Смешно,согласилась я.
В тот момент я ужасно удивлялась, как вообще ты мне на голову свалился. Внутри кипело и бурлило ощущение восторга от того, что ты сидишь напротив и зовёшь меня своим человеком, я на самом деле, без шуток поражалась твоему характеру, твоей силе и доброте. И тому, что люди для тебяособенные, потому их и так мало.
Создалось впечатление, что ты по натуре коллекционер. Эдакий ценитель рода человеческого и в твоём шкафу, залюбленные и ухоженные, стоят только самые лучшие экземпляры.
Вот тут четыре фигурки с бирочкой друзья, они для кого-то ничего не стоят, а тебе они дороги. Никто в них ничего, может, и не видит, а ты знаешь, как они хороши. Что-то вроде домашнего вина, которое делает какой-нибудь деревенский дядюшка. Семья в восторге, а прожжёные сомелье воротят нос.
Рядом с фигурками друзейкоролева коллекции. Бабушка. Она как бутылка плотного густого Шираза. Слишком изысканная и крепкая, чтобы любой мог оценить её прелесть. А тыможешь. Потому что знаешь, что хоть большинство и воротит нос, сказав, что Ламбруска или, прости господи, Санто Стефано куда приятнее, твоя бутылка Ширазакоролева коллекции. И ты с упоением будешь разбирать её на полутона.
Там же, на полке, пожалуй Люся. Дерзкий молодёжный романчик, выбранный из сотни других. Он насмешит людей, которые посмотрят и скривятся: Почитал бы Кафку али Коэлью, а не это бульварное чтиво!
А то, что их Кафка и Коэлья уже попса, а то что растащили по цитатам, распиарили, сняли в кино и поставили в театре, обезличили и обесточили, превратили в затёртое до дырвот это и есть твоя правда о чужом мнении. А у тебя на полке глупый молодой и молодёжный романчик, потому что свежий. Потому что не дешёвый и не глупый, хоть на его обложке и красуется весёлая блондиночка в короне, а названиесущая провокация. И что? Ему, романчику, так веселее. Рассчитывать на тех и только на тех, кто откроет и начнёт читать.
А я что же?
Не буду о себе.
Ты коллекционер того, что я всегда искала. Безразличный ко многому яркому или псевдо-интеллектуальному, ценитель. А я всю жизнь как-будто стремилась в твою коллекцию. Готовилась. И жила просто для себя, чтобы достигать внутренней гармонии всякий раз, когда чувствую себя в своей тарелке, чтобы эта гармония, которую якобы никто не может обрести, была со мной всегда и в момент нашей встречи ничего меня не пошатнуло и не снесло с пути.
Ты не переживай, мне совсем не страшно из-за всего, что тут напроисходило. Веришь?
Нет. Поверить не могу, что ты ещё не сбежала с криками и воплями. Правда.
Ну-ну, была бы неуверенной в себе дуройнепременно убежала. Но, милый, я знаю, что стою того, чтобы меня полюбили. Не из-за пары подстроенных встреч. Тш-тш, не спорь,я усадила тебя обратно, потому что твои глаза зажглись невероятным светом, а руки дёрнулись к моей талии. Я не то возмутила, не то возбудила тебя словом полюбили.Так вот. Я по-началу сомневалась из-за того, что ты всё решаешь, а я не у дел. Я понимаю почему. Я ощутила слабость и незащищённость из-за собственного зарождающегося чувства к тебе. Это нормально, как всё новоеэто пугает. Потом ты сказал мне, что хочешь моего участия, и знаешь что? Я поняла, что ты мне доверяешь. А довериелучше признания. Ты. Доверил. Мне. Себя. Всё что произошло и произойдёт послетолько детали. Я знаю себя и знаю, что ты так просто от меня не отделаешься. Я уверена, что ты серьёзен, когда обнимаешь меня, что ты серьёзен, когда вот так как сейчас смотришь на меня.
Хочешь, влюбимся в друг друга по ушипрошептал ты, прижимаясь лбом к моему колену, будто дал присягу своей королеве.Лид, я очень чётко сейчас осознаю, что хочу, чтобы ты была рядом примерно всегда. Не потому, что семья у меня дурная, не из-за бабушки или чего-то подобного. Просто, когда я тебя встретил меня поразило именно это. Твоя уверенность, твоё чёткое понимание, что делать со своей жизнью. Ты была такой смелой. Гармоничной, да верно. Вечная и абсолютная гармония с собой.
Тебе её нехватает.
Не хватает.
Я научу. Первым деломизбавиться от престарелых кукловодов.
