- Хм, - Иван, как я и думала, не особо впечатляется.Ну и что? Повернута твоя маман на нашем коммунистическом прошлом, и что? Бывает хуже.
- Не бывает, - хмуро перебиваю я.Повернутаэто ты мягко выразился. Я до семи лет была искренне уверена, что не в России живу, а в Советском Союзе! Лишь в школе узнала, что Союза больше нет! Но это, впрочем, мелочи. Просто чтобы ты понимал, какой мама человек.
- И какой она человек? Да ответь ты уже на звонок, - вздыхает Ваня, когда я снова достаю вибрирующий телефон.
Не стоял бы он рядомперекрестилась бы, как обычно. Но сейчас приходится делать это мысленно.
- Да, мама, - отвечаю я, приняв вызов.
- Наконец-то!грохочет матушкин голос, от которого я в молодом возрасте, того и гляди, инфаркт заработаю.
Включаю громкую связь, и оттаскиваю Ивана в переулок: пусть наслаждается! Не одной же мне страдать!
- Я на улице, не слышала вызовы
- Возвращайся домой, Василиса! Я буду через пять минут!
- Но у меня работа: школа, уроки, - мямлю я, чуть побледнев.
- Я уже договорилась, - раздраженно бросает мама.На два урока тебя подменит сама директриса. А сейчас домой, живо!
За сим матушка удалилась по-английски, то бишь просто бросила трубку.
- Ну Боря, ну скотина, - рычу я, разворачиваясь к дому.Все, Иван, иди куда-нибудь подальше от эпицентра урагана по имени Варвара.
- Строгая она у тебя, - мужчина не обращает внимания на мои слова.Знаешь, а ты ведь такая-же командирша, Василиса! И была бы твоя мама такой уж плохойбыть бы тебя затюканной и забитой, а не
- Не стервой, - договариваю я за мужчину.Ты не стесняйся, я уже привыкла! А насчет некоторых особенностей характераэто у нас семейная женская особенность. Как и долгая жизнь.
Из-за этих наших особенностей мужчин, имевших несчастье породниться с нами, очень жалеют. «Тот случай, когда долгая жизнь женыотнюдь не преимущество, - говаривают добрые соседи.Вот возьмешь такую в супругимало того, что всю жизнь испортит, так еще и переживет на поли века!»
- Серьезно?веселится Иван, и я понимаю, что последние фразы произнесла не про себя.
- Настоящая женщина, Ванечка, просто обязана проесть плешь своему мужу, - елейно улыбаюсь я.Иначе что это вообще за женщина?! А теперь иди, мне пора.
Около подъезда уже стоит глянцевая Волга моей мамынастоящий раритет за который, кстати, ей предлагают бешеные деньги. Но для Варвары Петровны продать автомобильвсе-равно, что Родину продать.
Машу Ивану рукой, и вхожу в подъезд. Пока лифт везет меня наверх, представляю, как взбираюсь на Голгофу. Как на эшафет всхожу, на плахусейчас мама устроит мне китайскую пытку.
Нет бы, хоть раз в жизни, приехать с разносолами, как нормальные родительницы!
- Сюрприз, - встречает меня мерзавец-Иван около двери в мою квартиру. Он ничуть не запыхался от быстрого забега по лестнице, и я отмечаю это лишь краем глаза.
Хочу прогнать этого шутника, но Иван делает главную подлость в своей жизнидергает ручку двери, которая оказывается открыта, и входит в прихожую.
ГЛАВА 20
Бросаюсь вперед, и вцепляюсь в одежду гадкого эскортникану как же он меня достал!
- Ты очумел? Проваливай, ирод, - кричу я шепотом, и тяну Ивана к выходу.
- Василиса, ты?доносится до нас зычный голос мамы, а затем
Затем небеса разверзаются, и нас с подлым Иваном ослепляет сияние золотых волос Варвары Петровны. Или это нас ослепляют яростные вспышки гнева, плещущиеся в ее глазах?
Да какая разница, если у меня руки трясутся, как у запойной алкоголички?!
- Привет, мама. Это этот дверью ошибся.
- Варвара Петровна?незнакомым мне тоном здоровается Ваня: низким, вибрирующим голосом с сексуальной хрипотцой.
Развратник!
- Проходите, молодой человек, - мама словно не замечает дешевых заигрываний, и даже строже становитсяесли это вообще возможно.И ты, Василиса ох и бардак у тебя, фу!
