Урод, сплевываю я, когда, наконец, прихожу в своей голове к общему мнению. Он не шутит.
На самом деле, я догадывался, что у Грейс с родителями всё шатко, но не думал, что всё в таком плачевном состоянии. Вильям пронзительно смотрит на меня, не шелохнувшись.
Это всё, что ты хочешь сказать?
Нет, это даже не сотая доля всего. У меня просто два вопроса: зачем я тебе и куда мы поедем?
Понизь планку, несчастный. Не кажется ли тебе, что такому человеку, как я, ты не нужен от слова вообще?
Тогда ты сам путаешься в своих желаниях. То ты хочешь, чтобы я поехал с тобой, то я тебе не нужен.
Вильям начинает краснеть от злости, а я, наконец, понимаю его слабые стороны.
Ты не нужен мне, да. Но ты нужен Грейс, от этих слов моё сердце падает к подошве моих домашних тапок. Но Вильям лукаво ухмыляется и добавляет:Не в том смысле, в котором ты подумал. Грейс выходит замуж за Арчера. Онеё любовь всей жизни и прочая хрень. А ты, Диего, ей не нужен. Ты никак не вписываешься в ее историю.
В вашу историю, если быть точнее?
Вильям перестаёт потешаться надо мной. Его лицо вмиг побледнело, потеряв все жизненные краски. Сейчас он стал похожим на горгулью.
Я жду тебя в машине. У тебя всего пять минут на сборы.
Как только он разворачивается, чтобы скрыться в кабинке лифта, я спрашиваю ему вдогонку:
Куда ты меня везёшь? Если в лес, то я должен разочаровать тебя. Я предпочитаю кремацию.
Забавно, что ты хочешь быть сожженным. Не переживай, я учту твои желания. Но как-нибудь в другой раз. Сегодня мы всего на всего едем на свадьбу Грейс и Арчера.
О нет
Прости, мужик, но это без меня. Не хочу видеть смазливую рожу Арчера. Ничего личного, лгу я. На самом деле у меня куда больше причин.
Он медленно поворачивается в мою сторону в шаге от лифта.
Ты хочешь, чтобы я убил её?
Нет. Но ты не убьешь свою дочь.
Вильям насмешливо приподнимает идеальную бровь.
Да что ты? Смело.
Он заходит в кабинку и спускается.
Я в дерьме.
Выхода у меня не было.
Всю дорогу эта британская задница пела Paradise city, и я уже дико сомневался в том, что я попал в рай. Особенно под сомнения ставил тот факт, что на соседнем сиденье был ублюдок-сатир или подручный Сатаны. Так вот первые пять минут поездки я хотел его убить, следующие пять хотел сделать это ещё сильнее, и в конечном итоге пришёл к тому, что я всё-таки смирился со своим положением и просто начал наслаждаться этой хренью. И это было ещё сложнее, потому что он начал говорить со мной. Слава Богам, что до Нью-Йорка осталось всего несколько миль.
Вот скажи мне, сколько тебе лет, неожиданно заговорил Вильям.
Я хотел проигнорировать его, но осознал, что этим лишь подогрею его сучий характер.
Двадцать три.
Молод и глуп, по странному протянул он, но тут же натянул на своё лицо мерзкую улыбочку, Но не так молод, как Грейс. Нехорошо получается, да, Диего? Совращаешь малолетних. Наверное, судье это бы не понравилось.
Что ты вообще знаешь о наших с ней отношениях?
Гораздо больше, чем ты можешь себе представить.
Ну конечно, презрительно фыркаю, уткнувшись носом в лобовое стекло, чтобы скрыть то, как сильно меня задели его слова. Могла ли Грейс рассказать что-нибудь отцу? Например, высмеять то, как легко избавилась от меня.
Стоит сказать хоть слово о ней: ты сразу бесишься. Похоже, она порвала с тобой, парень, я игнорирую его. Вильям усмехается, выруливая на парковку рядом с каким-то огромным белым зданием, где похоже и будет проходить церемония. Знаешь, а хочешь правду?
Валяйте, как можно безразличнее прохрипел я, продолжая смотреть в окно.
Вильям стукнул меня в плечо.
Я бы тоже бросил тебя, если был на её месте. Арчер куда привлекательный вариант для совместного будущего, чем какой-то чёрножопый неандерталец без родословной, я зарычал и готов был кинуться на него прямо в этой самой тачке, но он вытянул руку вперёд, держа между нами дистанцию, а другой начал парковаться. Заметь, это ты попросил меня сказать правду.
