонал человек. Он схватил винтовку и поясной ремень с перевязочным пакетом, и выполз за дверь. На грунтовой дорожке рядом с его хибарой лежал человек, комендор-сержант, в окровавленной рубашке.
Не обращая внимания на опасность, по открытому участку к нему бежали трое морпехов и санитар-моряк. У санитара была при себе большая зелёная холщовая сумка с медикаментами и инструментами, он тут же занялся раненым, а Хэткок с другими морпехами уселись на корточки рядом в готовности ему помогать.
Распахнув на раненом рубашку, санитар увидел, что пуля распорола морпеху живот. «Держись, ганни», сказал санитар, вытащил флягу с водой и начал поливать из неё сохнущие внутренности.
Среди зарослей высокого тростника и кустарника, которыми заросли бугры под высотой 55, снайпер быстро проскользнул по лощине, укрытой листвой широколиственных деревьев. Затем он побежал к невысоким холмам, где среди деревьев тянулся узкий канал, питавший водою рисовые и лотосовые поля, покрывавшие долину. Снайпер соскользнул в воду, и его понесло течение. Его скрывала трава, которой поросли берега, и он незаметно доплыл до участка, который со всех сторон закрывали джунгли. Там он, так и незамеченный, выбрался на сушу.
А на высоте продолжалась ожесточённая борьба за жизнь комендор-сержанта.
Я двигаться не могу. Я в штаны наложил, сказал раненый морпех, изо всех сил пытаясь не хныкать.
Мне до этого дела нет, так что не переживай. Главное, сознания не теряй.
Комендор-сержант часто моргал от солнечного света, падающего на лицо, и Хэткок, заметив это, пересел поближе к его голове, закрыв собою слепящие лучи.
Док у нас хороший, ганни. Сейчас остановит кровотечение и тебя залатает. Ты только сознания не теряй.
Раненый морпех пытался что-то сказать, но силы его были на исходе. Он едва разборчиво шептал: «Мне надо домой. Мне надо»
«Слушай, ганни, упрашивал его Хэткок, чувствуя, как к горлу подкатывает комок, ты, главное, держись, и выдюжишь!»
Хэткок взглянул ему в глаза и увидел, что зрачки его расширились и стали прозрачными, словно два чёрных стеклянных шарика. Казалось, что душа вытекла из глаз, оставив после себя чистые пустые полости там, где только что теплилась жизнь.
Он был обречён, сержант, сказал санитар. Ему печень прострелило. Знакомый твой?
Хэткок посмотрел на него и отрицательно покачал головой.
* * *
Прошёл час. Хэткок сидел на пороге своей хибары, попивая тёплое пиво, думая о смерти этого морпеха и о том, как быстро порою обрывается человеческая жизнь.
«Карлос!»услышал он знакомый голос.
К палатке подошёл капитан Лэнд, Карлос встал.
Я!
Разговор есть.
Морпехи зашли в сержантскую палатку. Хэткок присел на уголок своей кровати, капитан подтащил большой деревянный ящик и тоже сел.
Спасибо за пиво, сэр. Ганни Уилсон сказал, это вы купили. Я и ребят вчера угостил, сказал Карлос, с улыбкой встряхнув коробку с пустыми банками.
Не за что, ответил Лэнд. Жалко того ганни, что только что погиб.
Так точно, сэр. Я уже час как думаю о нём. Здесь легче так и не стало.
Это уж точно.
Хэткок сделал последний глоток и швырнул пустую банку в коробку. «А со снайпером что делать?»
И думать не смей, отрезал Лэнд. Я запретил тебе выходить, и точка. Кроме того, топ Райнке уже отправил полдюжины групп его искать.
Хэткок с непроницаемым выражением лица посмотрел на капитана.
Ты понял?
Так точно, сэр.
