Тогда-то глядя на Розичей Кира поняла, что семейное счастье строят все члены семьи, а в одиночку счастливую семью не построишь, как не пытайся.
Скучаешь? прервал Кирины размышления Марко.
Нет, что ты! У вас как всегда очень интересно, Йованка сегодня такие истории рассказывает, я от нее еще не слышала такой откровенности.
Да? Ты подожди, она сейчас своей главной бедой поделится. Скажет, что все хорошо, вот только сыновья в свои сорок лет еще не женились, внуков им не нарожали. Будет вспоминать всех малышей, что у нее останавливались в этом сезоне, какие они были славные, и как бы им с Момо хотелось таких же внучков.
Не иронизируй. Я ее понимаю, Кира вздохнула, и снова с нежностью посмотрела на Йованку и Момо, я вообще не знаю, почему вы балбесы не женитесь никак?!
Это простой вопрос. Йован не женится, потому что ему и так хорошо, у него каждый месяц новая подружка. А я наоборот, встретил уже ту, на которой хочу жениться, вот только боюсь, она не пойдет за меня.
Кира улыбнулась и уже хотела спросить о ком это он. Как вдруг увидела, каким тяжелым, печальным взглядом смотрит на нее Марко. Как она раньше не поняла, не догадалась? Кира растерянно посмотрела по сторонам, похоже, всем присутствующим было очевидно, что Марко влюблен в Киру. Абсолютно всем, кроме самой Киры. Конечно, девушка догадывалась, что нравится Марко. Раньше до этого лета, они проводили вместе много времени, и Кира порой откровенно заигрывала с ним. Но ей всегда казалось, что между ней и Марко нет ничего серьезного, просто взаимная симпатия, не больше.
Сейчас девушка тщетно пыталась подобрать хоть какие-то слова, сгладить эту нелепую ситуацию, это неуместное, несвоевременное признание, но слова как назло не находились.
Выждав несколько секунд, Марко кивнул и, ничего больше не говоря, отошел от Киры. Вечер был безнадежно испорчен.
Глава 4. Письма
Ночь Кира провела в одном из номеров в доме Йованки. Она спала крепко, без сновидений и мыслей, которые иногда закрадываются в голову в полусне. Эти мысли целым роем налетели на Киру под утро, они кружились в голове и назойливо жужжали у виска. "Если уж случаются неприятности, то все сразу, скопом", думала Кира.
Может в другой ситуации, на несколько месяцев раньше, она бы обрадовалась признанию Марко, но сейчас просто не знала, что с этим делать. Марко не просто рассказал о своих чувствах, он намекнул, что хотел бы взять Киру в жены. Девушка не хотела замуж, она хотела быть с Костей или, по крайней мере, остаться наедине с собой, восстановить силы и душевное равновесие.
Кира перевернулась на другой бок и продолжила рассуждать. Она думала, что Костя через месяц-два окончательно забудет о Черногорских приключениях и вряд ли Кира увидит его ещё раз. А если увидит, то ничего хорошего из этого не выйдет. Жить отдельно друг от друга в разных странах, встречаться раз в год для короткой интрижкинет уж, увольте. Кира слишком любила и ценила себя, чтобы согласиться на такую жизнь. А раз так, нужно было признать, что Костяпройденный этап, печальная летняя сказка. Но это же не повод выходить замуж за Марко?
Он замечательный человек, близкий и очень надёжный друг, но друг. Кира вздохнула. От мысли, что они с Марко теперь неизбежно отдалятся друг от друга, все внутри переворачивалось. Кира постучала затылком в подушку
"Нужно отвлечься, подумать о чем-то другом, не прокручивать в голове одни и те же разговоры и фразы снова и снова, все равно не понятно, что делать, какое принять решение". Она представила заповедник, шум реки, первые весенние цветы, закрыла глаза и снова уснула.
Утром, сразу после завтрака, Марко увез девушку в заповедник. Кира очень хотела уехать сама автобусом, но он настоял на своем. Снова тянулась и петляла горная дорога, снова сменяли друг друга пейзажи, один живописнее другого. Кира сидела молча, закрыв глаза. Марко не отрываясь, смотрел на дорогу.
Марко, начала Кира, я страшно благодарна тебе за твои вчерашние слова
Не стоит. Я вчера наговорил лишнего, это все отцовское вино, он не весело усмехнулся. Я же все понимаю. Про тебя и про Костю. Но что сказано, то сказано, если в какой-то момент тебе будет что ответить на мои слова, я буду рад. А пока давай сменим тему.
