Кирюша, доброе утро! Тома помахала рукой. Я тебе гостя привела и суп принесла на обед. Правда, я молодец? женщина хитро улыбнулась.
Тамара решительно обошла Киру, зашла в дом, оставила там свою дымящуюся кастрюлю и пошла обратно.
Оставляю вас, оставляю, приду вечером, пробормотала она на ходу.
Через минуту Костя и Кира остались одни. Они стояли друг напротив друга и молчали.
Здравствуй, сказал он, наконец, подошел и крепко обнял подругу.
Здравствуй, она опустила глаза, чтобы он не заметил блестящие в них слезы, прижалась к нему и уткнулась носом в ворот пальто.
Снег продолжал падать на горы, на Кирин деревянный дом, на яблоневый сад и ворот Костиного пальто, к которому прижималась Кира. Вокруг было светло, празднично и очень тихо, словно природа замерла, не дыша, глядя на двух людей, отыскавших друг друга в этом огромном мире.
***
Несколько часов спустя, когда снегопад за окном закончился, а в камине посреди комнаты весело затрещали дрова, Костя сидел на диване, положив себе на колени худые Кирины ноги, и негромко рассказывал о событиях последних недель.
Знаешь, я пытался вернуться к своей обычной жизни, взялся инвестировать пару сомнительных проектов, встречался с друзьями, коллегами, даже с Леной, он посмотрел на Киру, опасаясь, что сейчас она устроит скандал, но женщина только кивнула. В какой-то момент мне показалось, что все вернулось на круги своя, а вся эта Черногорская история стала забываться.
А потом? Что такого случилось, что ты решил приехать?
Не знаю точно Соскучился, наверное, он усмехнулся, но поймав внимательный Кирин взгляд, попытался объяснить. Мне все время чего-то не хватало в Москве, как будто я забыл здесь что-то важное, какую-то часть себя. Я был счастлив в Черногории, нужен, со мной рядом были друзья и ты. Мне не хватало всего этого. И однажды я написал Томе, спросил о тебе, об общих друзьях. Она ответила: «Если тебе интересно, как мы живем, приезжай и посмотри». И я приехал.
Надолго? Кира с интересом смотрела на Костю.
Ты ждешь, что я скажу «навсегда»? Не знаю Кир, как пойдет.
Нет, не жду, она вздохнула. Костя, это не может быть навсегда, ты здесь долго не продержишься. Здесь слишком пустынно, безлюдно и тихо для тебя. Здесь не во что инвестировать и толком не с кем общаться. Ты взвоешь от скуки, изоляции и одиночества. И вообще, с чего ты взял, что я смогу жить с тобой?
Посмотрим, вообще-то я не люблю людей, и мне нравится, когда их нет рядом. А ты, он помолчал, разглядывая ее красивые, медовые глаза, ты ведь уже жила со мной, помнишь? Может на этот раз получится лучше.
Ну-ну, усмехнулась Кира.
Костя не стал с ней спорить. Ему понравился Кирин дом, сад и библиотека. Это был именно тот загородный особняк, о котором он всегда мечтал и который так и не построил. Несколько лет назад Константин купил участок земли в Подмосковье на берегу озера. Однако строительством дома не занялся, вечно не хватало времени, да и денег на его амбициозный проект требовалось не мало.
Теперь же Косте предстояло зимовать в маленьком городишке, отрезанном от мира горной грядой и извилистым обледеневшим серпантином дорог.
Глава 4. Новый дом
И Костя остался в Жабляке. Несмотря на все сомнения, за месяцы, проведенные в Москве, он подготовил свой переезд: продал машину, сдал квартиру, отказался от многих проектов, договорился с руководством, продолжать работать удаленно, даже поговорил с матерью и сестрой. Впрочем, это трудно назвать разговором: он просто сообщил им, что теперь будет жить в Черногории с Кирой. Сестра в ответ на это заявление покрутила пальцем у виска. Мать кивнула, словно Костя сообщим ей что-то уже известное, давно понятное.
Теперь Константин привыкал к жизни в небольшом городе в окружении гор. Кира отдала ему второй этаж своего дома: спальню и кабинет с библиотекой. Все равно она пока не могла туда добраться. Кира по-прежнему жила в столовой на первом этаже, так что со стороны казалось, что это она в гостях, а не Костя.
