Спешу в кабинку, стараясь не смотреть в сторону Демьяна. Только открываю дверь и делаю шаг, как меня резко подхватывают за талию и вносят внутрь. Сзади прижимается пылающее жаром крепкое тело. Я даже не успею вскрикнуть, как меня разворачивают на сто восемьдесят градусов и мои губы запечатывают требовательным поцелуем. Но я настолько напугана, что ничего не соображаю. Тело деревенеет от страха, и я на некоторое время теряюсь в пространстве. Теряю способность двигаться.
А затем начинаю мычать в губы мужчины, брыкаясь и пытаясь его ударить. Мне страшно. До чертиков страшно.
Даже не знал, что у меня такая сладкая падчерица, отвратительный слюнявый поцелуй, от которого тянет вырвать на пол.
Но Демьян продолжает целовать меня жесткими и требовательными губами. И даже понимание того, что меня целует мужчина, от которого я схожу с ума, от прикосновений которого меня прошибает разрядами тока, не может помочь мне побороть страх. Одного поцелуя Демьяны недостаточно, чтобы стереть отвратительные прикосновения отчима. Недостаточно, чтобы вышебсти из головы воспоминания того дня.
И тогда я смыкаю губы на его нижней губе. Со всей силы, пока не чувствую привкус крови на губах. Демьян отстраняется, тихо матерясь, и удерживает мои руки, которыми я пытаюсь его ударить, за запястья. Открывает дверь и вываливается прямо на перепуганного Марка.
Отпусти её, говорит парень, но его голос доносится будто издалека. Будто сквозь вату. Демьян не даёт мне отстраниться. Вжимает меня в своё тело. Сцепляет обе руки за моей спиной, одной широкой ладонью удерживая за запястья.
Не рыпайся, рявкает отчим, ремнём скрепляя мои запястья ремнём за спиной, вжимая в жёсткий пол телом. Больнее ведь будет
В глазах темнеет, в ушах гул, и я ничего не слышу и не вижу. Перестаю воспринимать действительность. Дрожу всем телом. И чувствую, как медленно начинает накатывать истерика.
Отпусти девушку, Демьян, повторяет настойчиво и даже зло Марк.
Уйди, щенок, вдруг взбешённо бросает Демьян ледяным тоном.
Я ничего не успела сообразить, как раздался приглушённый хруст. Демьян аккуратно ставит меня в кабинку и закрывает перед носом дверь, к которой я тут же прижимаюсь ухом, прислушиваясь к тому, что происходит там.
Оно моя невеста, слышу голос Марка.
Хмурюсь. Зачем он это говорит?
Мне срать. Она моя, невозмутимый тон Демьяна.
Боже. От этого голоса мурашки по коже.
Дверь распахивается резко, и я вываливаюсь прямо в объятия Марка. Осматриваю его взглядом, выискивая побои и ушибы на его лице. Но, к моему счастью, он цел.
Зачем ты полез? Он мог тебя покалечить, рукавом вытираю слёзы, всхлипывая от облегчения.
Спасибо, Миленочка, за веру в меня, ехидный голос на ухо. Марк сидит близко. Непозволительно близко. Против воли мой взгляд метнулся туда, где сидит Дёма. Его сильные пальцы сжимают подлокотники кресла, а взгляд карих глаз буравит моё лицо.
Марк, не обижайся на меня. Ты видел его телосложение и своё? вздрагиваю и отвожу взгляд.
Не такой уж я и дрышара. Чего у него вся рожа в крови? ехидно интересуется Марк.
Я его за губу укусила, заливаюсь краской. Я испугалась. Он так резко вошёл, оправдываюсь я.
Умойся, у тебя кровь запеклась. И постарайся в этот раз никого больше не бить, парень пальцами щёлкает по моему носу.
Да иди ты! притворно возмущаюсь я, но против воли губы растягиваются в улыбке.
Беру салфетку и тру губы, стирая кровь Демьяна. Становится стыдно. И я снова кидаю взгляд на Демьяна. Мужчина смотрит неотрывно. Не моргая. Как тогда в клубе. Я прикусываю губу. Во мне схлёстываются совершенно противоположные эмоциижелание поцеловать его, прижаться, почувствовать жар тела, и страх. Дикий, животный страх, который оказывается сильнее моих желаний.
Я не смогу побороть этот страх. Если я прикосновений боюсь и поцелуев, то что уж говорить о сексе? Я даже в постель лечь с ним не смогу. Как и родить детей.
