Что рассказывать? сдержав дрожь в голосе, переспросила Элеонора.
На работе Лев Николаевич имел непререкаемый авторитет. Его боялись и уважали. Бывший военный, он привык, чтобы его команды исполнялись незамедлительно и чётко. По всеобщему мнению, характер у босса был тяжёлый и бескомпромиссный, но зато клиенты были уверены, что обязательства, которые берёт на себя непосредственное руководство будут выполнены точно и в срок. Поэтому дело Гремицкого процветало и развивалось с каждым годом, да и необходимых для этого связей у него было в достатке.
Всё. С самого начала.
Пап, может, обойдёмся без подробностей и перейдём к важному, подал голос Данила.
Ладно. Элеонора, ты беременна?
И вопрос, и тон, которым он был задан требовали однозначного ответа «Да» или «Нет».
Да, отвела девушка, однако, пояснив, хотя я ещё не была в женской консультации, но несколько тестов показали одинаковый положительный результат.
- Ясно, кивнул мужчина. А ты уверена, что беременна от моего сына?
Вопрос был с подвохом. Мгновение колебания или неуверенности в голосе будут расценены, как попытка обмануть. Лине приходилось общаться со Львом Николаевичем несколько раз ранее, само собой, по сугубо рабочим вопросам и она знала, как стоит вести себя с этим мужчиной, поэтому без тени сомнения также чётко, как на предыдущий вопрос, ответила:
Да. С Данилой мы встречаемся уже несколько месяцев, и я люблю вашего сына.
Даня почувствовал, как от слов Элеоноры у него словно крылья за спиной вырастают, и ситуация уже не казалась такой удручающей.
Хм, ясно, вновь кивнул Лев. Что ты собираешься делать дальше? Ты думала об аборте? в лоб задал вопрос Гремицкий.
Думала, но сначала хотела посоветоваться с Даней и узнать его мнение. Полагаю, что подобное серьёзное решение нужно принимать вместе.
А, что ты сама думаешь по этому поводу? Ты ведь осознаешь, что ребёнок может родиться с такими же генетическими особенностями, как и у его отца.
И, хотя жёсткая манера мужа, в которой он вёл разговор, Раисе совершенно не нравилась, вмешиваться она пока не собиралась. Как ни крути, а Лёва намного лучше и быстрее узнает то, что Гремицкая сама спрашивать постесняется. Хотя детей Раисе было откровенно жалко. Ей ли не знать за столько лет, каким безжалостным может быть её дорогой супруг.
В то же время, Даня ответ Лины на заданный отцом вопрос ждал с не меньшим желанием и страхом. Пожалуй, это был самый важный и животрепещущий вопрос, который и заставит его решиться окончательно.
Осознаю, проговорила девушка. Я долго об этом размышляла и поняла, что меня подобная перспектива не пугает. Этот ребёнок будет от моего любимого человека, так какая разница мальчик это или девочка, ну, или всё сразу. Я всё равно его будут сильно любить, но также я осознаю, что на его долю может выпасть гораздо больше испытаний из-за его особенности, если таковая, конечно, будет. Честно сказать, в ближайшем будущем, да и не очень ближайшем, я не собиралась создавать семью, рожать детей. Я, вообще, никогда не стремилась к подобному. Работа и карьера волновали меня гораздо сильнее. И, возможно, не случись это так неожиданно, я не знаю решилась бы, вообще, рожать. Но сейчас, когда уже всё произошло, я поняла, что не хочу делать аборт. Не хочу убивать ту маленькую жизнь, что зародилась внутри меня. Ребёнок ведь ни в чём не виноват. Несмотря на то, что Даня не ваш родной сын вы его, всё равно, любите, не обращая внимания на недостатки. Вы вырастили замечательного человека. Это благодаря его родителям и воспитанию он стал таким, каков есть, и таким я его полюбила. Так может и у моего будущего ребёнка найдётся тот, кто полюбит его несмотря ни на что.
Ах, Линочка, всхлипнула Раиса. Спасибо за твои добрые слова, девочка.
Не стоит благодарить. Я сказала правду, серьёзно проговорила Лина, однако, у самой глаза были на мокром месте.
