смеется, берет в ладони мое лицо и снова шепчет прямо в губы. - Ты меня, когда
ударила в туалете, то я таким счастливым себя почувствовал. Подумал, значит
ревновала хоть немного. Есть хоть малейший шанс.
-
Кости, ты сейчас бредишь! - И я трогаю его горячий лоб. У него температура.
-
Рита, я сбрею бороду! Если она тебе не нравится... - И он со стоном прижимается
к моим губам. Мы целуемся как сумасшедшие, и я тону в его поцелуях. Оживаю...
Они целительны для меня. И когда Кости отрывается от моих губ протестующе мычу.
Я не хочу даже слышать его признаний. Пусть только целует меня непрерывно и не
отпускает из своих рук. Прижимает крепко-крепко! Но я продолжаю слушать
признания.
-
Я тебя люблю! Ты ведь знаешь, правда?
-
Нет! Отвечаю, и забываю от счастья все обещания, которые самой себе давала.
Быть с ним построже! Не получится. Растекаюсь лужицей у его ног...
-
С первого взгляда' Как мальчишка влюбился. Ты даже не смотрела в мою сторону.
Мог только наблюдать... Издалека' И беситься от ревности.
- Ты следил за мной? Он не отвечает, берет меня на руки и выносит из раздевалки.
-
Пол холодный... а ты такая бледная! Плохо выглядишь. - Он аккуратно кладет
меня на диван в кабинете брата снова внимательно ощупывает царапину на шее, а
потом утыкается носом мне в живот. Я молился, чтобы ты забеременела... Казалось, что для меня это единственный шанс быть с тобой.
-
Значит, ты сознательно забывал про презервативы?
-
Я про них никогда в своей жизни не забывал. Только с тобой... - Он вдруг мотает
головой и смеется. Боже Рита, у нас правда будет двойня? Даже не верится.
Нам действительно нужно поговорить, у меня было неимоверное количество
вопросов к Кости, но понемногу начал проходить шок и меня затрясло. И снова желчь
поднималась к горлу. И я знала, что уже не смогу встать самостоятельно с этого
дивана. Несколько дней голодания и полное обезвоживание дали о себе знать...
-
Хочу тебе сказать... - Несмело пищу, и знаю, что сейчас будет взрыв... - У меня
тяжело протекает беременность...
-
Что? Кости хмурится, а я испуганно сглатываю и пытаюсь найти правильные
слова.
-
Сегодня зашла сюда только попрощаться со всеми, потому что нужно ложится на
сохранение. Я есть не могу...
-
И давно ты в последний раз ела? Спрашивает он меня осторожно, а я уже шторм
в глазах вижу.
-
В пятницу... - И снова в меня гневом ударило. Таким сильным, горячим. И, наверное, спасло только то, что в кабинет зашел Егор. И внимательно на меня
посмотрев, добавил масло в огнь.
-
Рита, тебе в больницу нужно1 Я сейчас маме позвоню, чтобы палату готовили...
А Кости поворачивается к нему и медленно встает с колен. И рык из груди такой
страшный...
-
Ты мне не сказал! И как к прыжку готовится! Не может же он после всего устроить
тут драку? - Я тебе самое дорогое в своей жизни доверил!
-
Я как мог старался! Кричит в ответ Лебедев. Ты просто не знаешь, какая она
упрямица! Как по лезвию бритвы ходил! У нее что ни день, то приключение!
Вытягивает вперед руку ладонью вперед, останавливая брата, и звонит матери.
Хмурится при разговоре. А Кости трясет от ярости, но он сдерживается. А я молюсь, чтобы они друг на друга не набросились.
-
Мама нас ждет! Он засовывает телефон в карман халата и орет на брата.Это
из-за тебя, придурка, ей хуже стало! Все нормально было, пока ты ее не бросил!
-
Ладно, мальчики! Кричу и поднимаюсь на ноги. Потому что они сейчас
набросятся друг на друга, а мне этого совсем не хочется. - Вы тут деритесь, а я в
больницу поехала!
-
И как они ко мне рванули! Наперегонки, забыв о собственных дрязгах и
выяснении отношений. Только вот Егор остановился 8 метре, а Кости прижал к себе.
Поднял на руки и вынес из клиники. Я только и успела шепнуть Егору «Сумочку мою
возьми»!
-
Мне брату нужно позвонить, маме и подругам. И что тогда будет...
