Твои глаза бегали, будто ты хотел узнать ответы на свои вопросы и по очереди искал их то в одном, то в другом моём зрачке. Твои губы были плотно сжаты и уголки иногда подрагивали и я знала, что всё это ужасно напряжённо. Так, как ещё не бывало.
Пришлось считать до десяти и выдыхать, но из-за этого я приоткрыла губы, а ты со стоном наклонился и минуя их вгрызся в шею, так что я вскрикнула от неожиданности и сумасшествия этой ситуации. До чего хорошо было просто ощущать, что ты вот, рядом, со мной, и твоё тело на моём пусть и одетое. И твои губы на моей шее и они целуют, целуют, лихорадочно и жарко.
Давай спать, а?попросил ты, тяжело и горячо дыша в мою шею.
Да...давай,выдавила я, чувствуя дрожь в коленях, от того как сильно тебя сжимала.
Хорошо. Ты сейчас не шевелись, ладно? Я просто откачусь подальше и
Если ты меня не обнимешь пока будем спать, я вызову таксу и уеду! Понял?прошипела я в ответ, и ты даже не успел дёрнуться.
От моих слов твои губы снова пришли в движение и снова скользили по коже, пока не коснулись, наконец, губ. Губ, которые уже онемели окончательно от невозможности получить желаемое.
Мы целовались.
И я думала, что ты, должно быть продал дьяволу душу за свои губы и умение целоваться. Не остановишься же ты после этого? Ха! Я была такой наивной, а ты всегда был чертовски сильным.
В тот момент, когда твои пальцы уже гуляли по моей обнажённой спине, сжимая кожу, а я вся выкручивалась, чтобы подсказать, что хочу внимания не только какой-то там спине, ты остановился. Откатился. Вышел на секунду, а вернувшись залез под одеяло, засунув руку под подушку и притянув меня к себе.
Спать, Лид, спать, ладно?
Ладно,шепнула я разочарованно, в тайне ужасно тобой гордясь. Гордость была на втором месте после ненависти.
Это просто кровать,пожал плечами ты,То же что диван, только шире. Ширина кровати же ничего не значит.
Нет,шепнула я в ответ, коснулась своим лбам твоего и отвернулась, а ты тут же прижал меня к себе,До чего хорошо
То ли ещё будет,со смехом пообещал ты.
Ненавижу тебя, Егор
Пол года спустя
Ненавижу тебя, Егор
Я открыла глаза и радостно замерла, глядя в окно. Там было чёрное небо. Там были звёзды и луна, и всё это обещало, что вся ночь ещё впереди. Что ещё не утро, и сказка заканчиваться не должна. Но она закончилась вместе со снами, которые всегда мне снились, когда посулив кучу подарков ночной медсестре, я оставалась с тобой.
Было жарко, футболки между нашими телами стали влажными от пота, твои руки не прижимали меня к себе, будто стали ослабшими макаронинами, а пока я плавилась от жары рядом с твоим телом, ты, наверное, зяб.
Я вылезла из твоих рук и облегчённо выдохнула. Страшно хотелось пить и размять кости, а потом вернуться обратно и снова нагреть место рядом с тобой и вообще никуда не деваться. Высшая степень нежноты. Как будто кто-то растопил в моей душе розовые клубничные зефирки. А потом посыпал мой горячий шоколад мышьяком.
Ты не от меня нагрелся. У тебя была температура
А моё сердце рвануло к горлу так стремительно, что я задохнулась, а потом упало ещё скорее, так, что я услышала, как оно шлёпнулось на пол и покатилось под твою койку.
Помогите,шепнула, а потом ещё и ещё, прежде чем побежать за доктором.
Глава двадцать третья. Допустим вместе
Вуаля! Теперь я не могу ничего тебе рассказывать. Отныне моя судьбаэпистолярный жанр Меня больше не подпускают к твоей палате, потому строчу в тетрадку, как школьница, и верю в новую примету: ты очнёшься, когда допишу.
А ещё меня назвали параноидальной истеричкой, которой пора лечить голову, а не жениха. Температура была не у тебя, а у меня.
И ничего страшного же, ну перепутала спросонья и перепутала, но нет же. Я устроила в больнице скандал да ты, наверное, слышал. Убеждала, что они говорят полную дичь, и тебя нужно спасать.
Спасла. От себя. В какой-то момент доктор решительно подошёл ко мне, пощупал лоб и заявил, чтобы собирала манатки и шуровала домой.
