Разумеется, тактично кивнула француженка. Но я вот работаю со статистикой, Хэллен. И согласно ей, после переезда к нам обращаются как минимум только трое из пяти подростков, а двое вообще никогда не доходят.
Никогда, медленно повторила я. Но они ведь дети. Как они могут просто исчезнуть по пути из одной точки в другую?
Есть множество вариантов, по правде говоря. У некоторых есть дальние родственники, которые по закону не могут их забрать, но это их не останавливает. Других вербуют все те организации, которым лучше бы не существовать в мире, ты же знаешь. Чаще всего мальчиков, конечно, но девочек тоже. Мы просто не можем уследить за ними или насильно дать другую жизнь, если они сами не хотят этого.
Понятно, рассеянно кивнула я. А можно воспользоваться компьютером в конференц-зале? Хочу отправить пару писем до своего отъезда.
Ладно, только быстро. Мне тоже нужно переодеться. Шейх был так добр, что пригласил абсолютно всех работников на банкет.
Жюстин поискала ключи в ящиках стола и протянула мне нужную связку.
Может, тоже хочешь пойти?
На банкет? удивилась я.
Почему нет? Отвлекись, Хэллен. На тебе лица нет. А ты ведь одна из нас, ты имеешь полное право там присутствовать К тому же Поль тоже будет на мероприятии, подмигнула мне она.
Я подавила желание ударить себя по лбу ладонью. Жюстин ведь видела, как мы ушли вместе. Вот откуда такие выводы.
Я натянуто улыбнулась и поблагодарила за приглашение. Поспешила в закрытую комнату с компьютерами. Вообще, у меня был с собой слабенький ноутбук, для писем хватало. Если бы Жюстин спросила, пришлось бы что-то соврать, но, слава богу, она не стала.
Я быстро нашла нужные документы в общем каталоге, скопировала основные моменты и отправила на распечатку. У меня ничего не было, кроме интуиции и смутных ощущений, а еще твердой и несгибаемой уверенности, что Замира не стала бы разворачивать свою жизнь на сто восемьдесят градусов в самый последний момент.
Неважно, были у меня собственные дети или нет и что говорила статистика. Я знала эту девочку. Может быть, для некоторых и шести месяцев недостаточно, чтобы судить о человеке, но с Замирой все было иначе.
С самого первого дня в лагере для беженцев Замира твердо придерживалась намерения подтянуть пропущенные из-за войны знания, чтобы как можно скорее вернуться к учебе, а после поступить в университет, стать врачом и вернуться в свою страну, сколько бы лет ни прошло, чтобы помогать людям. Жюстин не видела лица Замиры, когда она делилась со мной планами. Не слышала ее дрожащего голоса, когда она рассказывала о том, как у нее на руках умер младший брат, так и не дождавшись скорой из-за бомбардировок.
Да, подростки непостоянны, ветрены и редко говорят вслух то, что у них на уме, но от некоторых вещей даже в тринадцать не так-то просто отречься. И кровь брата на твоих же рукаходно из них.
Я тоже знала детей, чаще всего мальчиков, которые посылали далеко-далеко прямым текстом работников миссии, прогуливали и сбегали при первом же удобном случае обратно за границу. Присоединялись к той или другой воюющей стороне, в зависимости от того из каких районов они были и кого поддерживали их семьи.
Замира никогда не стала бы идти ни по тому, ни по другому пути. У нее были цель и намерения, и не представляю, что могло сбить ее с толку.
Я спрятала распечатанные бумаги в сумочку, выключила компьютер и вернула Жюстин ключи.
На улице взяла такси, потому что хотела быстрее вернуться в отель. Было уже не до прогулок. Я расплатилась с водителем и взлетела на третий этаж, где теперь располагался мой номер. Меня встретили свежие цветы и корзинка с фруктами от руководства отеля, которые менеджеры продолжали отправлять мне в качестве извинений.
Поскольку нормального письменного стола в номере не было, я разложила бумаги прямо на кровати. Достала из чемодана свой ноутбук и создала простенькую таблицу в «Экселе» со столбцами для имен, возрастов и датами перемещения внутри страны.
Ушло целых два часа без перерыва, чтобы внести в таблицу все данные. Стараясь не фокусироваться на том, что было ясно даже при беглом взгляде, следующие сорок минут я мужественно все перепроверила.
Ошибок не было.