-
- Копи силы! Тихо говорю Кости на ухо. Роман узнает и тебя убьёт'
-
А сама лицом уткнулась ему 8 шею. Прикасаюсь губами, руками обнимаю. Не
могу остановиться и на вершине блаженства себя чувствую... Пытаюсь разобраться в
своих эмоциях, пока мы к машине идем. Что сказать? Как объяснить? Потому что
слово люблю, для меня теперь запретное... Я его Антону говорила и ассоциация
теперь этой любви, такая мелкая, никчемная, по сравнению с бурей в душе. Как
выразить ее? Какими словами?
Глава 32
-
Значит, девушка беременна. Костя, а ты ее бросаешь? Юлия Сергеевна стоит
рядом с моей кроватью больничной, уперев руки в бока и сына своего взглядом
прожигает. Не стыдно тебе?
-
Я не бросал, мама1 - Рычит он, сжимая мягко мою ладонь. Или это я ее не
отпускаю. У меня срыв нервный был от ее равнодушия...
Столько уже капельниц в меня влили, я чувствую, что лопну сейчас. Но самое главное
я сама поела. И меня не вырвало. И понимаю, что это - я дура такая, сама себе хуже
сделала своими истериками. Вот организм и сорвало. Ведь правильно Егор сказал, только в последнюю неделю мне хуже стало. До этого я вообще не понимала, что
беременна.
И столько анализов снова сдала, кажется, будто крови во мне ни капли не осталось, всю выдоили. И палата у меня новая, красивая, светлая и самое главное отдельная.
Только вот одна в ней, похоже, долго не останусь...
-
Значит. Рита абсолютно к тебе равнодушна... - Юлия Сергеевна хмыкает и садится
на стул. А я краснею от неловкости. Кости легче, он лицом зарылся мне в живот, так
и разговаривает. Будто оторваться не может. - Как интересно...
-Як нашей близости ее принудил... - Зря Кости это матери рассказывает, и я
протестующе сжимаю его руку. Думал, она меня ненавидит. И просто играет со мной.
Вот нервы и не выдержали.
-
Еще интереснее. Его мать еще больше сердится. Я в таком плохом состоянии
давно беременных не видела1 Молодец, сынок, ничего не скажешь. Да я ремень
возьму! Чтобы у тебя мозги на место встали поскорее.
-
Он же не знал! Пытаюсь я защитить любимого.
-
Тебя буду ругать, когда родишь мне здоровых внуков! Она отмахивается от меня
как от букашки. А пока, милый сын... Я с тобой позже поговорю. Сейчас у меня обход, но я скоро вернусь...
И она подмигивает мне!!! И уходит... И мы вдвоем остаемся. Наконец-то! Только вот
с чего разговор начать?
-
Не надо сбривать бороду... - Шепчу тихо. Я ее люблю'
Он поднимает голову с моего живота и укоризненно смотрит.
-
Можешь честно сказать. Хоть что-нибудь ко мне чувствуешь? И мне так больно
от этого его вопроса. И от тона безнадежного...
-
Я тебя люблю. - Вот и мое признание. Только вот почему он головой мотает?
-
Не верю я в твою любовь. Рита! Не надо мне слова говорить те. которые ты
другому говорила и мне в лицо бросала' - И он горько смеется. Если ты меня, как
Антона любишь, мне такой любви не надо! От нее больнее только...
Я знала, что слова неправильные подобрала. Самые простые, ничего выдумывать не
нужно. И ошиблась... И пока думаю, что ответить, он обозленно продолжает.
-
Только потому с тебя шкуру не спустил, что ты нахалка беременна! Иначе уже бы
душу вытряс! - Он прижимает мою ладонь к своей щеке и хрипло продолжает. Но мне
все равно. Я тебя никому не отдам... Потому что такой как ты - больше нет! Только от
тебя мозги на части взрываются, и я себя как на войне настоящей чувствую... То
затишье, то бой! На миг невозможно расслабиться! И беременность тут ни причем!
Даже не думай Я счастлив безмерно, но и без нее... Горло перегрызу любому, на кого
второй раз взглянешь, поняла? И больше церемониться не буду!
-
Я без тебя жить не могу. Делаю вторую попытку. Когда тебя рядом нет медленно
умираю, организм дает сбои и ничего поделать не могу. И даже ты, пессимист хренов, не сможешь это отрицать!
-
Это признание мне больше нравится! Ворчит он и к губам моим прижимается, будто больше нет сил терпеть. Наши языки трепетно встречаются, начиная
неторопливо ласкать друг друга. Но от этих ласк нежных сердце из груди
выпрыгивает, а внизу живота снова бабочки танцуют. И я судорожно прижимаю