Не то чтобы Валька была единственным интимным воспоминанием молодого бетонщика. У него были потом отношения, даже неоднократный секс с разными дамами. Но это было не из-за того, что у этих дам была особая симпатия к Сереге. Скорее он просто был компанейским и нежадным. Бескорыстно угощал дам бухлишком, а когда сознание его утопало в волне любви добра и теплоты, мог быть (в зависимости от ситуации) или достаточно негрубым любовником, или прекрасным слушателем, который сочувственно смотрит на собеседницу влажными глазами и прерывает, только чтобы чокнуться стаканами и сказать дежурное: «Быть добру!». А еще Щавель был абсолютно неагрессивным, что очень ценится в пьющих компаниях. За все эти качества дамыну вот нет точнее слова«давали» Сереге. Половая благодарность без особых симпатий согласно протоколу праздничного вечера. Не более. На фоне этих отношений Валька Жукова выглядела серебряным гвоздем, вбитым в вершину ствола самооценки регулярно поддатого бетонщика.
И вот сейчас, сидя возле колонки с капающей водой, Щавель целиком отдался приятным воспоминаниям прошлого. Но прошлое прошлым, а настоящее настоящим. Ведь только на этой неделе он слышал, как соседка рассказывала матери, что видела на рынке Анну Жукову. Оказывается, она сейчас живет в доме, что стоит первым с торца Райисполкома. Находясь в состоянии куражного подпития, Серега принял неожиданное решение: а что если попробовать встретиться с Валькой? Все равно у него нет никаких планов, кроме как напиться, но это можно сделать в любом месте. А тут вдруг он встретит Вальку и у них начнется что-то светлое и настоящее?
Серега снял футболку и еще раз умылся. Даже поплескал водой подмышки. Затем оделся и снова отправился на трамвайную остановку. Сереге нравилась эта остановка, она была совсем рядом с бараковскими дворами. Солнышко светило, птички щебетали, собаки бегали вдоль трамвайных путей, три молодых мамаши окружили лавочку колясками и под пиво и семечки обсуждали трудности воспитания, пенсионеры за столом во дворике «забивали козла». Словом, все было хорошо, все было как всегда.
Ждать трамвая пришлось недолго. И как подтверждение правильности Серёгиного решения первым пришел трамвай 14. Это же было совсем другое дело. Из трамвая вышли люди, отработавшие двенадцатичасовую смену, усталые, но помытые и умиротворенные. Гоменюк только зашел в трамвай, как сразу обнаружил свободное место возле окошка и быстро сел. И вот вам очередное подтверждение везучести трамвая: кондукторша абсолютно не заметила Серёгиного появления, посчитала, что он там и сидел, и не взяла за проезд. Проехав в счастливом трамвае до остановки Заводоуправление, бетонщик третьего разряда пересел на трамвай, идущий в центр.
Центровые трамваи Щавель не любил. Если в своих трамваях давка была, только когда едешь в смену или со смены, то в тех давка была всегда. Причем давка была враждебно-безразличной. Невзирая на пол, возраст, рост и массу тела, народ занимал лучшие сидячие, а потом и стоячие места, и так перемещался по городу в постоянном процессе ерзания с места на место. Исключение составляли лица с наушниками, вне зависимости от пола. Эти даже в скрюченном состоянии уходили в себя, полностью сосредотачиваясь на ритмичных ударах зарубежных диджеев, и невидящими взорами тупо смотрели в одну точку. Случись что (а ведь частенько случалось), они останутся абсолютно безразличны к происходящему, концентрируясь на барабанящей пульсации из наушников. Слава Домне, от Заводоуправления до Райисполкома было всего несколько остановок. Одной рукой ухватившись за поручень, а другой судорожно сжимая кулечек с заветной бутылью и закуской, нещадно толкаемый входившими и выходившими, Серега Гоменюк добрался до заветной остановки.
