Она почти достигла этого, когда судьба поставила на ее пути Наполеона III. Весной 1863 император был в Сен-Клу, где он любил каждый день совершать уединенные прогулки верхом, или правя повозкой, в сопровождении молодого лакея, немого и неподвижного, словно статуя.
В этот послеполуденный час погода была хмурой и сократила прогулку. Вскоре огромное облако разразилось апокалипсическим громом, и тут же все небесные запасы воды вылились на парк. Именно в это мгновение император заметил молодую женщину, элегантно одетую в платье из шотландки, в шляпе, украшенной фруктами и увенчанной султаном из страусового пера, обнаруживающего явные следы потертости.
По велению своего доброго сердца монарх заставил карету описать дугу и направил ее к тонущей, которая, несмотря на трагизм своего положения, сделала попытку присесть в реверансе. В этот момент брошенный уверенной рукой плед упал на нее и накрыл наподобие крыши тента, и тут же послышался крик:
Держите, мадам! Возьмите это и накройтесь!
Когда Марго удалось выпутаться, императорская карета, которая не была покрыта, удалялась хорошим аллюром Назавтра спасенная предстала во дворце с аккуратно сложенным покрывалом в руках и пожелала говорить с императором, который ее без промедления принял.
Я с трудом высушила его, государь, сказала Маргарита улыбаясь. Вчера лило, как из ведра!
Позабавленный живостью этой красивой женщины, Наполеон III поболтал с ней еще минутку и решил увидеться снова.
Их первая интимная встреча оказалась удачной. Для императора, который только что порвал с ослепительной, но скучноватой графиней Кастильоне, и испытывающего необходимость в развлечениях, Веселая Марго оказалась как нельзя кстати.
Ее вскоре устроили в симпатичном доме на улице Винь-а-Пасси, и потом, когда пришло время отъезда императора в Виши, что вот уже два года, как вошло для него в привычку, тот решил, что подруга поедет тоже, поручив своему доверенному Монару подыскать для нее жилище. Мы уже знаем, что произошло во время этого путешествия.
Вернувшись на императорскую виллу, провинившийся муж застал оскорбленную супругу, когда она собирала вещи, чтобы уехать. Он даже пытался отговорить ее от окончательного решения, но ничто не помогло: угостив супруга семейной сценой в испанском стиле, какой он не, видывал с беспокойных времен графини Кастильоне, Евгения покинула Виши в тот же вечер, оставив виноватого смущенным но вовсе не раскаявшимся. Он держался за свою Марго, быстро «водворившую мир в его сердце»и умевшую любить и развлекаться. И когда, наконец, он вернулся в Париж, Маргарита шаг за шагом принялась входить в права фаворитки. Домик в Пасси сменился красивым владением в Монтрету, она была осыпаема всем, чего только может пожелать красивая женщина.
К сожалению, в один из летних вечеров с вернувшимся от любовницы императором случился пугающий обморок. Лечение в Вишина этот раз Маргарита не поехаламало подействовало, и он быстро устал. На следующий же день императрица вызвала незаменимого Монара и приказала ему отвезти ее к Маргарите.
Это Вы, прибавила она, привели императора в постель к этой девушке, так значит, можете привести меня в ее дом.
Волей-неволей пришлось подчиняться, ведь Евгения сохраняла свою силу даже в невыгодном положении. Скорее мертвый, чем живой, императорский секретарь уселся в карете своей госпожи, чтобы вскоре подать ей руку у дверей дома в Монтрету.
С порывом ветра императрица вошла в дом, и тут же, не дав доложить о себе, появилась в небольшой гостиной, где юная женщина собиралась читать, растянувшись на канапэ:
Мадемуазель, сказала она без предисловий, вы убиваете императора. Если вы хоть немного к нему привязаны, то откажитесь от встреч с ним с сегодняшнего же дня.
Сказав это, Евгения вернулась в Сен-Клу, еще дрожа от усилия, которое она заставила сделать над собой, чтобы не обращаться с этой потаскушкой так, как привыкла это делать в подобных случаях. Но, конечно, битва не была закончена. Для императорской четы она продолжилась в одной из тех семейных сцен, которые выходят за стены дворцов и составляют радость карикатуристов. Итак, императрица решила поехать на воды в герцогство Швальбах одна. Испуганный супруг все же поехал туда за ней. Они помирились, но для Евгении это осталось лишь на словах.
С тех пор, как он опустился до этого распутства, я не могу его переносить, призналась она графине Ва-левска.
Некоторое время спустя распутство явило миру мальчика, принесшего своей матери замок Вильнев-су-Дамар-тэн, красивое жилище Людовика XIII, которое для этого случая заново отделали. Но великая любовь к этому времени остыла, и подарок был уже прощальным. Император только что узнал, что его супруга беседовала с первым президентом аппеляционного суда, Девьеном, уполномоченным по разводам. Подобной роскоши император не мог себе позволить.