Краем глаза отмечаю маленький клубок пыли, который из-за сквозняка выкатился из-под шкафа на свет божий. Пальцами левой ноги отправляю его туда, где ему место, и иду на кухню вслед за матушкой. Да, у меня не стерильно, но темнота - не только друг непритязательной молодежи, но и таких хозяек, как я. Не видно - не мешает!
Ах, да! Оборачиваюсь, и показываю Ивану выразительную пантомиму: оттопыренный средний палец на правой руке становится жертвой гильотины, роль которой играет моя левая рука.
Ты попал, красавчик!
- Представьтесь, уважаемый!
- Иван, - отвечает эскортник маме.
Вот ведь дурак! И не боится совсем. Был бы поумнеедрапал бы со всех ног из логова монстра.
- Иван, и что же вы делали всю ночь в комнате моей дочери?
Мама задает этот вопрос вроде бы дружелюбно, но от ее голоса у меня мороз по коже.
Быть драке
- Мама
- Замолчи, Василиса! Не с тобой разговариваю, - осаживает меня матушка, и переводит взгляд на Ивана, который беспомощно глядит на меня.
«Не ожидал такого приема? Думал, помурлыкаешь, и пожилая женщина лужицей растечется?злорадно думаю я.Как бы не так!»
- Я проводил Василису до дома, и так получилось мы взрослые люди!наконец, выдает Ваня.
- Нелюди вы!поправляет мама.Устроили разврат, и это при живом муже!
- Лучше при живом, чем при мертвом, - бормочу я.
Зря.
- Снова шутишь?напускается на меня мама.Как ты могла, Василиса?! Не так я тебя воспитывала! Борис мне все рассказал: встретила его, как собаку приблудную; еды жалеешь; любовника вот притащила!
- И где этот жалобщик? Что-то я не вижу его здесь в ванной прячется, да?угадываю я, и кричу: - Боречка, выходи! Не бойся, бить не буду!
Прислушиваюсь, но Бориски не слышно. Надеюсь, он не в шкаф забился. Чего это он? Обычно при моей маме он храбрыйзнает, что она любит его.
Любит непонятно за какие заслуги ах, да: не пьет и не бьет!
Хотя, помнится, Борис однажды на меня замахнулся, когда я отказалась спускать свои небольшие сбережения на печать сборника его сомнительного творчества. Муженек расстроился, выпил пару бутылок Балтики-девятки, и раздухарился до того, что решил показать мне, кто в доме мужик посредством кулаков. Вот только в итоге побила его я.
А вот нечего на хрупкую девушку руку поднимать, особенно если учесть, что у этой хрупкой девушки рука тяжелая, да еще и вооруженная отломанной ножкой стула! Отходила начудившего муженька по хребтине так, что он потом неделю стонал.
И поделом!
- Оставь его в покое, - рычит мама.Бореньканатура ранимая, творческая. Его так ранило твое предательство, Василиса. Так ранило! Мальчик позвонил мне с просьбой повлиять на тебя, молил не ругать. А ты не ценишь!
- Не ценю, - соглашаюсь я.Так уж вышло!
- С тобой сейчас продолжим! А вы, Иван, чей сын будете? Не припомню вас.
- Я а вам зачем?озадаченно спрашивает Иван.
- Просто ответь, - вздыхаю я.Поверь, мама и сама все узнает, но лучше не препирайся.
- Миронов Иван Дмитриевич, - Ваня представляется по полной форме, будто с дознавателем беседу ведет.Отца Дмитрием зовут, мамуМарией. Мария Миронова, в девичестве Шувалова. Есть два брата
- А, так высын Машеньки и Димы?улыбается мама, и снова хмурится: - Сын таких уважаемых людей, а ведете себя, как рвань?! Не сомневайтесь, молодой человек, вашим родителям я сообщу о вашем недостойном поведении!
Закатываю глаза, и почти в голос смеюсьИван уже не ребенок, и вряд ли его испугает потенциальная взбучка от родителей. Но один взгляд на лицо сидящего рядом мужчины заставляет меня усомниться в этом.
- Может, не надо?!как-то жалобно просит Иван.Мы ведь ничего такого не сделали, а мама расстроится.
- Маша должна знать о вашем поведении!отрезает мама.Вы, Иван, насколько я знаю, были в отъезде некоторое время, так?
- Да, я был
- Знаю, - перебивает мама.Маша жаловалась давеча, что вы от рук совсем отбились: пропадаете днями и ночами на сомнительных гулянках, о создании семьи даже не помышляете. А Маше с Димой внуков хочется! Вот узнают они, что вы мою дочь взялись порочитьмигом вам невесту найдут!
Иван бледнеет.
Мама довольно улыбается, победоносно глядя на нас.