Раиса отставила бокал с вином, который, даже не заметив, всё ещё держала в руках, пока слушала разговор и встала, быстро подойдя к Элеоноре, обняла девушку, ощутив тёплые объятия в ответ. Гремицкий-старший больше не задавал вопросов. Молча встал, достал вторую рюмку и, взяв бутылку водки в руки, наполнил обе, одну из них подав сыну. И, не сговариваясь, они синхронно выпили.
Всё, тебе, пока, больше нельзя, сказал Лев, забирая пустую рюмку у сына. Ты ещё не восстановился.
Данила кивнул, соглашаясь с отцом, хотя мыслями был далёк.
Даня, снова заговорил Гремицкий-старший, забирай свою девушку и идите отдыхать. Уже довольно поздно, все на эмоциях, поэтому за руль сегодня лучше не садиться. И ещё, мы с твоей мамой сегодня переночуем в комнате на первом этаже, добавил мужчина после небольшой паузы.
Парень поднял голову с неприкрытым удивлением взглянув на отца. Мало того, что разрешил Элеоноре остаться ночевать, так он ещё и на интим намекает? «Да не, должно быть, показалось», мелькнула быстрая мысль, но вновь глянув на родителя увидел, как тот ему подмигнул.
- Я всегда знал, что у меня сын и эти игры с женскими тряпками сильно раздражали, но я не мог отказать твоей матери. Прости, проговорил отец, хлопнув Данилу по плечу.
Тебе не за что извиняться, папа. Вы очень многое дали мне, ответил Даня.
И, главное, свою любовь. А женские тряпки Двойственная природа Дани никуда не делась, но этого родителям никогда не понять. Особенно, отцу, который часто всё возводил в Абсолют. Если ты мужик, так, будь добр, соответствуй этому. Будь мужественным. И, наоборот, женщина должна быть мягкой и нежной, как его любимая жена Раиса. В этом и была вся сложность и противоречие. Родители едва ли могли воспринимать Данилу/Дарью цельной личностью. Словно у них было двое детей, а не один.
Рая, всё хорошо, непривычно мягко проговорил Лев, обращаясь к жене, в то время, как Данила обнял Лину, притягивая ближе к себе и уводя из комнаты, пожелав напоследок родителям «Спокойной ночи».
Девушка не сопротивлялась, чувствуя себя ужасно уставшей и разбитой за этот бесконечный трудный день, и допрос Льва Николаевича выкачал последние силы, но всё же она выиграла этот бой, хотя для этого пришлось вывернуть свою душу наизнанку, но Даня того стоил.
Хочешь прилечь? спросил парень.
Не откажусь. Устала ужасно, призналась она.
Элеонора с удобством расположилась на кровати Данилы и едва он прилёг рядом, как она крепко обхватила его за талию, прижавшись щекой к теперь, по-мужски, твёрдой груди. На душе сразу стало так хорошо и спокойно, словно и не было треволнений получасом ранее.
Лучше? с улыбкой поинтересовался он.
Значительно, выдохнула Лина.
Может, хочешь кушать? Тебе ведь так и не удалось нормально поужинать.
Угу, а то, что съела благополучно отправилось в канализацию.
Именно. Ты просто скажи, что желаешь, и я принесу.
Хм, что желаю? То, что я желаю уже рядом, промурлыкала девушка ему на ухо.
Я рад, но боюсь, что я не съедобен, тихо засмеялся Даня.
А это смотря, как приготовить, хихикнула Элеонора, лизнув уголок его губ.
Играешь с огнём, самым серьёзным тоном проговорил он.
Я по тебе ужасно соскучилась. К тому же я должна лично рассмотреть и прощупать все изменения, произошедшие с твоим телом.
И, подкрепляя свои слова действиями, подцепив нижний край футболки Данилы, рука Лины двинулась в путешествие вверх по животу, нежно обвела подушечкой указательного пальца контур пупка, заставив мышцы парня непроизвольно сократиться. Дойдя до груди, она остановилась и слегка изменила положение тела, приподнявшись на локте, чтобы было лучше видно, продолжила путь, задрав его футболку до шеи. Даня тихо хихикнул, увидев изумление, отразившееся на лице Элеоноры. Его грудь была совершенно мужской! Дабы удостоверится, что глаза её не обманывают, она стала так и эдак его щупать и мять, отчего Даня, не выдержав, расхохотался.
Лина, щекотно, сквозь смех проговорил он.
Но, как такое возможно? пробормотала Элеонора, подняв взгляд к лицу парня. Совсем ничего. Никаких выпуклостей.