Тогда он, вызвав в свою очередь Девьена, велел ему добиться от Марго письменного подтверждения, что ее ребенокне сын императора. Первый президент выехал в Вильбернье, куда, по совету своей подруги, вернулась к родителям Маргарита Беланже. Она встретила его там со всеми почестями, приличествующими его званию, пообещала все, что требовалось, и, в первую очередь, нанести визит высшему магистру по самому благовидному вопросу о родительской ферме в Сомуре.
Совсем не торжественно, однако, она проводила своего гостя до кареты, прокричав громким и высоким голосом:
Счастливой дороги, господин первый президент! Потом, пока тот, немного обескураженный, поднимался в карету, она добавила совсем тихо:
Ты же знаешь, мой старичок, что должен заплатить за ужин
Так или иначе, но Девьен добился своего: двух писем, одно из которых было адресовано ему, другое же должно было отправляться к императору. В нем Марго просила у своего любовника прощения за обман. Это было неплохим достижением.
На том все и кончилось. Тревога была излишней. Очаровательный ангелочек, рассудив философски, перешел к другим любовным похождениям. Она устроилась в красивом особняке Варгам, где, как говорят, после 1870 у нее были интимные встречи с Гамбета.
За трибуном последовал военный, полковник Ленфю-мэ де Линьер, за которым Маргарита ездила по гарнизонам, из Сен-Сира в Тур. Это продолжалось несколько лет пока не сменилось скукой. Тогда молодая женщина решила, что пришло время положить всему этому конец. Она была богата. Она хотела быть респектабельной и для этого, недолго думая, вышла замуж за прусского юнкера барона Кульбаха, ужиться с которым ей вскоре показалось невозможным и которого она бросила, чтобы вернуться с сыном в свое владение Вильнев-суДамартэн.
Она стала жить там тихо, рядом со своим ребенком (который, впрочем, вскоре умер), получая удовольствие от выращивания роз и интересуясь овощами. Увы, сделавшись баронессой, она не стала светской дамой и не умела даже обращаться со слугами Будучи слишком фамильярной, она позволила им приобрести отвратительные привычки, и они служили ей хуже некуда. Брошенная служанкой в ночь приближения смерти, когда буря ломала деревья в парке, Маргарита была одинока и даже некого было позвать на помощь.
Вот так, в ночь на 23 декабря 1886, старинная возлюбленная Наполеона III умерла от мучительного приступа острого перитонита Утром ее нашли мертвой Это был канун Рождества
ВИЛЛАРСО. Любовь Нинон де Ланкло
Женщины, расточая милости, привязываются к мужчинам. Мужчины побеждают благодаря этим милостям.
Сегодня мы обратимся к поместью Вилларсо, где находятся не один замок, а два. Прежде всего привлекает взгляд расположенное на холме элегантное здание XVIII века, окруженное садами во французском вкусе. Но оно не поведает никакой занимательной истории. Наверное потому, что Шарль дю Тилле де ла Бусьер, который построил этот дом между 1755 и 1759 годами, был всего лишь безукоризненным дворянином, к тому же отличным человеком, столь же любезным и великодушным, как и его семейство; его замок, как и он сам, не пострадал от Революции.
Нас интересует другое строениестарая усадьба, немного напоминающая флигель: крепкая постройка с башнями по углам, захватывающая неясным очарованием туманных сельских прелестей, отраженных в спокойной воде пруда с ненюфарами.
Известно, что в 1652 году этот замок стоял один. Его владельцем был в то время Луи де Морне, маркиз де Вилларсо, главный псарь короля Людовика XIV, и, без сомнения, один из самых привлекательных мужчин Парижа. Такой привлекательный, что он практически никогда не встречал «жестокосердных». Все дамы были просто без ума от него и не скрывали этого. Но однажды вечером у поэта Скаррона Вилларсо встретил некоронованную королеву Парижа: прекрасную, возвышенную, страстную Анну де Ланкло, более известную под нежным именем Нинон. То есть даму света, вокруг которой собирались мужчины наполовину, или совсем лишенные рассудка. Маркиз был поражен ею до глубины души.
На следующий день после их встречи Вилларсо бросился по улицам Парижа к Нинон, чтобы предстать «ко двору», столь же настойчивый, сколь и увлеченный. Он не сомневался, что в один миг добьется своего. Но, к его большому удивлению, так как обожатели красавицы были почти так же многочисленны, как звезды, «двор» остался равнодушен к появлению маркиза. Нинон встретила Вилларсо с неподражаемой грацией, улыбалась ему, но только рассмеялась в ответ на его пламенную тираду.
Задетый и еще более взволнованный, маркиз увлекся этой игрой. Почему, черт возьми, мадемуазель де Ланкло заставляет его так долго ждать милостей, которые она с такой простотой расточает другим? Как хороший охотник, он решил затаиться, и для этого снял дом, находящийся прямо напротив дома его любимой, с мыслью подстеречь возможного соперника и увлечь его в укромное местечко, где можно было бы потолковать со шпагой в руке о предпочтениях Нинон. Но первые дни прошли спокойно.
В этот вечер, после ежедневного визита в пресловутый «Желтый кабинет», маркиз де Вилларсо вернулся к себе в особо дурном расположении духа. Как всегда у молодой женщины собралось сумасшедшее общество, и она, как всегда, запрещала своему поклоннику вернуться после отъезда остальных.