Лечусь, пью чай, выслушиваю всякое от твоей бабушки. Ещё и таблеток никаких особо нельзя, так бы закинулась антибиотиками и уже была у тебя
Мне даже жаль, что ничего не изменилось. На волнительной ноте прогуглила всё про температуру и ничего. Температурато воспаление, воспалениеэто плохо. Плохоэто когда ты умираешь, но ты же такого не сделаешь, так что я буду писать свой роман, и как только появится слово Конец, ты как в романтических фильмах откроешь глаза. И я побегу и повисну на твоей шее, а ты будешь меня кружить по комнате
Ну ладно, я понимаю, что так, как в фильмах, из комы никто не выходит, но буду смотреть на ситуацию по-своему.
Егор, я жду хоть одной положительной новости и пока не услышу, буду на страшном нервяке, а нам это не нужно. Мне все говорят про четыре недели... Что мол дальшеуже всё меньше и меньше шансов. Сейчас прошло две. У тебя две грёбанные недели на то, чтобы проснуться, милый.
А я продолжу.
Я остановилась на кажется на том, как мы впервые спали на одной кровати, верно? Пропустим утро, завтрак и доставку нас и нашей ёлки до дома. Сейчас нас интересует следующий день.
На тебя. Пялились. все. Ты сидел как Иисус, превращающий вино в воду, и каждая женщина считала своим долгом тебе поклониться.
Рядом с тобой снова были друзья и я всё гадала, что будет если я подойду? Я не знала этих парней, но все они были красавчиками и мажорами, совсем как ты. Они хохотали, а ты сидел уставившись в одну точку как замороженный. К тому моменту, я уже была абсолютно уверена, что в Simone во время нашего первого разговора, ты им подражал, чтобы меня зацепить. А что сегодня?
Будешь тем парнем, что просыпался среди ночи, чтобы погладить мою щёку и легко поцеловать?
Или паскудником, ставившим мне ультиматумы?
Мои волосы ещё пахли твоим шампунем. В жизни не мыла голову мужским шампунем, думала выпадут ко всем чертям, но повезло.
Я всё ещё могла представить на талии твои руки, и вообще ещё не отошла от прошедшей ночи, следовавшей за мной по пятам весь день, но теперь ты сидел в клубе, в паре метров от моего бара-подиума, и я не знала, могу ли подойти.
Мы были в клубе X, и то, что ты явишься, было понятно. Но что Я буду делатьоставалось загадкой.
Когда мой сменщик Алёша вышел, ероша небрежно растрёпанные волосы, я напряглась. Момент икс, сейчас будет ясно кто ты, когда с друзьями.
Алёша был красавчиком, образца Дима Билан в лучшие годы. Белая майка, низко сидящие на бёдрах линялые джинсы, губы-скулы-все дела.
Ли-и-ида,пропел Алёша и раскинул руки для объятия,Как ты, красотка, мм?
Неплохо,пробормотала я, опять ища тебя взглядом за столиком, и столкнулась с удивительным зрелищем. Ты вышел из транса и сидел уставившись на меня. Это было, честно сказать, жутковато. Твои большие сверкающие глаза, строго сведённые брови и плотно сжатые губы.
Все эмоции на лице, это твоя фишка, ничего не умеешь скрывать из-за живой мимики и какой-то потрясающей правдивости. Покерне твоя игра.
Занятые разговором, твои друзья, вдруг остановились и уставились на тебя, даже для них было очевидно., что ты выглядишь немного странно. Они что-то спросили, ты мотнул головой.
Я отошла от Алёши, который и правда очень долго любил обниматься, и быстро шмыгнула в раздевалку, а когда переоделась и вышла оттуда, чтобы идти к тебе, столкнулась со своей целью нос к носу.
Ты стоял и тяжело дышал, глядя на меня со смесью возмущения и восхищения.
Я сегодня накрутила волосы на самую мелкую плойку, накрасила губы самой сверкающей помадой, и выглядела так, как может выглядеть влюблённая девушка, собирающаяся на свидание.
Склонила голову на бок, наблюдая за твоей реакцией, с лица ты перешёл к изучению платья. Всё для тебя! И платье, и волосы, и макияж.
Ты злишься?спросила я, а ты только кивнул, но на губах уже играла улыбка.
Потому что ревнуешь?
Ты снова кивнул и улыбнулся уже по-настоящему. Лицо преобразилось, ожило, и я растаяла. Как же я люблю эту улыбку.
Почему?
Ты очень красивая,ответил ты, не справившись с губами, слова вышли тягучими и тёплыми,и тебя обнимал петух какой-то. И на тебя смотрят все тут. Вообще