Первое время Константину сильно нравился Жабляк с его свежим воздухом, простором, высокими горными склонами, по которым мужчина совершал долгие пешие прогулки, с его маленькими домами, дорожками, добродушными местными жителями. Костя много и с удовольствием гулял, а после прогулок с радостью возвращался в старый деревянный дом, заваривал травяной чай, с наслаждением разводил огонь в камине и подолгу сидел на диване глядя на горящие дрова.
Больше всего ему нравилось сидеть рядом с Кирой, положив ее ноги себе на колени, и часами слушать истории о заповеднике, о редких растениях, исчезающих видах животных, о мостах через каньоны, монастырях, о кровной вражде черногорских мужчин, о самоотверженности местных женщин и о многом-многом другом. Кира долго и увлеченно изучала историю страны, жила здесь, водила экскурсии, а потому знала множество историй и каждой из них с удовольствием делилась с Костей.
Иногда, когда Кира была занята, а погода не позволяла гулять, Костя отправлялся в кабинет и замирал перед высокими книжными стеллажами, разглядывая книги на незнакомых языках. Отыскав среди какофонии неизвестных символов парочку русскоязычных произведений, Константин прочитывал их всего за пару дней. Вечером Костя встречался с Кирой за ужином, который после клиники и холостяцкой жизни в Москве казался ему очень домашним и вкусным.
И все же первое приятное впечатление от Жабляка длилось не долго. Через пару недель в городе установилась холодная зимняя погода. Снег теперь шел почти каждое утро, к обеду он подтаивал на солнце, а к ночи сад и дорожки затягивала ледяная паутина. В горах снега выпало столько, что пешие прогулки пришлось прекратить, а лыжи и сноуборды Костя не любил. Очень скоро в Кириной прекрасной библиотеке закончились русскоязычные книги. Сама девушка все глубже погружалась в работу, все реже сидела перед камином рядом с Костей.
Дни сменяли друг друга медленно и неспешно, год подходил к концу. Константин начал скучать. Ни в Москве, ни на побережье Черногории он не был отрезан от людей и мира. Теперь же затворническая жизнь стала его тяготить. Он пытался больше работать, но получалось плохо. Чтобы увлеченно работать, нужно время от времени на что-то отвлекаться, как-то отдыхать. А Костя не знал, как здесь можно отдыхать, и чем себя развлечь.
Его дни все больше походили один на другой, пока, наконец, не превратились в бесконечную череду одинаковых, серых будней. Константин вставал поздно, спускался на кухню, ставил чайник, насыпал в кружку отвратительный растворимый кофе, заливал его кипятком и щедро засыпал сахаром. Делал несколько глотков и с кружкой в руке отправлялся обратно в комнату. Там он тратил пару часов на просмотр новостей, чтение статей: полезных, нужных или совсем бессмысленных. И, наконец, принимался за работу.
Ближе к вечеру, если коллеги, партнеры и знакомые не донимали заданиями и звонками, Костя выходил прогуляться по центральной улице Жабляка. Иногда он заходил в небольшое кафе в центре. Здесь прекрасно готовили домашние сыры, ягнятину и другие национальные блюда, искренне радовались гостям и постоянным клиентам.
Кроме того хозяин ресторанчика оказался соседом Киры и Кости, и был не прочь обсудить с Константином городские сплетни и общих знакомых. Единственной проблемой на пути к крепкой дружбе стал языковой барьер. Увы, новый знакомый, Милош, говорил только на Черногорском.
За время жизни в этой стране Костя научился понимать язык, благо он похож на русский или украинский, но общаться на чужом языке все равно было тяжело. А потому перекинувшись с Милошем несколькими короткими фразами, Константин возвращался домой и снова брался за работу или до поздней ночи смотрел фильмы.
Теперь мужчина все чаще проводил вечера в одиночестве, без Киры. В какой-то момент они с девушкой стали резко отдаляться друг от друга, спорить из-за мелочей, язвительнее отвечать на простые вопросы. И очень скоро обязательным пунктом в их расписании стали ссоры.
Костя заметил, что в последнее время Кира ведет себя с ним настороженно и отстраненно. Он не мог понять почему: то ли это стало результатом каких-то его слов и поступков, то ли женщина не верила в их отношения и так защищалась от разочарований, то ли уже не испытывала прежних чувств.