Мне оставалось перейти дорогу, до яркой витрины кафе оставалась всего несколько метров. Отец решил поправить прядь волос, которую растрепал весенний ветер, и я к своему удивлению заметила, как на его безымянном пальце что-то блеснуло. Похоже на обручальное кольцо, но своё он оставил матери ещё перед своим отъездом три года назад. Как раз тогда, когда она ему сказала, что ненавидит его и больше не хочет видеть рядом с нами. Папа послушно выполнял её желание аж до этих пор.
Я наконец подошла к нему и остановилась рядом с ним. Наше с ним родство всегда определялось по глазам. Мама говорит, что они у него блядские ехидные, но чертовски красивые. И у меня такие же. Голубые как небо. По её словам. Именно в эти самые его голубые глаза она когда-то и влюбилась. А потом пожалела об этом.
Папа, столкнувшись со мной взглядом оживился, хотя кажется стал выглядеть ещё более растерянным. Я кусаю губы, потому что не знаю, что мне делать. А он выдает непривычное.
Повзрослела как.
Я пожала плечами. Прячу руки в карманах распахнутого пальто.
Да. Пока ты отсутствовал.
Он тяжело вздыхает. Всё его поведение отдает примесью вины.
Но ты же знаешь почему. Твоя мать не хотела меня видеть. Ты тоже
Он машет рукой, а я понимаю, что он действительно женился.
Я смотрю ты женился, для полноты картины мне не хватает только водить носком обуви по тротуару. Чувствую себя ужасно неловко.
Да у меня появилась жена. Тёть Оля, ты её знаешь.
Твоя школьная подруга? я видела её пару раз, когда мы приезжали к бабушке. Холёная блондинка младше отца на несколько месяцев. Она овдовела за полгода до развода моих родителей. Кажется, у неё ещё был сын. Не помню, чтобы я с ним встречалась, но она говорила о нём. Что-то о том, что ему не хватает родительского внимания или ещё что-то.
Отец кивает головой, подтверждая мою догадку.
Тогда поздравляю, наверное, я пожимаю плечами, понимая, что мы стали какими-то чужими друг другу. Отец тоже замечает, что разговор между нами не клеится, а я держу своеобразную дистанцию от него.
Спасибо. Она хотела, чтобы я тебя сфотографировал для неё.
- Пап, я не люблю фотографироваться, я поморщилась потому что он уже достал телефон из кармана пальто. Приблизился ко мне.
Зря. Да пусть видят, какая у меня дочка. Так на маму в молодости стала похожа.
Она говорит, что на тебя.
Давлю улыбку, потому что отец всё-таки поддался этой моде делать селфи при первом удобном случае. Приобнял меня и запечатлел две наши головы рядом с друг другом. Потом показал мне прежде чем отправить своей жене. Никогда не думала, что он будет хвастаться мной.
Оля очень хотела, чтобы мы с тобой помирились, говорит папа пока убирает телефон в карман.
Не могу удержаться от вопроса.
А ты? он приехал сюда только потому что так хотела его жена? Это её мнение, что между детьми и родителями не должна разрываться связь? Что мы с ним должны общаться ведь он мой отец?
Ну конечно и я тоже. Ты же дочка моя.
Смотрит на меня своими голубыми глазами, а я вдруг понимаю, что те непролитые слёзы, которые мне удалось удержать в первые неловкие минуты нашего разговора, всё-таки скатились с моих ресниц и потекли по щекам. Это всё моя долбаная эмоциональность, которую мне никак не удаётся в себе побороть. Эти чёртовы слезы появляются у меня по малейшему поводу, а то и без него. И сейчас не знаю, что со мной произошло. То ли это разочарование из-за того, что у меня такое впечатление будто передо мной абсолютно незнакомый, чужой мне человек, хотя должен быть одним из самых близких. То ли я всё-таки соскучилась по нему. По тому хорошему что о нём помню. Или больше всего из-за того, что при виде его обручального кольца я подумала о маме. Как будто мне стало больно за неё. Из-за того, что она до сих пор живёт воспоминаниями о нём, ждёт как мне кажется каких-то шагов от него, попыток изменить всё и извиниться несмотря на всю её показную браваду и стремление к одиночеству, а мой отец как в стихотворении Ахматовой: « он жив, он дышит,
Он смеет быть не печальным».
