Игорь открывает дверцу и небрежно забрасывает мои трусики на полку посередине. Там лежит ворох моего нижнего белья, засунутого впопыхах. Не успеваю я подумать, что мне не стоит думать ни о чём неприличном, как гора нижнего белья вываливается на пол.
Чёрт. Я всё уберу. Просто уберу
Игорь откладывает телефон в сторону и так же грубовато, по-мужски подхватывает бельё, сгружая его на полку горстями, и даже трамбует крупным кулаком, чтобы больше ничего не выпало. Кое-что всё-таки остаётся лежать на полу. Игорь наклоняется.
Хм
В руках мужчины оказываются стринги. Не трусики, а одно название. Они до преступного крошечные и состоят из одних верёвочек. Я купила их как-то на полгода наших отношений с Игорем. Я хотела порадовать своего любимого парня в постели. Что сказать, мне это удалось Потом я забеременела.
Теперь второй по счёту Игорь в моей жизни разглядывает эти трусики. А я с какой-то тоской думаю о том, что меня впереди ожидает ношение трусов с завышенной посадкой в бабушкином стиле и долгое восстановление после родов. Живот ушёл, но он ещё подозрительно мягкий и какой-то рыхлый.
В общем, с этим ты справишься сама, идёт? Игорь первым прерывает затянувшееся молчание и ложится обратно на кровать. Он опирает телефон на изголовье кровати, укладывается головой на локте. Теперь освежи в моей голове сведения о твоём папе. Мой блокнот со шпаргалками куда-то затерялся просит Игорь. Он успеет приехать к твоей выписке или появится позднее?
Ох, папа. Наверное, тебе придётся называть его Роман Николаевич. Он сообщил, что уже вернулся с задания. Знаешь, когда он позвонил мне, я перепугалась, что папа уже в столице, и совершенно не знала, что мне делать. Я даже отключила телефон с испугу. Но потом ты согласился мне помочь, и я решилась перезвонить ему. Моё сердце едва не выпрыгнуло из груди, когда я сообщила ему о том, что стала мамой. Сказать, что папа был в шоке, значит, ничего не сказать. Теперь он звонит мне пять раз в день с равным промежутком времени. Последний раз звонил как раз перед тобой и потребовал подробный отчёт, улыбаюсь я. Он сказал, что планировал приехать ко мне только через полторы недели. Но теперь поторопится и будет в городе через два дня. На выписку из роддома он не успеет. Так что мы увидим его уже в квартире.
Игорь время от времени задаёт уточняющие вопросы. Но болтаю в основном я, а парень лишь слушает. Паузы между его вопросами становятся всё длиннее и длиннее.
Папа спросил о тебе. Я не стала рассказывать много. Думаю, будет лучше, если он сам узнает тебя. Но я заверила его, что тылучший в мире мужчина. Игорь?
Игорь не отзывается. Оказывается, я заболталась и пропустила момент, когда мужчина уснул, убаюканный моей болтовнёй. Я задерживаю дыхание, разглядывая безмятежное, спящее лицо мужчины. Даже решительная складка на лбу разгладилась, сбавляя несколько лет и делая Игоря моложе. Я замираю без движения, словно боюсь разбудить парня даже случайным шорохом.
Спокойной ночи, говорю одними губами и посылаю воздушный поцелуй, краснея от собственной смелости.
У меня горят щёки и пульс скачет, как сумасшедший. Я ещё долго не могу уснуть, чувствуя себя взбудоражено от эмоционального порыва. Главное, чтобы Игорь не растолковал этот жест превратно. Но он же спал и ничего не видел. Этот поцелуй видела только я.
Глава 11
Даша
Улечка, ты готова к выписке из роддома? спрашиваю, склонившись над кроваткой дочурки.
Малышка в ответ издаёт какое-то смешное сопение. Тёмно-серые бусины глазок устремлены вверх. Мне не терпится покинуть стены клиникихочется домашнего уюта и тепла, несмотря на то, что о днях пребывания в стенах этой клиники у меня остались только хорошие впечатления. Здесь вежливо обходились со мной и с малышкой. Хоть в одном я не сплоховала и смогла оплатить со своих сбережений хорошую клинику.
В день выписки раздаётся несколько телефонных звонков от моих университетских подруг. Маша и Таня даже обещали прийти на выписку. Остальные приятельницы сыплют поздравлениями, но приехать не могут. Часть в летнем отпуске, другие ищут работу или разъехались по родным городам, чтобы с гордостью презентовать столичный диплом потенциальным работодателям.
