Ограниченность территории посёлка и наличие суровой северной безлюдной природы на десятки, а может сотни километров вокруг. Благодаря настойчивости родных, служила на этой стадии появлению чувств полноценности и компетентности в собственных способностях и о своем месте среди сверстников. Усиливало охоту учиться дальше, постепенно приобретая необходимые установки по отношению к окружающим, преподавателям и самому процессу обучения.
А пока передачи с нашей стороны успешно продолжались уже довольно долго. Правда, однажды, когда родителей не было дома, бабушка, усадив обоих за кухонный стол, строго спросила, куда исчезает еда, что с такой заботой каждое утро собирает в школу. Ей сказала классная руководительница, обратившая внимание, только нам одним не дают завтраки. Сознавая необходимость помощи измождённым и усталым людям, незаметно ставших друзьями, молчали, не зная, как поступить. Но так как наша бабуля была самой лучшей на свете, да и уже давно хотелось поделиться своими заботами, не удержались и поведали обо всём. В некоторых местах рассказа о заключённых, у нас с сестрой невольно навёртывались слёзы.
Внимательно и дружелюбно выслушав, обросший разными подробностями и деталями рассказ, потрепала по волосам и неожиданно отослала делать уроки. Ожидая судьбоносного решения, вечером, как никогда раньше, ходили молчаливые и притихшие. Мама захотела померить температуру, но бабушка заступилась за нас, и отправила спать. Назавтра протянула три свёртка. Два поменьше каждому в школу, и один для наших знакомых. В него кроме кусочков сахара и пакетика с чаем вложила пачку сигарет и коробочку спичек.
Взявшись за трудное дело, прошу, будьте очень внимательны и осторожны. Теперь от вас зависят судьбы нескольких человек.
Через много лет, бабуля признается о принятом тогда решении. В случае неприятного поворота событий, взять вину на себя. Тогда впервые почувствовал присутствие рядом какой-то неизвестной, наставляющей, но доброй и заботливой ко мне, потусторонней силы. Несколько раз мешающей и просто не дающей оставить или получить очередную передачу. А через некоторое время находившую возможность показать посторонних, недоброжелательных людей, ведущих там скрытое наблюдение.
Незаметно прошла зима. К концу учебного года, поступило долгожданное для родителей сообщение. Дней через пять наша семья отбывает на новое место службы отца. Ночью, обуреваемые разными мыслями, мы с сестрой не могли уснуть. С одной стороны, радовались возможности вместо маленького таёжного посёлка, увидеть большие города, познакомиться с новыми друзьями. С другой, понимали, сразу после нашего отъезда, у этих четверых заключенных, жизнь станет гораздо трудней. Оборвётся тоненькая нить, соединяющая со свободным миром. Вместе составили, а Оля, уронив на бумагу несколько слезинок, переписала мелкими буквами коротенькую, но тёплую прощальную записку. Утром вложили в очередную передачу. Или наши друзья почувствовали предстоящее расставание, или вагонетки были нагружены сверх всяких норм, но впервые за последнее время, на знакомых лицах вместо улыбок вновь появилось выражение печали, боли, видимо от предчувствия предстоящей горькой безысходности.
Медленно тянулись занятия, ощущался приход больших перемен. Поэтому совершенно не удивился, когда с последнего урока нас отправили домой. Планы поменялись. Ранним утром, гораздо раньше первоначально установленного срока, надо было уезжать в другую, новую жизнь. Начались шумные хлопоты по сборам и упаковке различных вещей. Стали приходить прощаться друзья, соседи. Вдруг меня увлекла из дома неведомая, наставляющая сила. Безбоязненно и подсознательно подчинившись её указаниям, смело пошёл по знакомой дороге. Среди кромешной темноты неожиданно загорелись звёзды, осветив путь до заветного столба ограды из колючей проволоки. В ночное время там никто не работал, и охрана отсутствовала. Спокойно провёл рукой по заветному месту, где обычно ожидала ответная передача. Нащупав, зажал в кулаке небольшой спичечный коробок. Закрывшись с сестрой в комнате, достали из него маленький листок. На серой бумаге, красивым каллиграфическим почерком, чётко проступала карандашная надпись.
«Всю оставшуюся жизнь будем благодарить Всевышнего, что когда уже не оставалось сил бороться за жизнь. Он, в последнюю и трагическую минуту, прислал вас, наших ангелов спасителей! Благослови и храни вас Бог!»