Ещё и смеет быть успешнее. Он просто продолжил жить дальше. Без неё. Только она осталась мыслями в этом прошлом, которое было связано с ним. И даже вряд ли знает об этих изменениях в его жизни, потому что отец всё же не из тех людей, которые любят выставлять свою жизнь напоказ в соцсетях. Хотя не знаю. Может тётка ей всё-таки что-то рассказала и именно поэтому мама так переживала из-за его приезда. Мне сложно понять. Ведь она со мной этим не делится.
Отец конечно же повел себя, как и все мужчины при виде женских слёз. Растерялся. Ещё бы. Совсем не на слёзы он рассчитывал после своего появления.
Не придумал ничего лучше, кроме как обнять меня. Прижал к себе. Довольно грубо и неуклюже. Поцеловал в щеку. У нас с ним не такая уж и большая разница в росте. Я даже не стала надевать по этому случаю обувь с каблуками, ограничившись привычными ботинками только чёрного цвета.
Наверное, несколько секунд стояла, уткнувшись подбородком в его плечо и вдыхая родной запах. От отца всегда пахло сигаретами, может поэтому даже несмотря на то, что я не курю меня не раздражал этот запах от других людей. Просто это напоминало о нём. Только сейчас поняла, что всегда хотела думать о нём хорошо. Видеть в нём хорошее, несмотря на то, что говорили другие или что делал он сам когда-то.
Всего несколько секунд слушала как отец говорит мне что-то на ухо, а потом его резко оторвало от меня, и я увидела Руслана. Своего отца перед ним в полусогнутой позе, а ещё то как Краёв выворачивает ему руку, из-за чего папа морщится и от непонимания что происходит ругается.
Это всё произошло так неожиданно, что я ударила Краёва по плечу. Кажется, даже не один раз, потому что он так скрутил отца, что тот застонал от боли.
Руслан! ещё раз стукнув его, рявкнула этому ревнивому дураку. Какого хрена ты вытворяешь с моим отцом?!
Пелена с глаз Руслана тут же спала. Отдернул кулаки от моего папы, а я схватила его за руку и отвела чуть подальше от своего родителя. Он всё равно на моих глазах, но я стараюсь говорить приглушенно, чтобы он не слышал.
Краёв стоит передо мной с виноватой рожей. А я не могу скрыть своего раздражения.
Руслан, ты что творишь?! сердито выпалила, глядя в его виноватые глаза.
Я откуда знал кто это? отвечает он мне вопросом на вопрос. Пытается оправдаться и объяснить:Проезжал мимо, а тут ты с каким-то мужиком обж обнимаешься, быстро поправился он.
С одной стороны, я действительно ему об этой встрече с моим отцом ничего не рассказала, и мне сложно представить, чтобы я сделала если бы увидела Руслана вот так с незнакомой женщиной на улице. Наверняка тоже приревновала бы. Хотя будь я на его месте, то вряд ли побежала бы, как он выкручивать руки или чисто по-женски вырывать волосы незнакомому человеку. Просто спросила бы для начала кто это. Поэтому и не могу скрыть своего возмущения:
А спросить не мог, прежде, чем руки человеку выкручивать? что вообще в голове у этих мужиков? В конце концов меня обижает другое. Ну действительно. Я что, по его мнению, какая-то идиотка слабая на передок? Неужели он думает, что меня и на пять минут нельзя оставить, чтобы я на какого-то парня не вешалась? Тем более что поводов так думать обо мне я пока не давала! О чём и сказала ему в резкой форме. Какого лешего? В конце концов ревность ревностью, но мозги-то тоже надо включать!
Лер, ну, дурак. Что я могу ещё сказать тебе в своё оправдание?
Даже не знаю, что ему ответить. Ругаться не хочется, да и не уверена, что он набрасывался бы на моего отца сейчас, если бы я не скрыла от него сам факт этой встречи. Списываю пока все его промахи на его прошлые отношения. Кажется, его бывшая девушка повлияла на всё его дальнейшее поведение гораздо сильнее, чем я думала. Ещё и папа всё-таки решил не стоять в стороне, а подошёл к нам.
Парнишка твой что ли? прокуренным голосом по-отечески поинтересовался и осмотрел Руслана с головы до ног. Роста в нем всего метр семьдесят пять, и его голова уже начала седеть. По сравнению с ним Краёв смотрится еще более внушительно. Вот я твою мать точно так же ревновал. В основном все скандалы из-за этого были.