Уже стемнело, но горели фонари, так что человека легко можно было опознать в темноте, что очень порадовало Серегу. Пока трамвай вез его до цели назначения, он всячески фантазировал на тему встречи с Валькой. Причем он понимал, что фантазии скорее всего беспочвенныон ведь знал только дом, в котором якобы проживает Валька с матерью. Мысль, что соседка могла напутать с адресом, а даже если и не напутала, то он знает только дом, но не знает квартиры; что Валька может жить отдельно от матери в другом месте; что её элементарно может не быть на улице и прочие логичные варианты даже не приходили в голову романтическому бетонщику. В его фантазиях, плещущихся в волне любви, добра и теплоты, Валька встречает его на улице и обязательно узнает. Старые детские чувства вспыхивают взрослой страстью, дальше возможна импровизация: либо он угощает её пивом на средства семейства Логуновых, затем она его целует, либо сразу целует при встрече и приглашает домой, а там, конечно же, нет мамы, а есть пиво в холодильнике и заманчивые перспективы на ночь.
Реальность внесла свои коррективы. Никакой Вальки возле обозначенного дома не оказалось, но поддатый бетонщик был к такому готов. Он нашел себе место возле бетонного забора, окружавшего здание Райисполкома, на деревянном ящике, так что ему был виден весь двор, а сам он был в темноте малозаметен. Чтобы как-то скрасить время, Серега периодически глотал из спасительной бутылки, но чуть-чуть, при этом закусывая, ибо нажраться до романтической встречи не входило в его планы. Тем более что в фантазиях он уже нацелился на интимную близость. Но и полностью трезветь не входило в его планытак что приходилось поддерживать определенное поддатое состояние. Иначе без барахтанья в волне любви, добра и теплоты долго на одном месте не высидеть.
И бывают же в жизни чудеса! Около одиннадцати часов во двор заехало такси. Из него донеслись громкий девичий смех, чмоканье поцелуев, задняя дверь распахнулась и оттуда появилась девица с безошибочно опознанной Щавелем бутылкой жигулевского пива в руке.
Валька! Серега не верил своим глазам. Повзрослевшая, пополневшая, с ярким макияжемВалька Жукова собственной персоной! Она захлопнула дверь такси и стала прощально махать рукой кому-то в отъезжающей машине. Серега, который пока сидел во дворе и ждал, решил обставить встречу как случайное совпадение. Приготовил приветственную речь, чтобы освежить дыхание кинул в рот конфету, оставшуюся от встречи с Гендальфом Синим, и вышел из темноты.
Ё-моё, какая встреча! Щавель расплылся в улыбке и сделал шаг по направлению к идущей в подъезд девушке. Та обернулась, секунду щурилась, опознавая говорившего, а затем тоже улыбнулась, обнажив белые зубы:
Та ты чо! Сережа Га-а-ме-нюк! протянула она скорее радостно, чем наоборот. Вопреки ожиданиям Сереги, Валька не стала бросаться ему в объятия, а просто стояла на месте, поэтому Щавель перешел к следующему этапу обольщения:
Блин, не узнал тебя, такая красивая стала! в его небольшом опыте обольщения лесть всегда имела первостепенное значение.
Пасиба! с чувством собственного достоинства ответила Валька, которая, несмотря на лесть, не утратила наблюдательности, А ты тут какими судьбами?
Да мы тут с друзьями недалеко отдыхали, Серега сделал неопределенный жест рукой, видимо, обозначающий, что отдых с друзьями проходил где-то в определенном радиусе от Валькиного дома и больше подробностей говорить не стоит, а потому перевел разговор. А ты тут чего?
А я тут живу, вот в этом доме, Валька указала на дом и переступила с ноги на ногу.
Пивасик? Гоменюк кивнул на бутылку в руке Вальки.
А-а-а это мы с девчонками отмечали именины подруги, так, посидели чуть-чуть во-от Жукова неловко переминалась с ноги на ногу, не зная как дальше продолжить разговор. Впечатление неожиданности от встречи с Серегой уже прошло, теперь пришло время оценок. Умение присущее всем женщинам отличать перспективного статусного самца от просто особи мужского пола подсказывало Вальке, что неожиданный кандидатв мятой футболке и резиновых тапочкахсовсем не вариант для неё. Однако отголоски детской симпатии и небольшая нетрезвость смешали мысли в девичьей голове в кучу, мешая думать конструктивно.
Видимо, почувствовав Валькины сомнения, Щавель пошел ва-банк:
Выпьем за встречу?
Валька такого явно не ожидала.
Та не, я уже домой собиралась, да и в туалет очень хочется.
Да ладно, Серега намертво вцепился в последний аргумент, сто лет не виделись. Постой хотя бы пока пиво не допьешь.