Я опустошила залпом бутылку минеральной воды из мини-бара. С алкоголем было покончено. Теперь мне точно понадобится трезвый ум, чтобы не делать скоропалительных выводов.
А это было сложно, потому что они были однозначны. Каждые три месяца по дороге из лагеря на границе до столицы Туниса как минимум одна девочка в возрасте от тринадцати до шестнадцати так и не появлялась на встрече с куратором в точке прибытия.
И Замира стала одной из них.
Глава 10
Джек
Джек?
Морщусь и отвожу трубку в сторону. Громко. Больно. Будто Алан только что просверлил мне дыру в черепе. Эй, Джек? Ты там?!
Тише, шепчу я одними губами. Тише, господи боже.
Алан подавляет тяжелый вздох и молчит, собираясь с мыслями. Собственно, по моему заплетающемуся голосу понятно, что я не просыхаю уже который день, но напарнику нечему удивляться. Как только мы приземлились, на его вопрос, какие планы, я честно ответил, что собираюсь нажраться.
Сроки своего запоя я не уточнял. Все честно с моей стороны.
Я не поднимусь в небо, скриплю я, с трудом перекатываясь со спины на бок, и сажусь.
Вот это приход. Трава вчера явно была лишней.
Это я уже понял, вздыхает Алан. Слушай, Джек. Ты бы завязывал. Мы нужны ему.
Ты такой заботливый, Алан, я сейчас расплачусь.
Джек. Завязывай.
Зачем? резко спрашиваю я. Он четко сказал, следующий рейс через три месяца, разве нет? Все это время я могу с чистой совестью делать что угодно.
Интересно, мне хватит, чтобы забыть?
Должно хватить?
Амани хороший клиент, Джек, и платит вовремя, остальное не наше дело, продолжает Алан. Я не хочу его потерять из-за твоего раздолбайства! Или гребаных принципов. Я хотел поговорить с тобой сразу после, но теперь вижу, что ты не собираешься останавливаться. Честное слово, не ожидал, что ты такой впечатлительный!
Перевозить стволы мне нравилось куда больше, Алан.
Черт, я в дерьме, если открыто говорю о прошлых заказах.
А ну прикуси язык, Джек!
Сглатываю. Во рту кисло и мерзко. И в этом виноваты не только трава и виски.
А что я мог сделать?! взрывается напарник. У наших прежних клиентов на хвосте дядюшка Сэм! Если он напустил свою свору, то «зеленые» не отстанут! Я о нас с тобой думаю, поэтому и стал искать новые заказы. И вообще, тебе не кажется, Джек, что это двойные стандарты? Мы ведь тоже не эльфами у Санта-Клауса подрабатывали до этого, но тебя это никак не напрягало Эй! Это что за звук?
Это меня выворачивает наизнанку, пока я стою на четвереньках возле кровати.
Просто шлюха перебрала, отвечаю я, вытирая губы и приваливаясь к кровати спиной.
Ты же не спишь со шлюхами.
Черт.
Люди меняются, выдыхаю я.
Алан молчит какое-то время, позволяя мне прийти в себя.
Слушай, тебе надо отвлечься, тянет он. Я затем и звоню.
И что предложишь? Сходить на арт-терапию? Записаться к психологу?
Побыть обычным человеком.
Ну да. Сейчас я мало похож на человека.
Закрываю глаза.
Как же мне из деревянного мальчика стать обычным, фея-крестная? цитирую я «Пиноккио».
А вот так, дубина. Жене шейха периодически нужно летать в Дубай: магазины, шопинг и вся эта бабская хрень. Два дня там, потом обратно. Шейх предлагал мне, но, кажется, тебе это важнее.
Но монстры не берут ванильные рейсы.
Джек, кривится Алан, давай заканчивай с этим, серьезно. Не хочешь, полечу сам. А ты можешь бухать следующие три месяца до рейса, только сам знаешь, что ничем хорошим это не кончится..
Я понял.
Нажимаю на «Отбой» и, стараясь не дышать, поднимаюсь. Ноги дрожат. Тело колотит в ознобе.
Допился.
По стеночке отправляюсь в душ, раздеваюсь и долго стою под струями воды. Меня еще тошнит, но уже нечем. Когда я ел в последний раз? Не помню.
Ничего не помню с того серого утра, как самолет приземлился на частном аэродроме шейха. Пульс бился где-то в горле. Голова раскалывалась от криков на незнакомом языке, они просачивались даже через надежно запертую дверь.