Кира ошалело молчала. Марко всегда был весел, всегда смеялся, шутил и никогда раньше не говорил с Кирой вот так отрывисто и жестко с мрачной решимостью. Девушка почувствовала, что краснеет, а к горлу подкатывает горечь и вина за свои чувства к другому человеку. Но в конечном итоге она сделала то, о чем попросил Марко, сменила тему.
В заповеднике, попрощавшись с Марко, Кира снова вернулась к повседневным делам: она подмела пол, приготовила обед, заглянула в конюшню. Почистила и накормила Галопа. Ей сейчас хотелось не ездить верхом, а просто побыть рядом с этим огромным, сильным животным. Весь день и вечер девушка хлопотала по хозяйству. К вечеру настроение ее улучшилось, она стала что-то напевать себе под нос и слегка пританцовывать, превращая корзину ароматных яблок в сладкий, тягучий джем.
Перед сном Кира включила компьютер, от скуки зашла в социальную сеть и с удивлением обнаружила новое письмо от Кости:
"Кирюша, я рад, что у тебя все хорошо. Думаю, тебе на пользу смена места, жизнь в заповеднике. Жаль, что я никогда не был там и не знаю, как выглядит твой дом: сколько в нем этажей, что кроме яблок растет в саду Про себя скажу, что я радовался возвращению в Москву, работе, начал новый проект, который уже принес неплохие дивиденды. Отбился от Лениных попыток увезти меня в ЗАГС. И, в общем, снова живу своей обычной жизнью. Как ты называла ее: рациональной, математически выверенной? Не так уж ты и ошибалась, моя дорогая. Зря я тогда спорил с тобой. Моя жизнь именно такая, и мне она нравится. И все же я скучаю по тебе. Может это пройдет со временем? У тебя прошло?"
Кира улыбнулась. Это было нежное и теплое письмо, в котором читалась лёгкая грусть от разлуки, удовольствие от собственной жизни. Некоторое время Кира раздумывала над ответом, подбирала слова, и наконец, написала:
«Здравствуй, Костик. Если там, в столице, в жужжащем мегаполисе тебе интересно узнать про мой дом, я с радостью расскажу. Я живу в небольшом двухэтажном особняке с садом, который может похвастаться множеством яблонь, тремя грушами, плодов на которых я никогда не видела. Этот сорт зреет в июне и обрывается соседскими детьми подчистую. Чему я несказанно рада, все равно летом я живу на побережье, и без этих детей груши бы просто гнили на земле. А ещё у меня есть липа, деревянное крыльцо, камин и очень крутая библиотека. И любое из этих благ я бы с радостью отдала за возможность показать тебе заповедник и свой дом.
Прочитай еще раз эти слова, и ты найдешь в них ответы на свои вопросы о тоске. Впрочем, я полна оптимизма и искренне верю, что совсем скоро мы с тобой забудем друг о друге. Кстати, буквально вчера, я, как и ты, с трудом спаслась от похода в ЗАГС».
Кира стукнула по клавише, и письмо улетело получателю.
На следующий день в Жабляк пришла зима. Зеленую траву, яблоневый сад и деревянное крыльцо занесло снегом. Дорога из Жабляка до побережья за одну ночь покрылась тонкой корочкой блестящего, гладкого, хрустящего под ногами льда и превратилась в непроходимое препятствие для автомобилей и автобусов. Лед отрезал Жабляк от остального мира.
Рано утром Кира вышла на крыльцо, завернувшись в клетчатый плед и сжимая озябшими пальцами кружку с горячим кофе. Кира обожала первый снег. Ей нравилось смотреть, как он падает с неба, как осторожно, не смело ложится на еще зеленую траву, укрывает ее, прячет ото всех до весны. А еще Кире нравилось ходить по свежему, только что выпавшему снегу, оставляя на его белых, чистых страницах отпечатки своих сапог.
Вот и сейчас она осторожно спустилась с крыльца и прошлась по саду, стряхивая снежинки с веток деревьев, катая снежки замерзшими пальцами, оставляя на дорожке петляющие следы. Кира радовалась этому зимнему дню, как ребенок. Вернувшись домой, она долго разглядывала в зеркале свои раскрасневшиеся от холода щеки и улыбалась отражению.
К обеду Кира вытащила гулять детей Томы, и вместе с ними слепила во дворе огромную снежную бабу, из которой то там, то тут торчали зеленые травинки, вырванные из земли неосторожной детской рукой. Весь день до самого вечера в заснеженном дворе слышался визг и смех. Даже Вук, обычно серьезный и молчаливый, вышел поиграть с детьми и Кирой в снежки, а Тома налила всем горячего какао и вынесла его на улицу на широком красном подносе.