Как твоя жена терпит тебя? Честно? не дожидаясь от него ответа, я практически крикнул:Тыконченный ублюдок. Если бы ты не был её отцом, клянусь, я насрал бы на судью и убил бы тебя нахрен.
Вильям приподнял уголок своих бледных губ.
Моя жена слишком глупа, чтобы понять это.
Вы говорите о матери Грейс, как о дерьме. Неудивительно, что Ваша дочь ненавидит Вас.
Я хотел сделать ему больнее, чем он сделал мне. Но, кажется, я ни капли не удивил эту рожу.
Я люблю свою дочь, если ты об этом. И она меня любит. Просто это не та любовь, которую ты привык видеть. Ты и тебе подобные не достойны таких чувств. А теперь закрой пасть, дворняга, и выметайся из моей машины. Свадьба уже начинается. А мы же не хотим опоздать?
Больше мы старались не говорить. Ни он, ни я не изъявляли желания выдавливать из себя эту желчь, чтобы задеть друг друга.
Когда до места моих страданий осталось всего пару шагов, я остановился и впал в ступор. Готов ли я?
Само собой, если я сейчас войду в это здание, увижу её в белом платье, дико счастливую, это добьёт меня. И тут я реально струсил. Резко развернувшись, я начал оглядываться, чтобы найти ближайший бар, где смогу напиться и трахнуть какую-нибудь девчонку, потому что нахрен всё. Да, теперь это мой девиз.
А ну-ка постой, засранец, тут же схватил меня за руку отец Грейс и дёрнул на себя, ты чего удумал? Сбежать захотел?
Нет, я злобно стряхиваю его руку, как прилипшую грязь. Ты же не дал мне выбора.
А так бы я уматывал отсюда быстрее, чем он что-либо сказал.
Покосившись на меня, он фыркает, не веря ни единому моему слову, но мне плевать. Я отворачиваюсь и продолжаю вглядываться в окно. Где-то там стоит моя Грейс, улыбается присутствующим, пьёт шампанское из какого-нибудь дорогого бокала, на котором выгравировано её имя. Или имя Арчера чёрт бы его побрал.
Вильям хмурится, и тогда я осознаю, что неосознанно выблевал имя мудака-парня Грейс. Он щиплет себя за переносицу, глядя куда-то позади меня.
Знаешь, когда-то я тоже любил
Мы не в тех отношениях, чтобы изливать друг другу душу, я недовольно корчусь, и Вильям делает тоже самое.
Плевать. Ты послушаешь меня потому, что я это хочу, понял? холодным тоном кряхтит тот и тут же продолжает свой рассказ:Когда-то я тоже любил.
Это я уже понял, перебиваю его, давай как-нибудь побыстрее расскажи Вашу историю с матерью Грейс.
Вильям удивлённо смотрит на меня.
Что? Что ты сказал?
Мне не нужна твоя сладкая история любви, в конце которой рождается Грейс. Я уже понялдолго и счастливо.
Он начинает смеяться. По-настоящему. Не тот мерзкий смех, свойственный Сатане или какому-нибудь злодею из фильмов; а настоящий, от души.
Нет, ты ошибся.
В чём конкретно? равнодушно уточняю у него.
Да во всём. Я никогда не любил мать Грейс. Моя история никак не связана с этой бесхребетной женщиной.
Вот это уже более интересно и больше похоже на правду.
И кто эта женщина, что смогла завоевать твоё ублюдское сердце? теперь я уже открыто демонстрирую презрение и ненависть.
Вильям хрустит костяшками пальцев. Его взгляд туманится, когда он начинает вспоминать:
Мне было семнадцать, а она была на три года старше меня. Её звали Аннабель, и она была прекраснее любого на этой планете. Она была упёртой, сильной, сдержанной, умной. Она была той, с кем я хотел сокрушать этот мир, он мечтательно вздыхает, я обожал её.
Дайте угадаю: она отвергла тебя?
Он коротко кивает.
Но я не виню её. Я был сопляком, а она королевой. Ей нужен был кто-то сильный, за которым она сможет быть, как за каменной стеной. А в тот момент я не мог дать ей этого.
Что было между вами? осторожно интересуюсь у него. Удивительно, но мне и вправду стало интересно узнать то, как он стал таким дерьмом.
Вильям хмурится и дергает плечами.
Ненависть, бросает он и начинает идти к двери, она высмеяла меня перед моими друзьями, перед всем университетом. В этот миг она из прекрасной розы стала для меня венериной мухоловкой. Я ненавидел её каждой клеточкой своего тела. Я жаждал отмщения, его губы кривятся в кровожадной улыбке. Он оборачивается:И я добился своего. Вот уже долгое время она где-то глубоко под землёй.