Краснея от злости, она щурится.
Ну ты и стерва! Лучше бы нас забрали, чем с тобой жить!
Хочешь, могу устроить это для тебя! в ответ кричу я, захлопнув дверь за убегающей Мэй.
Подойдя к стойке с раковиной и положив ладони на рассохшееся дерево, я смотрю на своё отражение. От гнева на щеках выступили красные пятна.
Глядя в глаза себе, я признаю, что такие мысли приходили мне в голову. Не только в отношении Мэй.
Всех детей.
Я много раз думала о том, насколько легче бы мне жилось, если бы не ответственность за них. Я могла бы уехать из этого богом забытого города. Могла бы устроиться в Торонто или Ванкувере. Могла бы делать все, что угодно. Не думать постоянно о бесконечных счетах и перебиваться жалкими заработками в кафе.
Последние три года я была единственная, кто заботился о детях и могу сказать, что чем дальше, тем хреновей я справлялась.
Чуть успокоившись, я возвращаюсь к макияжу. Ссора с Мэй не нарушила моих планов. У меня есть надежды на этот вечер. Я хочу расслабиться, найти относительно приятного компаньона на ночь и если всё сойдётся, славно потрахаться.
Мне это нужно.
А завтра я вновь окунусь в свою дерьмовую действительность.
По такому случаю я даже приоделась. Достала из недр шкафа одно из маминых платьев. Родительницей она была никчемной, но вот красиво приодеться любила. Родив четверых детей (с Люси у нас были разные отцы), она смогла сохранить хорошую фигуру, да и мордашка у Линнет Харт была недурна. Мужики вились вокруг неё стаямитакие же неудачники, как и она сама. Но мамаша никогда не желала признавать этого.
Она умерла в тридцать восемь лет, оставив мне в наследство своих детей и кучу шмоток.
Я выбрала одно из тех платьев, которые менее всего походили на униформу стриптизёрши. Хотя моей задачей было склеить мужика, так что скромничать не особо стоило.
И вот, уже почти готовая к выходу, я оглядываю себя в зеркале. Платье сидит на мне немного свободней, потому что я не могу похвастаться такими же округлостями, как Линнет. Светлым волосам я придала лёгкий эффект небрежностис оголенными плечами смотрится неплохо. Ярко-красная помада на губах будто сигнализирует о моей готовности к жаркой ночи.
Собственный вид нравится мне, и я улыбаюсь, но вдруг думаю, что очень напоминаю Линнет и не только внешностью: как и она когда-то прихорашиваюсь, чтобы подцепить мужика в баре.
Эта мысль вызывает тошноту. Улыбка сползает с лица.
Ты на неё не похожа! стиснув зубы, цежу я своему отражению. Уже тем, что не забиваешь огромный хер на детей.
С этими словами я выхожу из комнаты, напоминая себе, что я живая и ещё могу получать удовольствие от жизни.
Какой бы паршивой она не была время от времени.
***
В плане развлечений Гринсборополный отстой. Выбор ограничивается несколькими занюханными барами, которые почти не отличаются друг от друга. Я выбираю лучший из худшихв Hammers хотя бы подошва к полу не липнет.
В четверг народу не густо. Я занимаю место у стойки, заказываю самую дешёвую текилу, проглатываю для настроения и повторяю заказ.
Я оглядываюсь, прикидывая, есть ли здесь кто-то, кто заинтересует меня (нет), с кем можно провести пару часов на заднем сиденье авто, если вдруг он не сможет привести меня к себе.
Стараюсь не думать, как это должно быть жалкосидеть тут в надежде, что тебя снимут. Мой последний секс был больше года назад.
И мне нужен член. Живой.
Феникс!
Я кривлюсь, когда слышу подпитый голос Рендимоего недолгого парня со времен старшей школы.
Давненько не видел тебя.
Ренди облокачивается о стойку, развернувшись ко мне и выпячивая свой пах. Я знаю, что его прибор довольно внушителенчем он всегда гордился, только вот не собираюсь проверять, научился ли он им пользоваться.
Привет, Ренди.
Я посылаю ему натянутую улыбку, надеясь, что он скоро свалит. Ренди оглядывает меня с ног до головы с похотливым блеском в помутившихся глазах и присвистывает.
А ты сегодня огонь! Что, думаешь кому-то дать?
Придурок усмехается, разгадав мой нехитрый замысел.
Точно не тебе, бросаю я, отворачиваясь от него.