Хорошо. А снайпер этот начал стрелять по головам недели три назад. С неделю назад он убил штаб-сержанта, а ещё неделей раньше подстрелил двух солдат у колючки. Хороший стрелок, просто отличный.
Сэр, сказал Хэткок. Если разрешите нам с Бэрком выйти, мы этого гамбургера сыщем.
Нет, его мы сами сделаем. Я ведь о другом хочу поговорить. Я тут на днях в штабе дивизии имел один интересный разговор. И мне показали такое, что и тебе увидеть не помешает.
А что там было?
Листовка СВА с нашими лицами и объявлением о розыске. Их, наверно, не одну тысячу раскидали по всему Вьетнаму. Судя по всему, Нгуены с Севера жить без нас не могут. За наши головы предложена большая премияв Сайгоне или Дананге человек с достатком зарабатывает столько за три года. Несколько тысяч долларов.
Да уж, всерьёз взялись, сказал Хэткок, удивлённо подняв брови.
И я так думаю, Карлос. Приказ на меня пришёл, и через пару недель я уезжаю. Служить буду возле Бостона, инспектировать и инструктировать. А у тебя когда, в апреле?
Так точно, сэр.
Ты бы лучше прыть свою умерил.
Хэткок улыбнулся.
Я же не говорю тебезаройся под землю и не вылезай, но не забывай, что тебя всерьёз хотят убить. Ты им страшно нужен, раз за твою голову предлагают такие деньги.
И вот ещё что: за последний месяц тут засекли столько же снайперов, столько мин нашли, и сдаётся мне, что противник прислал сюда целый снайперский взвод. Они ведь всё знаюткто ты, где ты обитаешь, и как ты выглядишь.
Капитан встал и посмотрел сверху вниз на Хэткока, который с безутешным видом сидел на кровати, уставившись в пол.
Лэнд запрокинул голову, закатил глаза и тяжело вздохнул: «Ладно, Хэткок. Разрешаю в дневное время суток выходить на отрог и наблюдать за местностью. Может, и повезёт тебеподстрелишь этого гада. Но с высотыни шагу! Твой пределпозиции на отроге. Понял?
Хэткок поднял голову и улыбнулся. «Так точно, сэр. Можете не волноваться. Я буду или здесь, в хибаре, или на отроге».
Выходя, Лэнд обернулся: «И не забывай вовремя есть и отдыхать».
* * *
На следующее утро, когда солнце ещё пряталось за туманным горизонтом, Карлос Хэткок тихо подползал под прикрытием кустов и травы к укрытию на самом краю четвёртого отрога. Он устроил его несколько месяцев назад, отрыв там окопчик, в котором можно было лежать, положив винтовку на пару мешков с песком. Оттуда он мог наблюдать за рисовыми полями под высотой и холмами по бокам полей.
На расстоянии более тысячи двухсот ярдов, прямо перед ним, у рощицы высоких деревьев стояла маленькая бамбуковая хижина. Возле хижины лежала высокая куча соломы и травы, прикрытая большим куском брезента. Глядя в прицел, Хэткок увидел тёмный дверной проём. На улицу вышла женщина с большим кувшином в руках.
В тысяче ярдов слева из леса выходил холм пониже, и на его вершине, доминируя над местностью, стоял маленький храм с одной лишь комнатой внутри, с крышей колоколом, в которой были прорезаны длинные узкие окна. Он был целиком сложен из камней, почерневших и позеленевших ото мха и плесени.
Справа от него, за полями и кустами, виднелось несколько невысоких холмовсловно рябь на глади крестьянских земель. Именно оттуда выпустил ту роковую пулю снайпер, убивший комендор-сержанта. Каждый раз, когда он открывал огонь с тех бугорков, морпехи отвечали сосредоточенным пулемётным и миномётным огнём, но он оставался в живых после каждого такого обстрела. Между группками холмов находилась «мёртвая» зона, и благодаря этому он мог отходить разными путями и свободно перемещаться, выбирая направление.