Чуть ниже, тем же почерком, были слова, обращённые к незнакомой для нас Мальневой Зое Харитоновне.
«Мама! Я живой. Вытерплю всё, только дождись меня! Жена и дети погибли в 1941году. Твой сын Вячеслав. Заключённый 1447, приговорённый к 15 годам лагерей, без права переписки».
Коротенькое письмо заканчивалась следующей фразой:
«Ради всего святого, если сможете, переправьте по адресу: город Москва, улица Малая речная, дом 49, кв. 16».
Надо обязательно как-то передать сообщение. Согласен?
Спрашивая, Оля отвела свои волнистые волосы и посмотрела взрослым взглядом.
Конечно, утвердительно кивнул, давай с оборотной стороны записки укажем название нашего посёлка, чтобы его мама, хотя бы представляла, где находится сын. Сейчас листочек нужно надёжно спрятать. А там решим, как отослать в лучшем виде, и при этом не подвести родителей. Словно закрепляя принятое решение, крепко пожали друг другу руки. В дальнейшем таким способом подтверждали наши обоюдные и как показали последующие годы, нерушимые договорённости.
Не описывая долгую дорогу во всех деталях, уже на десятые сутки распаковывали вещи в квартире одного из папиных друзей. Кирилл Иванович, жил совсем недалеко от Красной площади Москвы. В то время, отправив семью отдыхать на Чёрное море, любезно взялся ознакомить с достопримечательностями столицы. Мы просто влюбились в прекрасный, древнерусский город. Где только не побывали за эти дни. На выставке ВДНХ, В мавзолее В. И. Ленина, в огромном зоопарке и разных магазинах. Уходя из дома рано утром, возвращались поздно вечером. Усталые, но под впечатлением множества различных, ярких восприятий картин, оставленных в сознании.
Особенно запомнилась поездка на птичий рынок, где впервые увидел множество необычайно красивых аквариумных рыбок. С того момента, на долгие годы, видимо и заболел обитателями подводного мира. Дни летели, словно птицы, а мы с Олей никак не могли попытаться найти хозяйку записки. Не помню, что тогда произошло, кажется, младшая сестрёнка Катюша с братиком Мишей немного простыли. Возникшие обстоятельства сложились на удивление удачно. Двоим, разрешили сходить посмотреть интересный фильм, а потом ещё погулять. Конечно, вместо кино, отправились выполнять данное друг другу обещание. Довольно быстро нашли будочку справочного бюро. Женщина, работающая в нём, подтвердила, разыскиваемый человек, до сих пор проживает по тому же адресу. Написала на бумажке, как туда быстрей попасть. А ехать-то надо было всего несколько остановок.
Автобус остановился на нужной улице и даже около дома 49. Наверно, длинное здание было построено ещё до революции. Большие окна на всех трёх этажах, массивные двери и высокие старые деревья вокруг дышали силой и уверенностью. На бронзовой дощечке квартиры под 16 значилось, Мальневой З. Х. Звонить один раз. Несколько минут стояли в нерешительности. Не предполагая, всего в нескольких метрах от нас, в страстной молитве, до предела исстрадавшийся человек, просит Бога послать ангела с весточкой о пропавшем сыне.
Здравствуйте. Вам кого? дверь открыла девушка с приветливой улыбкой, и на вид немного постарше Оли.
Мальнева Зоя Харитоновна дома?
Спросил неожиданно охрипшим голосом.
Да, но она плохо себя чувствует, юная хозяйка, видимо, не знала, как поступить с незваными гостями.
Видите ли, мы приехали издалека, вовремя подключились сестра.
Можно сказать почти с берега Тихого океана. И нам необходимо переговорить по чересчур важному делу.
Проходите прямо по коридору и налево. Бабушка, это к тебе!
Девушка крикнула вглубь квартиры. Прошла первой, открыла перед нами дверь и исчезла. Не очень яркий солнечный свет освещал небольшую, уютную комнату, заполненную довоенной мебелью. Перед иконой в углу комнаты задумчиво стояла и молилась женщина. Медленно повернувшись и, словно возвращаясь с небес, очень странно взглянула карими и очень добрыми глазами. Такие бывают только у хороших людей, как-то сразу располагая к доверию и разговору по душам.