На старт, внимание, марш, Поленкина, шепчет Майка, коснувшись моего плеча и устремив взор к дальнему столику. Агент ноль ноль семь, блин! Малинина так смешно прищуривается и поджимает губы, что мне хочется рассмеяться в голос. Выпрями спину, Варюха, втяни живот и постарайся не сломать каблуки чужих сапог.
Напомни, у кого ты их выпросила?
У Светы Осиповой с четвертого курса. Все, пять минут прошло. Степан уже ерзает на месте и озирается. Ни пуха, Полено.
Степан Это не паренькартинка модного журнала. Высокий, симпатичный брюнет с красивыми скулами и мужественным подбородком. Модно одетыйна нем стильная рубашка и джинсы, на ногах блестящие кожаные ботинки. Он даже сидит, как модельдержит спину и словно позирует. Не разрешает себе расслабиться ни на секунду. Интересно, у него когда-нибудь бывает дурацкое выражение лица? А в носу он ковыряет? А слюни пускает во сне? Хм Что-то меня не туда понесло С каждым пройденным метром внутри расползается холодок волнения. Руки дрожат, ноги предательски заплетаются, подворачиваются Эй-эй, полегче! А не то я упаду к ногам Степана, как глупенькая поклонница.
Привет, я Варя, выпаливаю я, приблизившись к столику.
Чего тебе, Дюймовочка, автограф? не удостоив меня взглядом, лениво мурлычет Степа.
Чего, чего?
Вам звонили, Степан. И встреча у вас со мной. Обиженно поджимая губы, произношу я.
Чего-о? Развести меня решили? Я на такое не подписывался. Так и знал, что преподаватель философии липовый! Степан хлопает по краю столешницы растопыренными пальцами и собирается встать. Медленно, понемногу поднимается и нависает надо мной, как гора. Господи, какой же он высокий!
Подождите! Пожалуйста! пищу пронзительно, выставляя руки вперед. Только вы можете мне помочь!
Валяй, мелкая, только быстро. Степа бросает взгляд на часы и взмахом кисти указывает мне на место. Черт те что! Один свободный вечер выдался и тут пролет.
Почему же пролет? Я вам заработать предлагаю, Степан.
Парень придирчиво оглядывает меня, слегка задерживается на губах, ползет взглядом ниже, к выпирающим холмикам грудей. Не то, чтобы мне есть чем гордиться Но все же это мои холмики и лапать меня взглядом я не позволяла!
Эй, о чем это ты подумал? инстинктивно скрещиваю руки на груди и, по-моему, краснею.
А о чем тогда речь? Давай-ка закажем что-нибудь, эм э
Варя.
Да, Варя. Степан элегантно взмахивает ладонью и подзывает официанта. Не хватает только протяжного: «Garson!»
Степан заказывает роллы, и я наконец, начинаю дышать спокойно. Рассказываю ему всю историю, начиная с девичника в общаге и дурацкой книги. Не забываю упомянуть Андрюшу, Нюрку, родителей, родственников и свадьбу, будь она неладна!
То есть ты предлагаешь мне отменить съемки для Ostin и поехать в твой далекий таежный поселок? сложив пальцы в замок, произносит он.
Да. Сыграть роль моего жениха и утереть нос Нюрке
Бред какой-то Нюрка, свадьба, беременность. Вляпалась ты, Дюймовочка. А почему бы тебе не попросить кого-то из знакомых парней?
Они все при девушках. А мне нужен самый красивы-ый.
Я помню, тяжко вздыхает он. Нюрка. Варя, а ты знаешь, какие у моделей расценки?
Нет, но У меня есть немного денег Я работаю кафе в ночную смену в кафе, пишу рефераты на заказ, курсовые. Ты не думай, я заплачу все Могу и кредит взять, если надо.
Кредит, хмыкает он. Тебе не дадут.
Чего-о? Нашелся тут умник! Да я, да мне! Похоже, от негодования у меня повалит из ушей пар!
Варя, ты девушка симпатичная. Можем договоритьсяМазнув по мне сладострастным взглядом, шепчет Степан. Часть деньгами, а частьну сама понимаешь
Что?! закашливаюсь, подавившись роллом. Ты да ты
Ой, только не надо тут строить из себя целочку! зло фыркает Степан. Нервно взмахивает рукой и ерзает на месте в ожидании официанта. Козел он похотливый, а не красавчик!
Козел, вот ты кто! вскочив с места, шиплю я. Я тебе заплатить хотела, помощи поросить Ты на подиуме все мужское растерял, да? Одним местом думаешь Я одергиваю полы дурацкого платьястрогого, темно-зеленого и совсем не сногсшибательного.