От этих мыслей становится тошно. И снова хочется плакать. Даже глаза становятся влажными.
Отвожу быстро взгляд, замечая во взгляде мужчины странные эмоции. Где-то на самой глубине. Там. За коркой льда и безразличия. Что-то, что заставляет сердце сладко замереть.
Сажусь рядом с Марком, скидывая кроссовки и поджимая под себя ноги. Краем глаза замечаю фотографию красивой рыжеволосой девушки у него на телефоне. На лице парня глупая и мечтательная улыбка. Чтобы отвлечься от пристального взгляда Демьяна, который я чувствую каждой клеточкой своего тела, прошу Марка рассказать об Ане.
Она самая лучшая, говорит Марк, как само собой разумеющееся. Добрая, умная и красивая. Любит читать и смотреть детективы. Пишет стихи, но боится кому-то показывать. У неё восхитительные рыжие волосы и зелёные глаза.
Ты любишь её, не вопрос, а утверждение. Щекой прижимаюсь к мягкой спинке кресла и улыбаюсь мечтательно и грустно.
Люблю. Только, как понимаешь, пока вместе быть мы не можем. Как и ты, я не хочу подвергать её опасности. Дед знает про неё. Я стараюсь держаться подальше, но это у меня не выходит. Это как наваждение какое-то. Тянет к ней. Неконтролируемо. Вопреки доводам разума, Марк проводит рукой по короткому ёжику волос. В каждом слове горечь и боль. И я понимаю, что ему сложно. И он переживает не меньше, чем я. Потому что он думает не только о себе, но и об Ане. Даже обо мне. Совершенно чужой, еле знакомой девушке.
Он защитил меня. Первый человек за семь лет, который защитил меня, рискнув собой. Не остался стоять в стороне. Не уехал обратно домой, оставив в больнице. Забрал меня из клиники, где я морально умирала. Даже перед Демьяном защитил. Полез в драку, хотя видел, что его противник явно сильнее и шире в плечах.
Я верю, что всё будет хорошо, кладу руку на его плечо. Как можно не любить такого доброго и чудесного парня как ты? говорю чистую правду, шмыгая носом. Уверенна, что она любит тебя так же сильно, как и ты её.
Марк не отвечает. Закрывает устало глаза и, кажется, мигом проваливается в сон. А я уснуть не могу. Не под пронзительным взглядом карих глаз. Закрываю глаза, делая вид, что уснула, но чуткий слух улавливает каждый шорох, каждый звук. Но я всё равно вздрагиваю, когда руку накрывают горячие пальцы.
Я знаю, что ты не спишь, это самая длинная фраза, которую я услышала из уст этого мужчины.
Нехотя открываю глаза. Застываю. Замираю, смотря в лицо мужчины, которое находится сейчас так близко. Замечаю шрам, которого не было два с половиной года назад на его щеке. А может я просто не разглядела. Замечаю горбинку на носу. Неровности кожи. Длинные ресницы, выгоревшие на кончиках. Морщинки между бровями и вокруг глаз, что говорит о том, что мужчина либо часто смеётся, в чём я сильно сомневаюсь, либо щурится постоянно. Судя по его смуглой коже, он много времени провёл на солнце. Но учитывая то, что в Москве солнце недостаточно активное, чтобы загореть настолько, Демьян недавно был на юге.
И воображение тут же подкинуло картинку того, как он выходит из моря. Загоревший. С капельками морской воды, стекающими по торсу и безволосой груди. Я облизала быстро губы и задышала чаще. Картинка была возбуждающей. Глаза мои распахнулись чуть шире, когда я осознала, что испытала прилив возбуждения.
Демьян прошёлся пальцами по моим пальцам, большим пальцем провёл по каждому, задерживаясь на ноготках, коротко стриженных. Без намёка на маникюр. Посмотрел с задумчивостью, будто тоже вспоминал, как я царапала его спину, оставляя длинные царапины.
А мой взгляд залип на его плечах, которые были обтянуты тканью чёрной водолазки. До этого я не обращала особого внимания во что он одет, а сейчас с жадностью шарила взглядом по его мощному торсу, бедрам и ногам, которые облепили чёрные штаны, от того, что Демьян присел на корточки.
Почему? спрашивает сипло, выпуская мою ладошку и поднимаясь плавно.
Что, почему? хлопнула ресницами. Слишком быстро на смену задумчивости во взгляде пришли холод и отчуждение.
Сбежала почему? складывает руки на мощной груди. Смотрит сверху вниз. Придавливает взглядом к креслу.