Отправившись в свою комнату, откуда у него был превосходный вид на окна Нинон, маркиз подумал было лечь в постель, чтобы побыстрее покончить с той сколь же неинтересной, как и предыдущие, ночью. Но тот, кто не хочетне спит, и, не проведя в кровати и пяти минут, он проснулся.
Прислонившись лбом к оконному стеклу, маркиз караулил отъезд последней кареты, обещая себе вернуться лечь спать, как только он увидит, что погаснут огни у его соседки. Но и четырьмя часами позже эти огни все так же сияли. Неожиданная мысль посетила Вилларсо: только что Нинон поведала ему, что она очень нуждается в отдыхе; вдруг она заболела? Тут же воображение нарисовало ему молодую женщину, разметавшуюся на большой постели и принимающую безумные заботы несведущей глупой субретки. Поистине невыносимая картина! Маркиз, не теряя времени, послал слуг за новостями. Нужно удостовериться на месте, что мадемуазель де Лакло не нуждается ни в какой помощи.
Слуга с осоловевшими глазами полетел как стрела, выпущенная из арбалета, и вернулся так же быстро с сообщением, что мадемуазель чувствует себя превосходна и благодарит маркиза за заботу.
Оставшись один, бедный влюбленный снова уставился в окно. Проклятые светильники все горели, да еще так радостно, что он вскоре нашел их нахальными и вызывающими. Понемногу Вилларсо начал приходить в ярость. Не посмеялась ли, случайно, над ним Нинон? И снова его воображение начало игру: Нинон снова лежит в своей большой кровати, но она там не одна. Картина была такой реальной, что маркиз поверил в то, что слышит смех. Смеются над ним, и смех так ясно различим!
Решив посмотреть все сам, кипящий от негодования, юноша протянул руку к столу, на котором ранее оставил свою шляпу, машинально схватил и крепко нахлобучил себе на голову по самые брови серебряный кувшин для воды!
Безумный от злости, фыркающий как бешеная кошка, Вилларсо позвонил слуге, чтобы тот освободил хозяина от неожиданного головного убора, причем слуга делал над собой невероятные усилия, стараясь не рассмеяться. Наконец, он вбежал к Нинон, не дождавшись, пока испуганный портье доложит о нем.
Спустя несколько мгновений Вилларсо был уже в дорогом ему «Желтом кабинете», где Нинон приняла его с ледяным взглядом, сидя в большом кресле. Вряд ли можно сказать, что свидание было чересчур нежным и ласковым. Отказавшись объяснить, почему она считает нужным жечь огни всю ночь напролет, Нинон обратилась к своему обожателю с суровой отповедью, состоявшей в том, что ни ее дом, ни ее саму не следует брать приступом, что ему лучше охладить пыл своей любви, выйти и никогда не возвращаться.
Покидая дом Нинон, бедняга выглядел постаревшим на сто лет, а на следующий день он слег в горячке. Позвали врачей, и несколькими часами позже слух о том, что добрый Вилларсо заболел и умирает из-за Нинон, дошел до Пресьез дю Маре.
Сначала Нинон, хотя и заинтересовалась, не поверила ни одному слову. Позже она немного встревожилась, ибо, на самом деле, была далеко не равнодушна к очарованию своего воздыхателя. Она очень боялась влюбиться, а это говорит о том, что она уже
Итак, когда друг Нинон Франсуа Скаррон уверил ее, что маркиз действительно болен, реакция красавицы была чисто женской и несомненно очаровательной: вооружившись парой ножниц, она отрезала свои великолепные белые волосы, сделала пакет и приказала отнести его больному со словами: «Выздоравливайте! Я Вас люблю».
Вилларсо, конечно, двигался к выздоровлению большими шагами, в то время как все модницы Парижа торопились сделать себе прическу «а-ля Нинон», которая моментально произвела фурор.
Спустя несколько недель двое влюбленных покинули Париж, укрыв свое счастье среди старых стен замка Вилларсо. Здесь они вели жизнь, полную любви и простоты. Счастливая Нинон жила на вольном воздухе, каталась на лошади по полям и лугам в компании своего возлюбленного и провозглашала себя счастливейшей из женщин в этом мире: цветок из оранжереи отныне стал цветком полей.
Это длилось три года. Три года! Вечность для женщины, у которой самые долгие увлечения не продолжались более трех недель! Париж, который она так любила, Париж не существовал более для нее. Однако Париж не забывал о Нинон. В одно прекрасное утро молодая женщина получила четверостишье, принадлежавшее перу ее старого друга Сент-Эвремонда:
Дорогая Фелида, какой Вы стали?
Этот волшебник, что Вас скрывал
Три года подряд, удержит ли он
Еще Вас новым очарованием в старых замках?
Это была только маленькая строфа, но она разрушила очарование. Нинон внезапно захотела снова обрести свой дом на улице Турнель, свой «Желтый кабинет», своих друзей. Как она могла находиться здесь так долго?