После звонка подруг телефон выдаёт звонкую трель, а на экране появляется надпись «Daddy». Игнорировать этот телефонный звонок я не имею никакого права. В особенности после того, как папа узнал, что я стала мамочкой.
Привет, папа.
Дарья, вас уже выписали? отец сразу же начинает задавать вопросы требовательным тоном.
Ещё не выписали, па. Выписка начинается с двух часов.
Но сейчас уже половина третьего, строго поправляет меня отец. Почему тебя не выписывают в числе первых? Чем сейчас занимается отец твоего ребёнка?
На этот вопрос у меня нет ответа. Почему-то Игорь не отвечает на мои звонки. Несмотря на то, что парень показал себя с наилучшей стороны, я начинаю переживать. Я боюсь, что ему надоело возиться с чужой беременной. Возможно, у него есть куча своих важных дел. А вдруг с ним что-то случилось? Последняя мысль огорчает меня невероятно сильно. От страха леденеют пальцы и становится нечем дышать.
Он занимается организацией твоей выписки из роддома?
Голос отца возвращает меня к действительности. Я заставляю себя сосредоточиться на строгих интонациях, как на ориентире, которого следует держаться.
Да, папа, Игорь всё организовал, говорю как можно увереннее, чтобы не вызывать подозрений дрожащими нотками расстроенного голоса.
Я о нём до сих пор ничего не знаю, с неудовольствием произносит папа. Мне известно только имя. Игорь Кузнецов. Знаешь, сколько в столице Игорей Кузнецовых? Нет? А вот я посмотрел и ужаснулся.
Папа, ты прилетишь уже завтра. И я познакомлю тебя с тем самым, единственным Игорем Кузнецовым. Я не буду сейчас говорить о нём много. Ты составишь своё впечатление о нём. И готова поспорить, что оно будет положительное.
Да неужели? скептически хмыкает отец и добавляет ледяным тоном. Исходя из твоей тайной беременности и родов я пришёл к одному-единственному выводу. Этот некий Игорь Кузнецов умеет пользоваться тем, что болтается у него между ног. Но то, что болтается, очень легко отрывается.
Папа! выдыхаю еле слышно. Не стоит сыпать угрозами! Он..
Мальчика мужчиной делают не причиндалы, гнёт своё отец. Скажи, Кузнецов хотя бы служил?
Я открываю рот и тут же захлопываю его. Это очень опасный вопрос. Коварный. Мы с Игорем спрашивали друг друга о жизни, чтобы не попасть впросак. Задавали разные вопросы, пытались узнать друг друга, насколько это возможно в чрезвычайно краткие сроки. Но про службу в армии я не спросила. У меня вылетело это из головы. Теперь я ругаю себя за легкомысленность. У меня отецвоенный! Разумеется, в первую очередь он спросит о том, служил ли мой парень. А я я этого даже не знаю.
Почему ты молчишь? Хочешь сказать, что выбрала отцом своей дочери слюнтяя, не умеющего держать оружие в руках? сразу же наседает отец. Подумай хорошо, Дарья. Стоит ли такой полумужчина твоего внимания, и какие гены он передаст ребёнку!
Я чувствую в голосе отца раскат стальных интонаций. Кажется, из-за моей невнимательности Игорь начинает терять очки репутации задолго до знакомства с моим отцом. Меня спасает случайность. Сначала раздаётся быстрый стук в дверь, потом в палату входит медсестра, улыбаясь приветливо:
Готовы к выписке, Акишина?
За мной пришли! торопливо произношу я. Па, я пойду!
Хорошо. Напиши мне, когда благополучно доберётесь до дома, просит отец.
В палату входит ещё одна медсестра и подхватывает сумки, чтобы вынести их из палаты. Вторая медсестра берёт мою дочурку на руки. Я прощаюсь с папой, но не могу удержаться от вопроса, когда слышу подозрительный звук на заднем фоне:
Папа? Ты завёл кота?
Дарья, у меня нет кота. Тебе послышалось.
Но следом я слышу ещё одного громкое и требовательное «мяу».
Желаю удачной выписки. Поцелуй за меня внучку! говорит отец и отключается, лишая меня возможности спросить его ещё раз.
Отец не любит котов. У нас не было домашних животных. С графиком работы отца в его доме не выживет даже кактус. Но времени на долгие раздумья у меня нет. Я одёргиваю сарафан перед зеркалом и выхожу из палаты. Ещё одна страничка жизни оказывается перевёрнутой, нужно двигаться дальше, подстраиваясь под ситуацию.