И освободить от них Люсю и Илью, этот дедов заходпросто дичь какая-то!
Ага. И духи мне верни.
Не, рано. Ты ещё можешь сбежать,рассмеялся ты и твоё горячее дыхание скользнуло по внутренней стороне моего бедра.
Егор?
М?
Я хочу тебе честно признаться, что я вот это всё не просто так. Я правда влюбилась.
Ты замер у моих ног, как статуя, будто до этого не догадался, о чём шла речь. Будто в жизни не слышал, чтобы девушка первой это сделала. А мне настолько были безразличны условия и условности, что я могла только усмехнуться в лицо тем, кто скажет, как это глупо и самонадеянно.
А вдруг не ответит тем же?
Ха! Повторяю для непонятливых:
Яв гармонии с собой.
Оннет.
Конечно я всё скажу первая. Мне не трудно.
Ну раньше я думала, что ты самонадеянный дурак. И что ты просто завлекаешь меня на яркую наживку, пёрышки тут чистишь. А потом всё стало ясно, и я тут же радостно пошла на гильотину, положила голову на плаху и ррраз! Влюбилась. Ты против?зачарованный, ты покачал головой, не отрывая от меня взгляд.
Мне страшно нравилось, что ты смотришь в глаза. Не рыщешь по всему лицу, не спотыкаешься на губах, хоть, я знала, сейчас бы с радостью поцеловал, не щупаешь в нетерпении моё тело.
Это всё было не обязательно. Воздух между нами и так был слишком плотным, тело и так покалывало от ощущения твоего тепла. И было так нежно и ласково всё, так приятно было вот так чувствовать эти платонические не пошлые взгляды. Ты просто любовался. И я хотела бы сказать, что ничего лучше и полнее не ощущала, но не могла больше издавать членораздельные звуки.
Скажи что-нибудь, хотя если не хочешь я и так всё знаю,шепнула я, протянула руку и погладила твои волосы. Ты склонился, потянулся к моей руке, впитывая её тепло. Я чувствовала твою вибрирующую энергию, твои невысказанные, витающие в воздухе слова. Они раскалёнными иглами впивались в тело, тревожа нервные окончания. Они были так прекрасны, как настоящие фейерверки по коже.
Не хочу говорить,шепнул ты, поднял голову, встал напротив меня и потянул за собой.
Убрал волосы с моего лица, держа мою голову так, что не увернуться и не убежать, если бы и захотела. В груди пекло, кололось, сражалось что-то знакомое уже и родное. Что-то что потерятьдороже всего на свете.
Ты обнял меня, крепко прижал к себе, так что я всем телом ощутила твоё, поцеловал сгиб моей шеи и расплавил меня, как мягкое масло. Я поняла, что голова кружится просто от того, что я тобой дышу. Это было в сто раз сильнее, чем всё что было раньше. Сильнее той ночи, в которую я почти требовала раздеть меня уже и воспользоваться моей сговорчивостью. Сейчас я хотела, чтобы ты меня горячо обнимал и взрывал внутри меня раскалённые фейерверки своим дыханием, касающимся моей шеи.
Глава тридцать первая. Лирическая
За ночь намело снегу по шею и город встал, как всегда не готовый к такому природному финту. Наш маленький домик занесло, окна первого этажа наполовину скрыло, но зато к утру настал покой. Всё пребывало в тишине, дышало и отдыхало от буйной ночи, со страхом поглядывало на сугробы и не хотело брать лопаты и высовывать на улицу нос.
Я открыла глаза, чувствуя себя в настоящем тепловом капкане, кое-как подняла голову и уставилась на твой заросший подбородок.
Доброе утро, принц,шепнула я очень тихо, так что ты не смог бы услышать и проснуться.
Природа подыгрывала мне, вела себя так пристойно, не мешала спать моему человеку.
Спать бы мне ещё часа два-три, но сил не было, хотелось что-то делать, бегать, вершить великие дела, так что потерпев ещё пару минут всё-таки начала выбираться из кровати, но оказалась застигнута врасплох.
И тебе доброе утро, но веди себя прилично, пожалуйста,пробормотал ты мне в шею, прижимая к груди.
А я веду себя неприлично?
Ты уходишь!
Только на кухню за кофе
Ты прижался лбом к моему лбу и вздохнул.
И я сейчас плачу, я сейчас не могу удержаться от слёз, когда это рассказываю. Блин, Егор, я сжимаю твою руку, вспоминаю эту чёртову нашу ночь первую, наше утро и понимаю, что они все они все были волшебными, а теперь ты