Подумаешь! обиженно фыркает он. Чёрт, Феникс, всегда ты сукой ещё той была, ей и осталась.
Когда этот ушлёпок сваливает, я вздыхаю с облегчением. Моё внимание привлекает парень, который наблюдает за мной с другого конца стойки. Я быстро перевожу взгляд, когда наши глаза встречаются, но невольно смотрю повторноон вдруг улыбается, поздоровавшись со мной приподнятой ладонью.
Даже на расстоянии я вижу, что он хорош собой. То есть, не просто красавчик, а в принципе не похож на мужчин Гринсборо. Я могу точно сказать, что он неместный.
Стараясь не выдать себя, я осторожно оглядываюсь за своё плечо, проверяя, не стоит ли кто позади.
Может он и не мне улыбнулся?
Но пока я торможу от неуверенности, он поднимается, берёт своё пиво и подходит ко мне.
Не против? Он указывает на соседний стул.
Я качаю головой, не веря, что мне так повезло.
Он привлекательный, хорошо пахнет и одет, а его голосчуть низкийотлично сочетается с его внешним видом.
Мои бёдра сжимаются сами собой.
Я подумал, что у меня, возможно, будет больше шансов, чем у того парня, опустившись на соседний стул, говорит он.
Почему же?
Я подаю голос, справившись с дрожью.
Я уже хочу его. Ещё даже не зная ни имени, ничего.
Серьёзно, у меня очень давно не было секса, а он охренительно сексуальный.
Он пожимает плечом, его губы приподнимаются в скромной улыбкемой взгляд задерживается на них достаточно, чтобы оценить по достоинству.
Таких парней в Гринсборо точно нет.
Не знаю. Может, это было самонадеянно?
Он смотрит мне в глаза. У него они насыщенно-зеленого цвета, с темными ресницами. Его тёмно-каштановые волосы модно подстрижены (это можно понять даже в нашем захолустье). Довольно высок, отлично сложен. Красивый, ухоженный и очевидно не бедный. Не обычный работяга, коих в Гринсборо немерено.
На вид ему лет двадцать шесть или чуть больше. Скорее всего, проездом в наших краях.
Идеальный вариант.
Картер.
Он протягивает мне руку, не дождавшись ответа.
Феникс.
Я вкладываю руку в его ладонь, приветливо улыбаясь.
Рад знакомству, Феникс.
Он отвечает на улыбку, чуть задержав мою руку в своей.
От него моё дыхание спирает.
Мерзавец!
Пользуется своим красивым личиком. Хотя, было бы глупо, не делай он этого.
Взаимно, Картер.
Он выпускает мою ладоньот рукопожатия с ним низ моего живота волнительно сводит.
Я хочу, чтобы эти руки как следуют познакомились с моим телом.
Могу я угостить тебя? кивает он в сторону моей всё ещё полной рюмки. Я быстро опустошаю её и киваю.
Картер подзывает бармена, попросив повторить.
Ты не из Гринсборо, верно? спрашиваю я, став смелее после второй текилы.
Это так заметно?
Я бросаю на него красноречивый взгляд, промолчав.
«Ох, приятель»
Нет, я не из этих мест, качает он головой. Приехал по делам.
Мне слышится оттенок досады в его голосе.
Так откуда же ты приехал к нам, Картер?
Я заигрываю с ним. Не уверена, что мне нравится это.
Мне просто хочется сказать ему, что он может рассчитывать на секс со мной. Нам не обязательно терять время на всю эту ерунду с флиртом и трёпом.
Из Портленда, который в Мэне.
Американец, значит.
Чёрт, это жестоко. Я усмехаюсь. Значит, тебя и правда прижало.
Теперь всё не так плохо, негромко говорит он, глядя на меня.
Я улыбаюсь, отвечая ему молчаливым согласием. Мы с Картером понимаем друг друга.
Окей, Картер. Думаю, сегодня ты станешь меньше жалеть о том, что оказался здесь.
ГЛАВА ВТОРАЯ
«Боже! Боже! Боже!» восторженно вопит мой внутренний голос, когда руки этого красавца сжимают мою задницу, а горячий, умелый рот буквально сводит с ума своей атакой.
Возбуждение заставляет моё тело извиваться и болезненно покалывать, а от предвкушения основного блюда все мои реакции только обострились.
Я не отпускаю его, даже когда он открывает дверь своего отельного номера. Так мы и оказываемся внутри, с переплетенными руками и ногами; жадно целуясь, как в какой-то горячке.