Степан качает головой и раскрывает губы, чтобы ответить. Но в этот момент из-за угла, как черт из табакерки, вылетает Майка. Летит на наслохматая, с выпученными глазами и красными щеками, как будто за ней гонится маньяк или насильник. Так и знала, что Малинина будет подглядывать и подслушивать вместо похода по магазинам!
Поленкина! Ты в порядке? возбужденно вскрикивает она и начинает меня ощупывать. В самом-то деле, детский сад.
Дуры две! Степан поднимается в полный рост, теперь уже нависая над нами обеими. Вам не жениха, вам лечиться надо! Правильно твой парень тебя бросил, чокнутую такую!
Он небрежно сует купюру в папку со счетом и уходит, меряя длинный коридор фуд-корта трусливыми, совсем не «подиумными» шагами
Федя.
Как же хорошо, что рядом Лика! Она, как нейтрализатор, успокаивает и тушит мою дурную силу. А ее, скажу я вам, так много, что хватит на ядерный взрыв.
Федь, ты же не будешь его бить? Ну Степана, ее теплые ладони касаются моей тяжело вздымающейся груди, а глаза словно пытают умоляющим взглядом. Зеленым и колдовским. Может, попробовать отношения? Ведь правду говорят: клин клином вышибает.
Несколько лет назад отец рассказал мне странную историю. Он учился в мореходном училище на пятом курсе, когда повстречал Таисию. Увидел девчонку, танцующую на дискотеке под летним небом, и влюбился до беспамятства, прямо как я в Варьку. Только эта особа носом от папы воротила, «на свидание я не пойду» или «пойду, но через неделю». Крутила им и вертела, как жонглер кольцами, встречалась с папиными приятелями, но и отца за нос водила, оставляя надежду. «Нравишься ты мне, Юра, только давай чувства сначала проверим. Пусть время пройдет, куда нам торопиться?» Отец уходил в плавание, писал Таське письма, а потом узнал от одного из друзей, что она замуж вышла за некоего Сергея. Она даже не удостоила папу объяснением или извинениемпросто вычеркнула его из жизни, выбросила, как ненужную, вышедшую из употребления вещь. Папа долго страдалпил, ходил в рейсы зимой, простужался и тяжело болел. Горевал. Словно убивал себя собственными руками Не мыслил жизни без Таси, задыхался без ее звонкого, как ручеек, голоса, нежной улыбки, мягких губ и волос, пахнущих медом. Знаете, как я стеснялся, когда отец все это мне рассказывал? Вроде бы взрослый парень уже, а краснел, как рак от этих подробностей.
А потом он познакомился с моей мамойЛюдмилой Шейкиной. Молоденькая медсестричка колола непутевому моряку уколы, таскала мандарины и домашний куриный бульонбольше ведь было некому, папа рос в детском доме. А после приехала в его холостяцкую однушку, выданную государством, и осталась навсегда Папа не стал возражатьпринял ее любовь и женскую ласку, и просто жил. Плыл по течению, как тяжелая, неповоротливая баржа
Я не знаю, Лик. Если он оскорбил Варю, я, безусловно, ему наваляю
Смотрю в доверчивые зеленые глаза и задыхаюсь от воспоминаний. Я совсем не хочу Анжелике такой судьбы! Мамуля всю жизнь пыталась завоевать любовь папы, но так и не успела Вот скажите, почему жизнь такая нелепая? Почему мы любим не тех? Живем с одними, а любим других? Плывем по течению, как бесхребетные существа или глупые ржавые корабли?
А ведь они были счастливы! Мои родители. Отец до сих пор не отошел после смерти мамы, поседел, постарел, осунулся. Может, он, все-таки, любил ее? А я редко его навещаю Работаю, как каторжный, коплю деньги, чтобы вылечить папу от застарелого бронхитаединственного напоминания о Таське и тех временах Мы обязательно поедем летом в Сочи. Я куплю папе путевку в самый лучший санаторий на берегу моря.
Федечка, о чем ты задумался? Дыхание Лики касается моей шеи. Она стоит на той же ступеньке эскалатора, что и я, и обнимает меня за талию Не потому, что ступить больше некудаей просто хочется быть ко мне ближе. Чувствую цветочный аромат ее духов, влажное дыхание, шевелящее пряди у виска Черт.
Да глупости все это. То, что задумала Варя. Я бы на ее месте поговорил с родителями Андреяего можно привлечь к ответственности, независимо от того, хочет он ребенка или нет. Она слишком многое хочет решить в одиночку, хорохорится, пытается казаться взрослой и самостоятельной.